– Валь, может, я, конечно, совсем глупый, но ведь не ради того, чтобы самим выпить водки, а нас вымыть в бане, старики устроили вчера эту встречу?
– А ты молодец, заметил, хвалю. Нет, конечно. Просьба у них была одна не совсем, как бы это сказать, обычная. Хорошо, что я их сам спросил и все вопросы решил, а то ерунда могла бы получиться. Понимаешь, через месяц они в Питер собираются, уже и визы открыты, и билеты заказаны, вот они и хотели спросить: может, кто им сможет с рублями помочь.
– А что, у них тоже есть ограничения по обмену?
– Да нет, по официальному курсу они могут сколько хочешь поменять, но это дорого и невыгодно. Есть чёрный курс, почти в пять раз выгодней, вот они и хотели, а я им пообещал, что встречу на вокзале и устрою нормальный обмен.
Я стоял ошарашенный и не знал, как на это надо реагировать и что тут можно сказать.
На завтраке нас оповестили о сегодняшней программе: освобождение номеров, автобусная экскурсия по городу, обед, свободное время, театральное представление, переезд в Турку и отплытие на пароме в Мариехамн. Ничего себе программка, напряжённая!
Сразу же после завтрака мы загрузили в автобус свои вещи и отправились на экскурсию по городу – этот эпизод я не помню совершенно, наверное, ничего такого яркого нам не показали. И я залез в Интернет: может, с его помощью всколыхнутся глубины памяти.
Ремарка 11. Тампере (официальное русское название до 1917 года – Таммерфорс) – город на юге Финляндии, второй по значимости городской центр после Хельсинки.
История города насчитывает более двухсот лет. В 1775 году в районе реки Таммеркоски шведским королём Густавом III было основано торговое поселение. Уже через четыре года, в 1779 году, оно получило статус города. В то время Тампере был небольшим городком, занимавшим всего несколько квадратных километров.
В XIX веке, когда Таммерфорс в составе Великого княжества Финляндского был одним из городов Российской империи, он уже представлял из себя крупный торговый и индустриальный центр. В течение второй половины XIX века Таммерфорс составлял почти половину индустриального потенциала Финляндии. Индустриальная мощь города дала ему второе название – «Северный Манчестер».
Во время Гражданской войны в Финляндии (28 января – 15 мая 1918 года) Тампере был местом одного из стратегически важных событий: 6 апреля «белые» взяли город и захватили в плен около 10 000 «красных».
Тампере был известен и как город текстильной и металлургической промышленности. А в 1990-х годах он также стал одним из крупных центров телекоммуникационной индустрии и информационных технологий. Технологический центр Хермия в районе Херванта является представителем этой индустрии.
Одним из самых ранних культовых строений Тампере является Старая церковь, построенная в классическом стиле в 1828 году по проекту архитекторов Карло Басси и Карла Энгеля. В неоготическом стиле была построена в 1881 году церковь Алексантери, а в стиле национального романтизма по проекту Ларса Сонка в 1907 году был возведён Кафедральный собор. В 1966 году в стиле модернизм в районе Калева по проекту архитекторов Райли и Рейма Пиетиля построили современный бетонный храм – церковь Калева.
Единственная православная церковь в честь Александра Невского и святителя Николая была построена в центре Тампере в 1899 году по проекту инженера Т. У. Язукова.
В настоящее время в Тампере проживает более 200 тысяч человек и, по данным опроса общественного мнения, город у финских граждан занимает первое место по уровню привлекательности для проживания.
Почитал эту информацию, но ничего так и не вспомнил. Значит, не зацепил меня Тампере.
