— Ну и долго ты будешь стоять? Нам еще поспать нужно. Сам же говорил.

Даже поперхнулся. Ловко! Все никак не мог определиться, что мне досталось? Сокровище или что-то, что хуже атомной бомбардировки?

Разделся. Плавки снимать не стал, полез в постель. Возмущенно засопела. Хотелось рассмеяться, но сдержался. Все же потроллить ее полезно! Лег на спину, закинул руки за голову. Красота и ляпота. Сейчас бы в сон провалиться. Как же, провалишься, когда возле уха, возмущенное сопение. Поглядел на нее. Из глаз, сейчас искры посыплются.

— Ты обещал!

Ну, начинается!

— Обещанного три года ждут. В курсе, дорогая?

Села в кровати. Зло смотрит на меня. Как понравилось ей сладкое! Все же красивая она. Провел ладонью ей по ноге.

— Хочешь?

— Ты обещал! — Вот заладила. Как тогда, ты обещал рассказать, что было в тереме между ханом и девицей, разбудившей того поцелуем. Что было? Воздушные шарики надували!

Тоже сел в кровати. Притянул ее к себе. Выпрямилась на коленях. Погладил ее по спине, по ягодицам. Поцеловал в грудь. Посмотрел в глаза:

— Я не слышу ответа, Александра, так ты хочешь?

— Да! Ты обещал! — да что ты все обещал, да обещал.

— Хорошо. Но тогда поработаешь сама. А я посмотрю, как ты справишься. Заметь, дорогая, я сегодня трудился в поте лица! Можно сказать, не покладая рук и всего остального. Положение называется «Наездница». Тем более ты с этим немного знакома. Только я сидеть не буду.

Сопеть перестала, начала стаскивать с меня плавки. Уселась.

— Не торопись! Поелозь. И дай я твоей грудью займусь. Саш, чудная она у тебя. Не болит случаем? А то я ее сегодня изрядно помял.

Замотала отрицательно головой. Молчит. Хорошо, молчи. Наклонилась, Сжал ее груди руками вместе, поймал ртом соски. Меня закрыл водопад ее волос, еще немного влажных. Отпустил грудь, наклонил ее голову, поцеловал в губы. Они уже припухшие. Жадно стала отвечать. Наконец оседлала. Оторвалась от губ, начала выпрямляться, выгибаясь.

— Ты все равно мерзавец, Лис! — Простонала она, упав на меня и не прекращая движения…

… Лежала на мне, тяжело дыша. Опять гладил ее по спине, по ягодицам.

— Теперь ты довольна?

— Сейчас да. В ногах слабость.

— Я вообще удивлен, дорогая. Столько пробежать, потом еще от души попрыгать. Как они тебе вообще не отказали.

Погладил по волосам, поцеловал в макушку.

— Ты сегодня, не плохо оторвалась. И вообще, не слишком резко и в таком темпе начинаешь отношения с мужчиной?

— Нет. — Немного помолчали, потом спросила. — Саш, когда мы в Аквалон попадем?

— Пока не знаю. Но, чем быстрее попадем в Цитадель, тем быстрее вернемся в Аквалон. Соскучилась?

— Да. Там прошло мое детство, там началась моя юность. — Посмотрела мне в глаза, тихо засмеялась. — Там я встретила тебя!

— Мда. Я на всю жизнь Александра, запомнил наше с тобой знакомство. Я еще никогда так, с девушками не знакомился. Не успел попасть в комнату, как меня обозвали скотом, зарядили вазой по макушке, потом посадили на цепь, бросив в самый темный каземат королевской тюрьмы, пообещав вырвать язык и лишить зрения! И главное, за что?

— Как это за что? Ты увидел меня с задранным подолом и обозвал чучелом. Оставил мне синяк на руке. А это недопустимо в отношении принцесс Аквитании.

— Так, начинаем все по новой! Чучелом я обозвал тебя по ошибке. За это извинился. Твое нижнее белье увидел, так ерунда это. Я вот сейчас тебя и без нижнего белья наблюдаю и не только наблюдаю. И даже осязаю, в разных вариантах. Так что, можно было со мной по гуманнее обойтись.

— Сейчас можно!

— Спасибо дорогая, сейчас расплачусь, есть носовой платок?

— Перестань. Скажи лучше, а как ты выбрался из каземата? И почему пошел меня спасать?

