— Тише ты, не кричи, — затыкает мне рот рукой бабушка.

— Но ведь некроманты — это те, кто воскрешают мертвых? — предполагаю я.

— Так и есть, — подтверждает Эльва.

— То есть силы, способные воскресить умерших? Тогда нужно воспользоваться ими и вернуть моих родителей к жизни, — воодушевляюсь я.

— Даже не думай об этом! — повышает голос бабушка.

— Почему? Ты не хочешь увидеть своего сына? — не понимаю ее я.

— Ты слышала, что я тебе говорила до этого? — злиться Эльва.

— Есть четвертый вид ведьм, способных воскресить моих родителей, — мысли заполнила лишь эта идея.

— Вот поэтому я и не хотела тебе рассказывать, ты совершенно не готова к подобному роду знаний, — вздыхает Эльва.

— Снова ты не доверяешь мне! — злюсь я.

— Энид, почему ты слышишь только то что хочешь? Самое главное во всем этом было то, что некроманты идут против главного закона природы. Те, кто пересекли эту грань навсегда теряют себя, — повторяет она.

— Так ты не сказал, что это значит, — возмущаюсь я.

— Послушай, — она делает глубокий вдох, прежде чем продолжить. — Если ведьма обратиться к этим силам, то будет проклята навсегда. Тьма заполонит твой разум, и тебе уже будет все равно на всех, кто был тебе дорог.

Ее слова заставили меня прийти в себя.

— То есть, родителей не вернуть даже с помощью магии? — слезы появляются на моих глазах.

Надежда вспыхнула как искра и тут же угасла.

— Нет, даже если бы ты решилась на этот ужасный шаг, то это были бы не они, — Эльва нежно гладит меня по тыльной стороне ладоней.

— Почему? — сквозь слезы спрашиваю я.

— Обратить смерть невозможно, некроманты лишь заставляют мертвое тело двигаться, словно марионеток, — ей сложно даются эти слова.

— М-марионеток? — мой голос дрожит.

— Ходячие мертвецы, которые подчиняются некроманту, — глаза Эльвы загораются гневом.

— То есть монстры это и есть эти марионетки? — догадываюсь я.

— Да, никому не пожелаю такой участи после смерти, — вздыхает бабушка.

— Это ужасно, — становится холодно от представления подобной картины.

На несколько минут воцарилось глубокое молчание.

— Но почему моя магия пропала? — вспоминаю я.

— Потому что темная магия этого чудовища заполонило все пространство, поглотив светлую энергию, которую используешь ты для магии, — объясняет Эльва.

Мне становится страшно. Утром я не боялась ничего, ведь со мной была магия, которая могла защитить меня от всего, но оказывается, что против некромантов она бессильна.

— Как же тогда сражаться с ними? — уточняю я.

— Практически невозможно, — вздыхает бабушка.

— А отец? Он ведь использовал зелья против монстров? — вспоминаю я.

— Да, против монстров, но не против самого некроманта. Не понимаю, что как она вообще здесь очутился, — задумывается она.

— А некромант не сможет проникнуть в деревню? — пугаюсь я.

— Нет, здесь повсюду выставлены защитные амулеты, сквозь которые он не сможет проникнуть. Лучше тебе не ходить в лес, там защита не действует, — предупреждает Эльва.

— Так ты приехала сюда, чтобы защитить деревню? — уточняю я.

— Можно и так сказать. Ведьмы и оборотни не очень ладят, но их осталось слишком мало. Мы обязаны защитить оборотней, — решительно говорит бабушка.

— Почему их осталось мало? — интересуюсь я.

— Борьба со злом ведется уже очень давно. Оборотни не теряюсь свою силу рядом с этим чудовищем, но ее недостаточно для победы, — взгляд Эльвы становится грустным.

Скольких же они потеряли?

— Думаешь, родителей убил некромант? — решаюсь спросить я.

— Не знаю, меня не было на вскрытии. Возможно, они попали в западню с монстрами. Гюстав никогда меня не слушал, он был одержим борьбой с некромантом и монстрами, — шепчет она.

— Полиция говорила, что на них напал зверь. Может их убили оборотни? — предполагаю я.

Эльва не верила своим ушам, что я сказал это вслух.

