Люди, стоявшие у двери, переглянулись между собой.

– Подойдите поближе, а то я могу вас не услышать, – тихо сказал Гусейнов и его хорошо услышали.

Оба собеседника подошли к столу и лишь секретарь Гуссейнова подошел к столу Рустама Исмаиловича, включил длинный, черный диктофон и отошел к своему столу, стоявшему у дверей.

«Сони», прочитал название диктофона, на котором светились уверенными, зелеными огоньками какие-то цифры, адмирал Лисичкин.

Затем Лисичкин и Войниковский переглянулись. Кому первым начинать?

Войниковский улыбнулся и вежливо сказал:

– Давайте, вы, адмирал, сначала. А я тоже хочу вас послушать. Что вы скажете на законные упреки нашего ведущего бизнесмена страны? Я, кстати, с ним тоже полностью согласен, понимая обстановку в стране, – и он улыбнулся Рустаму Исмаиловичу.

Но тот никак не отреагировал, а лишь нахмурился.

Адмирал замялся, что-то как бы прожевал губами и потом сказал:

– Рустам Исмаилович, я хотел бы сначала знать, о каких доплатах мне вы сейчас упомянули? Я нахожусь на зарплате у государства.

Рустам Исмаилович улыбнулся, взял какую-то большую коричневую тетрадь, заглянул в нее и сказал:

– Вы получали десять тысяч долларов в прошлом месяце от благотворительного фонда «Защита»?

Адмирал покраснел. Он действительно получал эти деньги, но не знал, что к ним имеет причастность олигарх Гуссейнов.

– Так точно, получал. Но не знал, что это от вас. Мне сказали, что в это трудное время нас поддерживает государство в лице государственного фонда. Он оказывает поддержку некоторым руководителям страны и армии, преподавателям академии Генерального штаба в связи со сложной экономической ситуацией в стране. Для вас же не секрет, что в Чечне идет не просто операция, а настоящая война.

Гуссейнов усмехнулся и продолжил:

– Государство? Помощь? В связи со сложной экономической ситуацией? Война в Чечне? Адмирал, к чему эти слова? – он потер руки, – хотя, считаете так, значит так пусть и будет. Это правильно. Ведь не называть же все это взяткой за исполнение вами своих обязанностей?

Адмирал покраснел еще больше и доложил:

– Разрешите, я доложу по сути вопроса?

Олигарх кивнул головой.

– Я слушаю!

– У нас на флоте очень сложное положение. Флот финансируется сегодня по остаточному принципу. В Чечне идет война и все, что можно, уходит туда. Мои морпехи взяли Грозный. Корабли в плохом состоянии. Много кораблей требуют сегодня капитального и среднего ремонта. Большинство судоремонтных и судостроительных предприятий на грани банкротства и не имеют сил и средств для ремонта. Нам нечем офицерам и матросам зарплаты выплачивать. Продовольствия не хватает.

Он хотел продолжить, но Войниковский перебил его:

– Михаил Александрович! Хватит оправдывать свое безделье ситуацией в стране. Виноват – скажи нам, что виноват. Тогда вместе будем изыскивать средства и возможности. Ты ко мне обращался? А решение задачи простое. Собери группу кораблей со всех флотов, то, что сегодня наплаву и способно выполнять свои задачи по охране судоходства в районе Малаккского пролива. Перерой там весь этот район, найди эти пропавшие танкеры и людей, прежде всего племянника Рустама Исмаиловича. Считай это основной задачей, стоящей перед тобой сегодня. Правильно я говорю, Рустам Исмаилович? – и он перевел взгляд на олигарха.

Гуссейнов усмехнулся.

– Правильно говоришь, – он заглянул в свой блокнот, – Аркадий Семенович. Только за вашими словами нет пока дел. Не видны.

Гуссейнов потянулся, открыл лакированную коробку с инкрустациями и вынул оттуда сигару с какой-то красивой этикеткой. Отрезал ее кончик, взял сигару в рот, потом взял золотую зажигалку в виде лягушки, что-то нажал, появился огонек, и он прикурил.

Чем-то приятно пахнущий дым сигары начал наполнять пространство вокруг него. Он вытянул ноги и, посмотрев внимательно сквозь табачный дым, кивнул головой – мол, продолжайте.

Лисичкин стоял, опустив голову, и рассматривал узоры на большом ковре, лежавшим посредине кабинета и уходившим далеко под массивный стол.

