Иван судорожно сглотнул и бросил пронзительный и алчущий взгляд на аппетитно пахнущие луковые рулеты, затем послушно закрутил-завертел маятник над девичьим волосом, который профессор извлек из белого платочка, спрятанного в закромах его черной необъятной шубы.

«Магический, – отметил про себя боярский сын, – наверняка магический прибор».

– Ох, да не вертите вы так инструмент, молодой человек, иначе камушек с цепочки сорвете, – грозно зыркнул на помощника своего кот Баюн, а затем хитро прищурил желтые глаза-плошки, – а теперь перечисляйте поименно всех девиц Тридевятого царства согласно алфавитному порядку. Только не спешите. Тщательно работаем. Магическая экспертиза требует усердия и времени.

– Да вы шутите, профессор? Их столько, что сам черт не упомнит! Куда уж мне? – возмутился было боярский сын, но профессор Баюн хищно покосился на два луковых рулета, сразу отбив Ивану охоту пререкаться.

В животе у него предательски заурчало, и, пожав плечами и выдохнув горько, Иван Васильевич монотонно забубнил, осторожно раскручивая по спирали магический маятник:

– Агнеша, Агния, Аделя, Азовка, Айка, Алатырка, Аленка, Алинка, Алтынка, Альдона, Амелфа, Анахита, Анисья, Анка, Апраксия, Арина, Астерия, Ася, Ауда, Ачима…

Кот Баюн не сводил с маятника завороженного желтого взгляда, внимательно наблюдая за каждым движением руки боярского сына. Вдруг профессор дернул ухом и повернул его в сторону, словно прислушиваясь к чему-то, но слежку ни на миг не прервал.

– Бажена, Балемила, Бана, Бежана, Белава, Белолюба, Белослава, Беляна, Берегиня, Берислава, Благана, Благослава, Блажена, Богданка, Боголепа, Богумила, Богумира, Богуслава, Божедарка, Божидара, Болеслава, Борислава, Боряна, Бояна, Боянка, Бранислава, Братислава, Братумила, Брячислава, Будислава, Буслава…

Иван замолчал, чтобы перевести дыхание и с мольбой уставился на профессора, который, азартно помахивая хвостом, не переставал наблюдать за покачиваниями камня на цепочке, а затем удрученно продолжил:

– Волгава, Варвара…

Вдруг маятник полыхнул золотым огоньком, будто кто-то лучину к лицу боярского сына поднес и резко задул. От неожиданности Иван Васильевич выронил магический инструмент из руки и испуганно глянул на маслянистое от нескрываемого удовольствие лицо профессора, хотя, наверное, все-таки правильнее было бы сказать – морду, ведь был он все-таки котом, хоть и ученым.

– Итак, молодой человек, значит, Варвара. Как вы думаете, сколько Варвар в Тридевятом царстве? Три тысячи девятьсот пятьдесят восемь, – сам же и ответил на свой вопрос ученый кот, – но нам нужна девица с русыми волосами длиной два метра сорок шесть сантиметров. Волосы густые, но тонкие. Возможно, сейчас девица страдает от какой-нибудь болезни или хвори, раз волос ее достался ведьме, которая приколдовывала на нем защиту своего порога.

– Варвара Краса Длинная Коса! – ахнул Иван и подскочил на месте, чуть не прокинув на пол луковые рулеты и графинчик с морской водочкой. – Батюшка давеча грозился женить меня на дочери Кузьмы Михайловича – Варваре. Самой красной девице Тридевятого царства да к тому же – родственнице князя Владимира Могучего. Коса у нее, страсть, какая длинная. Все девицы с ума от зависти посходили, хотят такую же иметь. Да вот только на днях заболела она тяжко. Батюшка сказал, что в Лукоморье ее подлечиться Кузьма Михайлович отправил – на воды морские синие, да на луковые холмы-луга зеленые.

– В таком случае, молодой человек, нужно навестить нашу первую подозреваемую. Вполне возможно, что ваша будущая жена лежит при смерти или близка к помешательству, ведь совсем не шутка – волос свой Бабе Яге на колдовской откуп отдать!

***

Много о чем думал Иван Васильевич, сидя в сенях расписного терема, в котором остановилась в Лукоморье Варвара Кузьминична, известная в народе красавица, но более всего его занимал вопрос, почему профессор Баюн расследует смерть Бабы Яги, откуда он вообще взялся и почему такой ученый.

Об этом боярский сын и спросил своего наставника, ожидая вместе с ним на резной лавке приглашения войти в светлицу для душеспасительной беседы, ведь кот представился странствующим целителем, который хвори любые лечит да заговоры от любой напасти начитывает – запрещенные, языческие.

– Только с помощью такой хитрости в терем Варвары Кузьминичны можно попасть, – важно заверил своего помощника профессор Баюн, – тем более, что я действительно умею лечить да заговоры знаю.

Откуда и почему знает – Иван не стал спрашивать, ведь кот и вправду был ученым и многое что ведал, поэтому расспросы свои боярский сын решил начать издалека.

– Откуда вы воеводу Камня знаете, профессор Баюн? И Бабу Ягу? Да и вообще про все на белом свете, словно чудо-юдное?

Кот посмотрел на Ивана долгим и задумчивым янтарным взглядом, ставшим на какое-то время стеклянным, словно перенесся сквозь века в далекое прошлое – так почудилось Ивану, но на самом деле кот прислушивался.

– Варвара сейчас выйдет к нам, молодой человек. На ваши вопросы я отвечу позже, даже, скорее, не я отвечу, а некто более компетентный, чем всезнающий профессор Баюн. Будьте готовы к обмороку, – деловито предупредил он и распушил черный хвост.

– Неужто Варвару и правда хворь одолела? – с сомнением сбил на бок шапочку, отороченную мехом, боярский сын, и встал, расправив складки на вышитом зеленом кафтане, так как услышал стук стремительно приближающихся каблучков, а затем, глянув на красную девицу, схватился за сердце и чуть на пол не рухнул, сраженный сильным чувством, потрясшим его до глубины души.

Да только не любовь это была, а ужас тихий, ведь известная на всю Тридевятое царство красавица была лысой, как вареное яйцо.

– Варвара Кузьминична, позвольте представиться – я профессор Баюн, а это мой помощник и секретарь – Иван Васильевич Михалов. Готовы ли вы ответить на несколько наших вопросов взамен на информацию, которая позволит вам вернуть вашу… хм… красу и длинную косу обратно? – важно произнес кот, надменно сощурив желтые глаза.

Девица, прижав к лицу насквозь мокрый от слез платочек, громко высморкалась и кивнула, пригласив гостей сесть за длинный дубовый стол в большом светлом деревянном покое, обращенном окнами на синее море.

– Итак, молодой человек, тщательно документируйте. Опрос подозреваемого номер один: Варвара Краса Длинная Коса. Где вы были после появления Всадника Вечера до появления Всадника Ночи три дня назад, Варвара Кузьминична? – спросил профессор Баюн и важно растопырил длинные белые усы.

Боярский сын спешно отцепил от пояса тубу с писчими принадлежностями, которую временно приторочил туда, где воины князя Владимира носят меч, и каллиграфическим почерком исписал берестяной свиток.

– Дома я была. Вышивала в светлице, – нехотя ответила Варвара, тщательно избегая сочувствующего взгляда Ивана и испытывающего – кота Баюна.

– Неправда, Варвара Кузьминична, иначе каким образом у Бабы Яги в избушке на курьих ножках очутился ваш волос! – в страшном волнении вскочил на ноги боярский сын, чуть не перевернув стеклянную чернильницу.

Девица вдруг покраснела, потом побледнела и горько разрыдалась, выхватив из стопки на столе новый платочек, из-за чего те разлетелись по полу, словно осенние листья.

– Успокойтесь, Варвара Кузьминична. Мы частные лица, а не представители закона Тридевятого царства. Вы можете смело изложить нам свою версию событий, – успокаивающе произнес профессор Баюн и вдруг громко замурчал.

Варвара вытерла глаза, высморкалась, и стыдливо пряча глаза, тихо произнесла:

– Три дня назад я тайком ходила к Бабе Яге. Пришла в избушку сама, без свидетелей, и после заката, как того требует закон колдовской. Всадник Вечера видел меня – он как раз шел по Дремучему лесу, когда я перед избушкой появилась.

Девица снова громко высморкалась и продолжила:

– Баба Яга спешила тогда. Лететь на ступе ей в какие-то дали надобно было, но я ее уговорила задержаться и мне помочь – любимого приворожить.