Блудный сын
Сын мой! Ты всегда со мною,
и всё моё твоё, а о том надобно было
радоваться и веселиться, что брат твой
сей был мёртв и ожил, пропадал и нашёлся.
Евангелие от Луки. Глава 15: 11–32
Нас в семье Петровых было трое —
Мама да два брата-близнеца,
И ещё о «лётчике-герое»
Мамина легенда про отца.
Брат был вечно чем-то недоволен,
«Весь в отца пошёл, ни дать ни взять,
Против всех и вся всегда настроен», —
С тяжким вздохом говорила мать.
Повзрослели.
Стал я трактористом,
Трудодни-копейки – всё в семью!
А братан слыл с детства эгоистом:
«Что “срублю по левой”, то пропью!»
А когда в кармане было пусто:
«Мамка! Дай полтинник на пивцо!»
И хотя с деньжатами не густо,
Мать совала рублик на винцо:
«Жалко Ваську, похмелиться надо,
В ночь работать – сторожить сельмаг,
Всё же не бездельник, и я рада,
Что при деле, не среди бродяг».
Не понять мне!
Только что тут скажешь?
Васька для неё и боль, и стыд,
Да любовь, которой не откажешь:
Счастье – шёпотом, а плач – навзрыд!
И прощала мать грехи любые!
Лишь бы рядом…
Только вдруг тайком,
Прихватив деньжата «гробовые»,
Сын покинул материнский дом,
Не простившись – батькина порода!
Видимо, на вольные хлеба,
Где колхоза нет, а есть свобода,
Позвала отцовская судьба.
Маму горе приковало к койке,
Как и муж, теперь пропал сынок,
Говорят, что видели на стройке,
Васька же «мотал в тюряге срок».
Слухи о работе утешали,
Вроде слёзы стали подсыхать,
Только по ночам, когда все спали,
Плакала навзрыд больная мать.
Я старался окружить заботой
Жизнь, что угасала с каждым днём:
«Мама! Он не стоит доли сотой
Слёз о блудном сыне, дум о нём!»
Мать с горчинкой в голосе: «Ты – рядом!
Места нет в твоей судьбе беде,
Ну а брат…»
И слёзы снова градом:
«Где же ты, моя кровинка, где…»
Умирая, мать последним вздохом
Прошептала: «Васю не брани,
Всё, что в нём хорошее, по крохам
Собери, в моей любви храни!»
И тайга, и приговора сроки,
Нары и конвой – всё позади,
В воровское прошлое дороги
Не вернутся, нет – судьба, не жди!
Вот и дом родной, но на пороге
Не встречает мать, и только брат
Обнял крепко, накормил с дороги:
«Хорошо, что ты вернулся! Рад!
Только мама…»
Запершило в горле.
«Как ждала! Ждала тебя она!»
И слеза скупая: «Там, в неволе,
Совесть пробудилась ото сна».
Мы пришли на кладбище под вечер,
Он остался у креста один:
«Мамочка, прости!»
В ответ лишь ветер:
«Я давно тебя простила, сын!»
Современная проза
Марина Вечер
Родилась в г. Шверин (ФРГ) в семье военно-служащего.
Филолог, педагог. Образование высшее. Окончила с отличием Азербайджанский педагогический институт русского языка и литературы. С 1983 по 1995 г. преподавала русский язык в ереванской школе. Одновременно пробовала себя в журналистике. Были репортажи на радио, статьи в газете «Новое время», интервью. Преподаёт русский язык и литературу в московской гимназии.
Член Профессионального союза писателей России, член Московской организации Союза писателей России.
Печаталась в журналах; соавтор ряда поэтических альманахов; автор сборников стихов «О чёрном, белом и цветном» (2018), «Вишенка на торте» (2022).
История про одну линейку
В некотором царстве, в Тригонометрическом государстве жила-была Линейка. Розовая, прозрачная, блестящая. На неё заглядывались толстопузый Транспортир, стройный Циркуль и простой Карандаш. Несмотря на юный возраст, Линейка была совсем не романтичной, а, наоборот, очень даже прагматичной. Она всё время измеряла своих поклонников. А как же, нужно ведь выбрать самого достойного.
Вот Транспортир, например. Староват, конечно, и неуклюж, но зато у него такие связи, он такой солидный и состоятельный. Он такой вездесущий, во всех углах побывал, всё знает о жизни. Циркуль. Всем хорош. Стройный, молодой. Но вокруг него вечно вьются ветреные кокетки, а он ходит за ними кругами. Такой ведь изменит и уйдёт. Карандаш? Ну, тут всё понятно. Нечего и взвешивать. Простой, незаметный, нищий. Ходит за ней, как тень, и рисует букеты роз. Какая пошлость!
Долго Линейка присматривалась, измеряла, вычисляла. Но на безрыбье и рак рыба. Пошла она под венец с Транспортиром. Жили безбедно и почти счастливо. Но заела рутина: она всё измеряет линии, он – углы. Никаких чувств. Никаких неожиданностей. Терпели-терпели друг друга и разошлись с миром.
Вторым мужем стал великолепный Циркуль. Поначалу всё было восхитительно. Вместе блистали на вечеринкахи наслаждались молодостью. Но всё чаще он вальсировал не с ней, а она становилась всё менее прозрачной и незаметно потускнела. Этот разрыв был более мучительным. Линейка стала грустной, задумчивой, какой-то потерянной.
Однажды к ней снова осмелился подойти Карандаш. Он был, как всегда, с букетом нарисованных роз. Линейка с удивлением заметила, что цветы были совсем как живые. А ещё она вспомнила, что ни разу ни один букет не повторился. Они стали встречаться. Какие красивые, чёткие линии у него получались рядом с ней! Какой нужной и умелой казалась она рядом с ним! И ничто никогда не повторялось: ни цветы, ни линии. А как удивительно он её рисовал! И кто сказал, что Карандаш простой? Он волшебный. Лучше любого цветного. И самый родной. Для неё, конечно.
Светлана Орлова
Родилась в Ленинграде, в семье интеллигентов. Её способности к литературе раскрыла замечательный педагог по русской литературе А. Я. Горюнова, но стихи Светлана стала писать лишь в 2008 г. Основные направления в поэзии: философская, гражданская, пейзажная лирика. Образование: психологическое, медицинское, художественное. Окончила курсы «Основы журналисткой деятельности», CWS литературные курсы М. Кучерской.
