Дорогой Уилл

Мама умерла вчера. Врачи думали, что она продержится дольше. Если ты хочешь посетить ее похороны, дай мне знать.

Папа

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Цзин / Колодец

КОЛОДЦА. Город может быть изменен,

Но колодец нельзя изменить.

И-Цзин или Книга Перемен

Глава 1

… высший человек осторожен в своих словах

И умерен в еде и питье.

И-Цзин или Книга Перемен

Февраль 2016 г.

Частный детектив Корморан Страйк стоял в углу маленького, душного, переполненного шатра с плачущим младенцем на руках. Сверху на брезент лил проливной дождь, его неровный барабанный бой был слышен даже сквозь болтовню гостей и крики его новоиспеченного крестника. Обогреватель за спиной Страйка излучал слишком много тепла, но он не мог пошевелиться, потому что три блондинки, которым было около сорока и которые держали пластиковые стаканы с шампанским, зажали его в ловушке, по очереди выкрикивая вопросы о его самых громких делах. Страйк согласился подержать ребенка “на секунду”, пока мать ребенка пойдет в ванную, но ее не было, по ощущениям, уже целый час.

— Когда, — громко спросила самая высокая из блондинок, — вы поняли, что это не самоубийство?

— Потребовалось время, — крикнул в ответ Страйк, полный обиды на то, что ни одна из этих женщин не предложила подержать ребенка. Наверняка они знали какой-нибудь тайный женский трюк, который успокоил бы его? Он попытался осторожно покачать ребенка вверх-вниз на руках. Он закричал еще более горько.

Позади блондинок стояла брюнетка в шокирующе розовом платье, которую Страйк заметил еще в церкви. Перед началом службы она громко разговаривала и хихикала со своей скамьи. И привлекла к себе много внимания, громко говоря “аууу”, когда святую воду лили на голову спящего ребенка, так что половина прихожан была в восторге, глядя на нее, а не в сторону купели. Теперь их взгляды встретились. Ее глаза были ярко-голубого цвета и искусно накрашены, так что они выделялись, как аквамарины, на фоне ее оливковой кожи и длинных темно-каштановых волос. Страйк первым разорвал зрительный контакт. Как съехавшая набок шляпrа и замедленная реакция гордой бабушки сказала Страйку, что та уже слишком много выпила, так и этот взгляд сказал ему, что женщина в розовом — это беда.

— А Шеклуэллский Потрошитель, — сказала блондинка в очках, — вы действительно поймали его физически?

Нет, я сделал все это телепатически.

— Извините, — сказал Страйк, потому что только что увидел Илсу, мать своего крестника, через стеклянные двери, ведущие на кухню. — Нужно вернуть его маме.

Он протиснулся мимо разочарованных блондинок и женщины в розовом и направился к выходу из шатра, гости расступались перед ним, словно плач ребенка был сиреной.

— О Боже, прости, Корм, — сказала светловолосая Илса Герберт в очках. Она прислонилась к стене и разговаривала с напарницей Страйка, детективом Робин Эллакотт, и бойфрендом Робин, офицером уголовного розыска Райаном Мерфи. — Давай его сюда, ему нужно поесть. Пойдем со мной, — добавила она Робин, — мы сможем поболтать. Не могла бы ты захватить мне стакан воды, пожалуйста?

Чертовски здорово, подумал Страйк, глядя, как Робин уходит, чтобы наполнить стакан у раковины, оставив его наедине с Райаном Мерфи, который, как и Страйк, был намного выше шести футов ростом. На этом сходство закончилось. В отличие от частного сыщика, похожего на Бетховена с разбитым носом, с темными, туго вьющимися волосами и от природы угрюмым выражением лица, Мерфи был классически хорош собой, с высокими скулами и волнистыми светло-каштановыми волосами.

Прежде чем оба мужчины смогли найти тему для разговора, к ним присоединился старый друг Страйка Ник Герберт, гастроэнтеролог и отец ребенка, который только что терзал своим криком барабанные перепонки Страйка. Ник, чьи песочные волосы начали редеть, когда ему было за двадцать, теперь был наполовину лысым.

— Итак, каково это — отречься от Сатаны? — спросил Ник у Страйка.

— Очевидно, что это немного затруднительно, — сказал детектив, — но мы хорошо поработали.

Мерфи рассмеялся, и кто-то еще, стоявший сразу за Страйком. Он обернулся: женщина в розовом последовала за ним из шатра. Ныне покойная тетя Страйка Джоан сочла бы розовое платье неуместным для крещения: обтягивающее платье с запахом, глубоким V-образным вырезом и подолом, открывающим большую часть загорелых ног.

— Я собиралась предложить подержать ребенка, — сказала она громким, слегка хриплым голосом, улыбаясь Страйку, который заметил, как взгляд Мерфи скользнул вниз к декольте женщины и вернулся к ее глазам. — Я люблю младенцев. Но потом ты ушел.

— Интересно, что нужно делать с тортом на крестинах? — спросил Ник, созерцая большой неразрезанный замороженный фруктовый торт, который возвышался на островке посреди кухни, увенчанный голубым плюшевым мишкой.

— Есть? — предложил голодный Страйк. Он съел всего пару бутербродов, прежде чем Илса вручила ему ребенка, и, насколько он мог видеть, гости уничтожили большую часть доступной еды, пока он был в ловушке в шатре. И снова женщина в розовом рассмеялась.

— Да, но сначала нужно сделать снимки, или как? — спросил Ник.

— Снимки, — сказала женщина в розовом, — определенно.

— Тогда нам придется подождать, — сказал Ник. Оглядев Страйка сверху вниз сквозь очки в проволочной оправе, он спросил: — Сколько ты уже потерял?

— Три стоуна*, — сказал Страйк. (*стоун — бр. ед. измерения массы, равная 6,35 кг — прим.пер)

— Молодец, — сказал Мерфи, стройный и подтянутый в своем однобортном костюме.

Отъебись, самодовольный ублюдок.

Глава 2

Шесть на пятом месте означает…

Компаньон прокусывает себе путь через обертки.

Если к нему идти,

Как это может быть ошибкой?

И-Цзин или Книга Перемен

Робин сидела на краю двуспальной кровати супружеской спальни. Комната, оформленная в голубых тонах, была опрятной, за исключением двух открытых ящиков у основания платяного шкафа. Робин была знакома с Гербертами достаточно долго, чтобы знать, что это Ник оставил их в таком состоянии: его жена постоянно жаловалась на то, что он не задвигает ящики и не закрывает дверцы шкафов.

Адвокат Илса сейчас устроилась в кресле-качалке в углу, малыш уже жадно сосал ее грудь. Поскольку Робин была из фермерской семьи, ее не смущали чавкающие звуки, которые издавал ребенок. Страйк счел бы их несколько неприличными.

— От этого чертовски хочется пить, — сказала Илса, которая только что выпила большую часть своего стакана воды. Вручив Робин пустой стакан, она добавила: — Мне кажется, моя мама пьяна.

— Я знаю. Я никогда не встречала более счастливой бабушки, — сказала Робин.

— Верно, — вздохнула Илса. — Чертова Бижу, однако.

— Чертова что?

— Громкая женщина в розовом! Ты, должно быть, заметила ее, ее сиськи практически свисают из платья. Я ее ненавижу, — яростно сказала Илса, — она должна быть в центре внимания все чертово время. Она была в комнате, когда я пригласила двух других людей, и она просто решила, что я также имела в виду ее, и я не могла придумать, как сказать ей “нет”.

— Ее зовут Бижу? — недоверчиво спросила Робин. — Как резиденцию?

— Как голодную до мужчин занозу в заднице. Ее настоящее имя Белинда, — сказала Илса, которая затем изобразила гулкий, знойный голос, — но все зовут меня Бижу.

— Почему?

— Потому что она им велит, — сердито сказала Илса, и Робин рассмеялась. — У нее роман с женатым королевским адвокатом, и я надеюсь, что в ближайшее время не встречусь с ним в суде, потому что она слишком много рассказала нам о том, чем они занимаются в постели. Она совершенно открыто говорит о попытках забеременеть от него, заставить его уйти от жены… но, может быть, я злюка… ну, ок, я злюка. Сейчас мне не нужны женщины восьмого размера рядом со мной. Это шестнадцатый размер, — сказала она, глядя на свое темно-синее платье. — Я никогда в жизни не была такой большой.