«Какие корабли направить? – думал он, – самые лучшие списаны и проданы по рекомендациям того же Совета безопасности. Сколько бумаг он получает каждый день за подписью этого же Войниковского и его шефа Ольшанского? Списать это, продать то. Прямо указываются названия кораблей. Это с вооружением продать, секретами и всем что на нем есть. А как ослушаться? – он тяжело вздохнул».

– Я лично не вижу. Положите мне сегодня до вечера на стол списки кораблей, способных выполнять эту задачу! – сказал Гуссейнов.

– Положим. Все сделаем! – Войниковский посмотрел на опустившего голову адмирала, – ведь так, Михаил Николаевич?

– Я не знаю, как это сделать. Направить туда нечего! – засомневался адмирал.

Он выпрямился, принял стойку «смирно» и обвел глазами кабинет.

– Вы вот что, снимайте меня с должности! Я не знаю, как выполнить эту задачу! Исправных кораблей у меня нет. А надо посылать не только корабли, но и суда обеспечения водой, мазутом, дизельным топливом, продовольствием. Это же не один корабль придется посылать. Это целый комплекс мероприятий.

– Не лезьте в бутылку, адмирал! Мы все вместе сегодня в одной лодке. И надо не рапорта строчить, а думать надо, как решить задачу. Найти средства и возможности! Да и уважаемый Рустам Исмаилович надеюсь поможет, – Войниковский посмотрел на олигарха.

Тот затянулся сигарой, выпустил дым и сказал:

– Помогу! Только мне надо знать, сколько надо средств и на что, – угрюмо, но твердо произнес олигарх. – И видеть и знать, что от ваших мероприятий будет польза. И ты не думай, Аркаша, что сможешь на этом нагреть руки, я тоже деньги считать умею. Вы поняли меня, уважаемые? – он подчеркнул слово уважаемые.

– Малаккский пролив – это зона ответственности Тихоокеанского флота. А на флоте сейчас очень плохо с кораблями. Паросиловые стоят из-за невозможности провести ремонт машинно-котельной группы. Нет средств и запчастей. Газотурбинные, да … их там почти не осталось, – он задумался.

– Авианосцы вам туда отправлять не надо, там хватит пары маленьких корабликов хорошо вооруженных, способных разогнать пиратов, – перебил его опять Войниковский.

Внезапно заиграла какая-то восточная музыка. Гуссейнов снял трубку телефона и раздражено сказал:

– Я сейчас занят! Перезвоните позже!

Но потом вдруг его что-то как ударило, он встал из кресла и, улыбаясь подобострастно, уже другим голосом доложил:

– Все нормально, господин Президент. Деньги будут. Я как раз сейчас работаю над этим. У меня главком ВМФ и заместитель секретаря Совета безопасности. Но пропали мои два танкера с нефтью. А это миллионы долларов, так нужные вам. Я разбираюсь. Нет, вашего вмешательства не надо, – он остановился и стал выслушивать что-то от звонившего.

Потом продолжил:

– Я сейчас решаю этот вопрос. Надеюсь, что решу. Завтра буду у вас и доложу подробнее. Понял. Буду. Если можно, напрягите Министра обороны, чтобы не мешал главкому ВМФ, а помогал.

Лисичкин и Войниковский переглянулись.

Гуссейнов немного выждал и, видимо, услышав короткие гудки, положил трубку.

– Вот вам и ответ на ваши вопросы, господа, – он сжал губы и воткнул недокуренную сигару в хрустальную пепельницу. – Вы видите, что это государственное дело. И от этого зависит, как завтра будет в Чечне и в стране в целом. Вы думаете, что если олигарх, то сидит на мешке с деньгами и шлет их тайно за границу, где учатся его дети и внуки? Это неправильное впечатление. Мы тоже государственные люди и думаем о стране. И, может, во много раз более вас думаем. Вы все поняли, адмирал?

– Я-то понял. Но мне нечем платить зарплату людям. У меня нет нормального вооружения. То, что было, устарело морально и в большинстве неисправно. Новое вооружение и техника и корабли не поступают. Судоремонта нет никакого. Из-за этого мы списали на тихоокеанском флоте два авианосца – «Брест» и «Смоленск», штук десять новых эсминцев и больших противолодочных кораблей. Кораблей океанской зоны почти не осталось исправных. Матросы живут впроголодь. Кормить нечем. Вы же слышали, что было на острове Русском?