— Как я выбрался из каземата, это военная и государственная тайна. А ты не имеешь соответствующего допуска. Почему пошел тебя спасать, так не спасать тебя шел, а проводить воспитательную беседу с наглой, упоротой титулованной соплячкой. Потому, что не люблю такого безобразного отношения к своей тушке. А потом увидел, как некие ушлепки, пытаются мой объект перевоспитания поиметь! Я же не мог этого допустить.

Глядел на ее удивленный взгляд.

— То есть ты меня не любишь?

— Люблю! Очень, так что успокойся. Я даже сидя в каземате, пока разбирался с вашими допотопными кандалами, уже тогда решил, что из тебя неплохая жена может получиться. Главное, с тобой нужно провести сеанс правильной дрессировки. Вправить мозги. Слишком сильно, они у тебя свернуты набекрень.

— Как это дрессировка? Я что, зверушка какая?

— Нет. Зверушка это я у тебя. Забыла?

— Не забыла. Ты мой ласковый и нежный зверь.

— Вот и хорошо. А теперь, радость моя, закрывай глазки и баю.

Замолчала. Продолжал ее поглаживать. Почувствовал, что совсем расслабилась. Переложил рядом на бочок. Повозилась, устраиваясь по удобней. Правую руку оставила на моей груди и закинула на меня ногу. Все правильно, а то не дай бог, кто-нибудь утащит. Еще пока не знаю, как у нее с ревностью.

Лежал, закрыв глаза, пытался анализировать происшедшее. При первой близости, когда мы с ней сняли накал настоящего безумства, видел спираль и сонм ее предков, которые одобрили меня, назвав нас детьми, которые теперь с ними навсегда. Здесь в бассейне, при третьей нашей близости, видел Сердце Мира, которое так же одобрило мою тушку. Вернее то, что внутри ее. Почему-то вторую близость, Сердце Мира проигнорировало! А что было бы, если кто-то из них посчитал, что как кандидат, я божественному дитя не подхожу? По логике, такой кандидат, остался бы остывать на брачном ложе. И не имеет значение, что это за ложе — шикарная постель, сеновал или бассейн. Твою сущность просто бы стерли в порошок! Если так, то получается следующее: кукловод знает только часть тайны. То есть, что бы получить доступ к Сердцу Мира и фактически стать равный богам, нужно оприходовать принцессу из рода Элинингов. Но он не знает вторую часть, причем, самую важную, нужно еще одобрение предков этой принцессы и до кучи самого Сердца Мира! Одним словом, этот северный олень, который кукловод был обречен изначально, еще тогда, когда только задумал свою авантюру! Весело! А бабушку Эллию на кривой козе точно не объедешь. Соорудила многоуровневую защиту.

Увидел трех лисов. Все трое сидели на задницах в рядок. Кивали своими мордами. Белый, как обычно, вывалив свой розовый язык, тявкнул:

— Молодец недоносок, хорошо попрыгал! Нам понравилось! Я все заснял! За твое первое порно, уже получил кучу лайков! Хочу подписку замутить. Ты как? Надеюсь, против не будешь?

Его перебил рыжий: — Ты все правильно понял. Догадливый!

— Тогда кто кукловод? — вопрос вырвался сам собой.

Все трое улыбались.

— Думай, недоумок, думай. — Белый опять стал хамить. — За тебя же никто, твою ненаглядную не топчет. Вот и здесь, все сам и только сам.

— Тогда отвалите. — Все трое ухмыльнувшись, развернулись и прыгнули в темноту…

Проснулся на самой зорьке. Александра сладко посапывала. Осторожно высвободившись, встал. Оделся и вышел во внутренний двор форта. Умылся у колодца. Удивительно, как его пробили в такой толще камня? Вода была чистой и холодной. Караульный одобрительно кивнул. Я ему тоже. Вернулся в комнату. Присел на стул, около окна. Смотрел как постепенно встает солнце.

— Ты уже встал? — Заспанный голос. Оглянулся. Лежит смотрит на меня. — Я даже не слышала.

Губы припухшие. Нормально вчера налобзались. У меня, наверное, такие же. Хотя мои губы грубее, чем ее.

Стихи сами всплыли в памяти. Как раз подходили для этого мгновения. Тем более, я их уже Александре читал: