– Вы, ритана, небогаты, верно?
Сложно было не догадаться.
– Да, мастер Риколетти.
– Тогда я вам предлагаю кое-что другое…
«Другим» оказались туфельки из мягкой кожи. Не шелковые, нет…
– Прослужат долго, кожа с пропиткой, – объяснил мастер. Закругленный нос, невысокий каблучок в три пальца, подошва из жесткой кожи, металлическая подковка на каблучке, два ремешка крест-накрест на щиколотку.
Черная кожа ласкает пальцы…
Антония погладила ее кончиком пальца, как кошку.
– Красиво…
– Пощупайте здесь, ритана.
Ритана послушалась.
– Носок… жесткий.
– Да. Там тоже небольшая вставочка. На случай, если вас попробует поцеловать кто-то неприятный.
– Да? – заинтересовалась Антония.
– Очень удобно пинать носочком туфельки в голень, – объяснил мастер. – Поверьте, сносу не будет!
– А какие устойчивые!
– Попробуйте, покружитесь!
Девушка выполнила просьбу. Крутанулась на каблучке, на втором – равновесие держалось идеально.
Антония принялась горячо благодарить. А потом спохватилась.
– Ох! А аппликации?!
– Не переживайте, ритана. Я их прикреплю буквально на бумажный клей. Потом вымоете туфельки с мыльным корнем, и все отстанет.
– Спасибо вам огромное! – поблагодарила Тони.
Она не видела, как в задней комнате мастер отвешивал подзатыльники своему приказчику.
– Болван! Идиот! Кретин!!! Никогда не помогай благородным в их шашнях! Сколько б ни сулили! Они между собой разберутся, а ты виноват останешься!
Уж что там дошло, чего не дошло…
Но мастер отлично разобрался в ситуации. Ясно же!
Вот она, ритана, вот он – тан. Закрутили-замутили… девчонка при ритане – явно приживалка. Такая возражать не станет, донести не посмеет.
Да и жалко ее. А если есть возможность помочь, да за чужой счет… припишет мастер немножко к счету ританы, а достанется вещичка получше ее спутнице. Ибо Альба, ошалев от собственного очарования, не давала спуску никому. И мастера это раздражало.
А еще…
Как бы вы отнеслись к тому, кто намеренно портит вашу работу? Уж не дурнее Антонии оказался мастер Риколетти! И решил взять виру за моральный ущерб!
Пусть платят!
Пока примерка, пока приклейка, пока то да се…
Антония выполняла указания мастера, а сама нет-нет, да и косилась в угол, где, склонив друг к другу темную и золотую головы, сидели двое.
Сидели и разговаривали о чем-то. А мужчина завладел рукой девушки и перебирал тоненькие пальчики, украшенные дорогими кольцами.
И было ужасно обидно…
И колола ревность. Злая, несправедливая, жестокая… она бы тоже так могла!
Если бы мама была жива…
Если бы отец не спился…
Если бы…
Почему – не она?!
За что?!
Мастер Риколетти смотрел на это представление грустными глазами. А потом подумал и умножил цену за туфельки ританы Аракон еще на два.
Так, для профилактики…
На улицу все трое вышли вместе.
– Ритана, вы позволите вас проводить?
– Эудже… тан я была бы счастлива. Но пока родители не разрешили, наверное, не стоит.
Тан огорчился.
Антония… то ли огорчилась, то ли обрадовалась.
С одной стороны – Он сейчас уйдет. А так она могла бы смотреть на любимого человека еще какое-то время.
С другой… разве легко смотреть, как твой любимый человек нежно наклоняется к другой женщине? Как смотрит восхищенными глазами?
Как улыбается ей? Как бережно подает руку, переводя через порог, так, словно она – величайшая драгоценность.
Почему так душно?
И почему так хочется то ли кричать, то ли плакать, почему хочется то ли вцепиться в тщательно уложенные локоны Альбы, то ли схватить за руку Его…
Эудженио, самого идеального мужчину, которого она видела, и умолять, умолять… обратить на ее внимание?
Не смотреть на Альбу?
Почему, ну почему он не понимает, что Антония может составить его счастье? Альба не сможет, она слишком глупая, подлая, злая… даже если она не такая, она все равно его счастливым не сделает! А он достоин счастья!
Антония это точно знала!
Она могла бы сделать его счастливым, могла…
А он!
Почему, почему, почему?!
Ответа не было.
Альба распрощалась со своим… нет! Он пока еще не ее!
Не ее!
Не Антонии, но и не этой подлой дряни!!!
Альба распрощалась с Эудженио – и направилась к дому.
– Туфли принесут сегодня вечером.
– Да, – бесцветно отозвалась Антония.
Впрочем, Альбе плевать было и на цвета, и на голос… спустись к ней лично Творец Единый, она бы и на того внимания не обратила!
Ах, Эудженио!
Такой красивый, богатый, знатный – и ее!
Мама будет счастлива…
Подруги помрут от зависти…
Паулина первая – ей, страшилке, такое счастье не перепадет, пусть и не облизывается…
Антония?
Кого интересует мебель? Вы еще у табуретки спросите, что она себе думает?
А как они будут вместе смотреться? Он, в военной форме, она в роскошном бальном платье, он ее кружит, кружит по залу…
А еще они могут быть представлены ко двору.
Тут еще была своя тонкость. Вот Антония Лассара, несмотря на своеобразность своей фамилии и всю ее славу, несмотря на скандал, бедность и темный источник, могла быть представлена ко двору и принята со всей благосклонностью.
Ибо предки ее столетиями служили короне, благородство происхождения не вызывает сомнений, семейная история – ах, какая романтика, а бедность не порок.
Темный источник в худшем случае мог стать причиной сплетен. На недельку.
А вот Альбу Инес Аракон ко двору если и представят, то девушке придется там ох как несладко. И хорошее место она не получит, и отношение к ней будет плохое – происхождение.
Понятно, что купцы тоже служат короне, хотя и на свой лад, и уважают их не за красивые глаза, но…
Но!
Примирить родословную и деньги не просто сложно – ОЧЕНЬ сложно. Да, можно пользоваться. Но равными себе считать нельзя. Не станут.
Альбе это было ужасно обидно. Но как дочь Розалии Аракон она легко стала бы придворной мишенью для остроумия.
Как супруга Эудженио Валеранса?
Зависть?
Безусловно! Но никак не насмешки и не остракизм.
А значит…
Какие недостатки у Эудженио Валеранса?
Он молод, красив, умен, обаятелен, он отставной военный (ах, они так шикарно смотрятся в своих мундирах!), он знатен и богат… так какой у него недостаток?
Только один.
Он до сих пор не сделал Альбе предложение!
Что ж! Все еще впереди! Альба была настроена решительно. Победа или смерть? Фи, какие глупости!
Только победа!
Туфли доставили к ужину. И счет – тоже.
– Почему так дорого? – возмутилась счетом ритана Розалия.
– Дорого? – удивилась Альба. – Мама, я должна выглядеть лучше всех!
– Под маской все равно будет не видно, как ты там выглядишь, – хихикнула Паулина.
– В твоем случае и маска не поможет, – цыкнула на сестру Альба. – Твою фигуру скрыть – это паранджа нужна, а не маска.
Паулина покрылась красными пятнами, вскочила и выбежала из-за стола.
– Альба Инес! – рявкнул Адан Аракон. – Извинишься перед сестрой.
– Да, папа, – Альба отлично знала, когда лучше не показывать характер. Ну, Паула! Получишь ты у меня!
– И что там с ценой туфель?!
– Наверное, это за две пары, – наивно предположила Альба.
– Нет. Это только за твои туфли, – отрезала ритана. – Посмотри сама.
Альба бросила взгляд в бумажку.
Да, ее туфли почти в пять раз дороже, чем у Антонии. И что?! Она любимая дочь, она красива, умна, обаятельна, ей надо охотиться на самого шикарного мужчину всей столицы…
Это она родителям и сказала.
Мать покачала головой.
– Детка, если так транжирить деньги…
– Мама, но я же не каждый день?
– Да, только каждую неделю.
– Мааааааам!
Альба скорчила рожицу. Поныла, и с удовольствием увидела, как папа подписал счет. Но это естественно!