— Исключено, — ее серьезный голос и уверенность даже пугают.

— Откуда такая уверенность? Ты ведь сама только что говорила, что оборотни и ведьмы не ладят, может они решили отомстить нам? — не сдаюсь я.

— Это совсем другое, — повышает она голос.

— И в чем разница? — не понимаю я.

— Послушай, — бабушка делает глубокий вдох, чтобы успокоиться.— Да, я сказала, что оборотни и ведьмы не ладят, но это не вражда, а скорее просто непонимание природы друг друга. Борьба с некромантов это совсем другое, это проблема всего мира. Уже более пятисот лет между нами существует соглашение, что оборотни и ведьмы работают на одной стороне, чтобы избавить мир от этого чудовища, — взгляд бабушки пугает.

— Пятьсот лет? Что произошло тогда? — цепляюсь за фразу.

— Стать некромантом может каждый, но все мы знаем печальную историю прошлого. Бороться с некромантом крайне сложно из-за одной особенности, — шепчет Эльва.

— Какой еще особенности? — хмурюсь я.

— Мы можем без последствий уничтожить монстров, ведь они и так уже мертвы, но сам некромант… Он находится на грани жизни и смерти, убив его, ведьма сама нарушает закон природы, — тяжело вздыхает бабушка.

— Получается это порочный круг из которого не выбраться? — начинаю осознавать весь ужас.

— Да, — подтверждает мои слова Эльва.

Мне требуется несколько минут, чтобы прийти в себя.

— А что ты подразумевала под историей прошлого? Что же произошло пятьсот лет назад, что ведьмам и оборотням пришлось объединиться? — понижаю голос, боясь что нас кто-то может услышать.

— Когда-то некромантов было достаточно много, они приносили огромные беды деревням и городам, насылали неизлечимые болезни, и даже были зачинщиками войн, лишь бы только пополнить ряды своих марионеток. Мир был на грани разрушения, люди начали узнавать о нас, — приглушенный свет добавлял всей этой истории еще больше мрака.

— То есть инквизиция началась из-за некромантов? — сопоставила я факты.

— Да, тогда пострадало много невинных людей, и ведьм. Ужасное время, люди сами уничтожали тех, кто мог спасти их, — вздохнула бабушка.

— Но это остановилось. Ты сказала, что некромантов было много, а сейчас из стало меньше? — уточняю я.

— Пятьсот лет назад один молодой талантливый ведьмак хитростью заманил всех некромантов в одно место. История умалчивает о том, что конкретно произошло, но одно остается главным. Он уничтожил всех некромантов за раз, но заплатил за это огромную цену, — шепчет Эльва.

— Он сам стал некромантом, — продолжаю ее мысли я.

— Да, и тот ведьмак обладал огромной силой, которая возросла в разы, когда он перешел на темную сторону. Он был ведьмой-разума, — подтверждает мои опасения бабушка.

Сглатывая ком в горле.

— То есть сейчас есть лишь один некромант? — решаю все-таки уточнить я.

— Даже если кто-то осмелиться перейти на темную сторону, он уничтожит их, ведь некроманты одержимы господством и властью, — в глазах бабушки бушует гнев.

— То есть тот, кого я встретила в лесу, и есть тот самый молодой ведьмак, одолевший некромантов пятьсот лет назад? Он бессмертен? — сердце ускоряет свой ритм от осознания того, что я была на краю от гибели.

— Да это был он. В теории он может жить вечно, но ему необходима подпитка магией, которую он крадет у ведьм, — без утайки говорит Эльва.

— Неужели он использовал свою силу управления разумом и специально заманил меня так глубоко в лес? Он хотел забрать мою магию? — догадываюсь я.

— Боюсь, что все так и есть. Хоть твоя сила проснулась совсем недавно, твой магический потенциал огромен. Думаю, он почувствовал его, — голос бабушки дрожит. Она боится за меня.

Жуткий холод окутывает мое тело, я обнимаю себя за плечи, чтобы хоть как-то избавится от него.

— Он ведь не сможет проникнуть в деревню? — еще раз хочу убедиться в том, что я могу спать спокойно.

— Не сможет, по крайней мере в таком состоянии, — вновь этот обреченный голос.