Обед ознаменовался двумя открытиями: во-первых, в Финляндии существуют игровые автоматы, причём не только «однорукие бандиты», о которых пишут наши газеты, но и достаточно любопытные, на ловкость. К примеру: монетка ставится на ребро в специальную канавку, расположенную с боковой стороны автомата, с силой толкается и летит или катится по этой канавке, а там много прорезей – широких, с закруглёнными краями. Если монетка попадает в них, то проваливается в банк. Были также прорези ýже и без закруглений. Если монетка попадёт в одну из этих дырок, то ты выиграешь от одной до пяти монет, в зависимости от сложности попадания в эту дырку. Для игры нужно использовать монеты по полмарки – пятьдесят финских пенни, или половину шведской кроны. Самым удивительным было то, что автоматы принимали наши трёхкопеечные монетки! Оказалось, что большинство в нашей группе это знали и тут же начали доставать медяки из карманов. Проиграли все, кроме Валентина, который в конечном итоге остался в небольшом выигрыше – где-то около пяти марок.
Началось свободное время, и девчонки сразу же потащили нас в магазины. Оказалось, они вызнали всё что хотели у Веньки ещё во время экскурсии. Он показал им какой-то магазин, распродававший товары в связи с ликвидацией, вот туда-то нас и повели. У Раи был подробный план, нарисованный нашим незаменимым гидом на каком-то обрывке бумаги. Руководствуясь этой схемой, мы без труда нашли магазин. Он был в полуподвальном помещении, с огромной в нашем представлении площадью, на которой были размещены разнообразные товары. Девицы тут же умчались в неизвестном направлении, а мы с Валькой степенно прогуливались по практически безлюдному торговому залу. Что надо покупать, нам было абсолютно неясно. Нас окликнула одна из ленинградок:
– Ребята, здесь нейлоновые рубашки по смешным ценам.
– Вот это то, что надо, – оживился Валентин, и мы пошли на голос.
На прилавке действительно лежала гора белых нейлоновых мужских рубашек. Цена – шесть марок за штуку – казалась из области фантастики, а предложение «купи четыре и возьми пятую бесплатно» делало её ещё привлекательней.
– Так, берём по десять штук, – распорядился старший товарищ.
Я пытался протестовать и доказывал, что мне столько не надо, да и денег на такое количество не хватит, но он был неумолим – десяток, не меньше: и на подарки хватит, и продать пару-тройку можно, да и себя нельзя забывать.
– А что касается денег… вот, возьми, – он сунул мне двадцать марок и добавил: – Мне и без этого хватит.
Я не мог с ним спорить, это было бесполезно, и с кучей рубашек мы пошли к кассам. Прямо напротив касс на столах лежала мечта любой советской женщины – газовые набивные платочки по смешной цене – одна марка за штуку. Здесь уже и я знал, что надо брать много, – не менее десятка надо было отрядить только на обязательные подарки, поэтому я набрал двадцать пять штук. В этот момент к кассам подошла Раиса, в руках у неё была красивая детская нейлоновая курточка ярко-красного цвета и ещё куча каких-то вещей.
– Володь, вот этот халатик должен точно подойти твоей жене. – И она протянула мне голубенький стёганый нейлоновый женский халатик за тринадцать марок.
Я потянулся за халатом и заметил, что рукав у красной куртки измазан в чём-то белом. Мой красноречивый взгляд перехватила продавщица. Она остановила Раю, дёрнувшуюся поменять товар, перечеркнула цену (двадцать марок) и написала цифру десять, а затем тряпкой провела по рукаву и стёрла белую побелку. Мы молча смотрели, не понимая, что происходит.
Из магазина мы вышли практически без денег, но зато с объёмными пакетами в руках.
Ремарка 12. В конце 1960-х годов самым модным материалом в нашей стране был нейлон. Мужскую сорочку можно было купить практически в любом женском уличном туалете за двадцать пять, а то и за тридцать рублей, газовый платочек стоил минимум пять рублей, а за стёганый халатик женщины были готовы заплатить и больше сотни.
Так что я накупил всякого барахла почти на полтысячи рублей. Это была невообразимо большая сумма в то время.
– Рай, а кому ты курточку-то купила?
