Родители рассказали, что Митчелл, их младший ребенок (старшие дети к тому времени уже жили отдельно от родителей), всегда отличался незаурядным умом и нестандартным мышлением, однако остался на второй год в девятом классе, поскольку в прошлом году в престижном лицее, где он учился, дела его пошли из рук вон плохо.

— Классический случай упущенных возможностей, — сказал отец. — Мы были просто подавлены тем, что произошло в прошлом году.

— Что же случилось?

— Он вылетел из лицея, — сказал отец. — У него коэффициент интеллекта на уровне 140^[9], а он не может удержаться в одном из лучших лицеев нашего района. На этой почве у него случился настоящий нервный срыв. Он на неделю попал в больницу, потому что пытался вскрыть себе вены.

— Да, это и вправду очень серьезно. А как он сейчас?

— Погано, — ответила мать. — У него не осталось уважения к самому себе… он потерял веру в себя. Он не в состоянии выполнить ни одного домашнего задания. Нам кажется, что у него депрессия.

— А в какую школу он сейчас ходит?

— В районную, — откликнулась мать. — К нему там хорошо относятся и все такое прочее, но мы думаем, что учиться в этой школе ему скучно, ведь он такой развитый мальчик.

— Ну, для того, чтобы добиваться успехов в школе, нужно кое-что еще, кроме интеллекта, — заметил психолог. — Можно мне взглянуть на результаты его тестов?

Родители предоставили результаты психолого-образовательных тестов, которые Митчелл проходил в седьмом классе. Тесты зафиксировали разницу в двадцать пять баллов между необычайно высокими показателями речевых навыков и средними показателями навыков неречевых, затруднения при выполнении задач, требующих концентрации внимания, крайне низкую скорость выполнения заданий и крайне низкие показатели (ниже средних) развития письменной речи. Но, по заключению экзаменаторов, у мальчика не было затруднений, которые могли бы помешать его обучению в школе.

— Интересные результаты, — заметил психолог.

— Что же там интересного? — спросил отец.

— Возможно, эти тесты помогут нам понять, почему Митчеллу не легко оправдать ожидания, которые на него возлагают в школе.

— Нам сказали, что у него нет проблем с учебой, — сказала мать.

— Думаю, что это не совсем верно, — ответил психолог и пояснил родителям значение результатов тестирования. В ходе разговора выяснилось, что, действительно, затруднения Митчелла связаны в основном с письменными упражнениями, задачами, требующими самостоятельного решения, скоростью работы и концентрацией внимания.

— Нам нужно повнимательнее отнестись к этим проблемам, — сказал психолог.

— Все равно он очень умный парень, — заявил отец. — Есть области, в которых ваш сын проявляет незаурядные способности, но есть и такие, где ему очень сложно продемонстрировать свою незаурядность. Я думаю, что это несоответствие его сильно раздражает.

— Он все время раздражен, это верно, — ответила мать. — Да и все мы раздражены.

Через некоторое время психолог пригласил к себе Митчелла. Поскольку тот отказался беседовать с психологом один на один, его родители присутствовали при разговоре.

С самого начала Митчелл заявил, что психологи ему осточертели.

— Почему? — поинтересовался врач.

— Не вижу в них никакого толку… ни один из них не сделал для меня ничего хорошего, — ответил Митчелл.

— Не груби, Митчелл, — вмешался отец.

— Заткнись, отец! — заорал Митчелл. — Не с тобой разговаривают!

Однако эта вспышка быстро погасла.

— Похоже, тебе пришлось немало пережить за последние пару лет, — заметил психолог.

— Что вы ему тут наговорили?! — напустился Митчелл на родителей.

— Мы говорили о проблемах с лицеем, — ответила мать, — и о попытке самоубийства, и о том, что мы не…

— Хватит! — взорвался Митчелл. — Я вижу этого человека впервые в жизни, а вы уже умудрились ему все обо мне рассказать! А я не пытался бы покончить с собой, если бы меня не заставляли принимать восемьдесят семь лекарств одновременно!

— А что ты принимал? — спросил психолог.

— Не знаю, — ответил Митчелл, потерев лоб. — Скажи ему, мама!

— Боюсь, что все известные человечеству психотропные препараты сразу, — ответила мать. — Литий, Прозак…

— Не ври! — опять заорал Митчелл.

— Митчелл, не груби матери, — произнес отец.

— Если ты не перестанешь делать мне замечания, я встану и уйду! — огрызнулся Митчелл.

Но, как и в прошлый раз, вспышка вновь быстро улеглась.

— А сейчас что ты принимаешь? — спросил психолог.

— Только лекарство от тиков, — ответил Митчелл. — И даже не пытайтесь убедить меня пить что-нибудь еще! Все, закрыли тему!

— Лекарство от тиков он и то не всегда принимает, — заметила мать. — Поэтому они и не проходят.

— Мама, уймись! — заорал Митчелл. — Тики меня не беспокоят! Отстань от меня!

— Я просто хотела сказать… — начала мать.

— Мама! — опять повысил голос Митчелл. Мать замолчала.

— Митчелл, а ты по-прежнему думаешь о самоубийстве? — спросил психолог.

— Нет! И если вы меня еще раз об этом спросите, я отсюда уйду!

— Но он по-прежнему собой не доволен, — заметил отец.

— Со мной все в порядке! — заорал Митчелл. — Это вам нужен психолог, а не мне! Может, вы и на них как-нибудь повлияете? — поинтересовался он у психолога.

Отец мальчика усмехнулся в ответ на это замечание.

— Что я такого смешного сказал?! — выкрикнул Митчелл.

— Простите, что вмешиваюсь, — прервал их психолог.

— Я знаю, что тебя привели сюда против твоей воли, и я понимаю твое недоверие к психологам. Но вот интересно… как именно ты хотел бы, чтобы я повлиял на твоих родителей?

— Скажите им, чтобы они оставили меня в покое, — пробурчал мальчик. — Со мной все в порядке.

— Ну да, у него все под контролем, — саркастически заметил отец.

— Ну пожалуйста! — закричал Митчелл.

— Если я скажу им, чтобы они оставили тебя в покое, ты думаешь, они послушаются? — спросил психолог.

— Нет, — Митчелл посмотрел на своих родителей исподлобья. — Не думаю.

— Полагаю, я не очень ошибусь, — заметил психолог осторожно, — если скажу, что твои отношения с родителями являются постоянным источником раздражения?

Повернувшись к родителям, Митчелл сообщил:

— Вы нашли еще одного гения! Охота вам платить такие деньги и тратить время на то, чтобы он растолковывал нам очевидные вещи?

— Митчелл! — не выдержал отец. — Не груби!

— Хватит делать мне замечания! — опять взорвался Митчелл.

— Я признателен вам за то, что вы пытаетесь меня оградить, — сказал психолог отцу. — Но я хотел бы услышать, что хочет сказать сам Митчелл. — Тут он повернулся к Митчеллу и пояснил: — Не думаю, что смогу убедить твоих родителей оставить тебя в покое без твоего участия.

— Не думаю, что Вам удастся убедить их оставить меня в покое даже с моим участием, — ответил тот. Помолчав, он спросил: — Как часто мне придется сюда ходить?

— Для начала я хотел бы, чтобы ты приходил раз в две недели, — ответил психолог. — А твоих родителей я бы попросил приходить каждую неделю. Пойдет?

— Ладно! — сказал мальчик. — Все, можно, наконец, идти?

— Мне нужно еще кое-что обсудить с твоими родителями. Если хочешь, ты можешь подождать в приемной.

Митчелл вышел из кабинета.

— Нам предстоит нелегкая работа, — резюмировал психолог. — Пока что у меня сложилось впечатление, что мы имеем дело с очень раздражительным подростком, склонным к черно-белому восприятию и не умеющим оценивать себя со стороны. Один раз он уже пытался покончить с собой…

— Два раза, — перебила мать. — За один год он пытался покончить с собой дважды.

— Два раза, — продолжил психолог. — Он очень высоко оценивает собственные способности, но при этом сталкивается с серьезными трудностями в процессе учебы. К тому же ему толком не помогают лекарства, и он не доверяет специалистам. И я обратил внимание на совершенно конкретный дестабилизатор, который легко выводит его из себя.