— Что странно, — сказал Страйк, — потому что он, похоже, купился на фразу о том, что она ушла по собственному желанию.

— Ладно, — сказала Робин, слыша шаги Страйка по металлической лестнице, — в любом случае, увидимся завтра. Я просто хотела рассказать тебе о Шери.

— Да, спасибо. Определенно есть над чем подумать.

Робин отключилась. Страйк продолжал подниматься, пока не добрался до дверей офиса. После того как Робин высадила его, он сразу же отправился в Чайнатаун, а значит, это была его первая возможность осмотреть замок с момента увольнения Литтлджона. Страйк включил фонарик телефона и наклонился.

— Я так и думал, урод, — пробормотал он.

На новом дорогом замке, устойчивом к отмычкам, с утра появились новые царапины. Рядом с ним откололась крошечная частичка краски. Кто-то, как предположил Страйк, приложил немало усилий, чтобы взломать дверь.

Теперь он смотрел на вторую меру предосторожности, принятую им против мести Паттерсона. Крошечная камера стояла в темном углу под потолком, почти невидимая, если не знать, что искать.

Страйк отпер дверь, включил свет и прошел к столу Пат, где можно было просмотреть записи с камер за день. Открыв программу, он прокрутил в ускоренной перемотке записи прихода Пат, почтальона и Шаха, посещения Пат ванной комнаты на лестничной площадке, ухода Шаха…

В паузе Страйк хлопнул в ладоши. По лестнице кралась высокая, коренастая фигура в балаклаве, одетая во все черное и по мере приближения оглядывающаяся то вверх, то вниз, проверяя, все ли чисто. Пока Страйк наблюдал, фигура добралась до лестничной площадки, подошла к двери офиса, достала набор отмычек и стала пытаться ее отпереть. Страйк взглянул на временную метку — запись была сделана вскоре после захода солнца. Это позволяло предположить, что злоумышленник не знал, что Страйк живет на чердаке, о чем Литтлджон был прекрасно осведомлен.

Около десяти минут фигура в черном безуспешно пыталась открыть дверь кабинета. В конце концов, сдавшись, она отступила назад, разглядывая стеклянную панель, которую Страйк предусмотрительно укрепил, когда устанавливал ее. Она, похоже, пыталась решить, стоит ли пытаться разбить панель, когда повернулась и посмотрела на лестницу позади себя. Очевидно, она поняли, что уже не одна.

— Черт, — тихо сказал Страйк, когда фигура достала откуда-то из-под черной одежды пистолет. Она очень медленно отступила от лестничной площадки и стала медленно подниматься по лестнице, ведущей в квартиру Страйка.

Появился курьер с пиццей в руках. Он постучал в дверь офиса и стал ждать. Через минуту-другую он позвонил по телефону, видимо, понял, что ошибся адресом, и ушел.

Прошло еще несколько минут, достаточных для того, чтобы скрывающийся злоумышленник услышал, как закрывается дверь на улицу. Затем он вылезл из своего укрытия и целую минуту стоял, созерцая дверь офиса, а затем повернул пистолет в руках и со всей силы попытался разбить стекло прикладом. Стекло осталось целым.

Фигура в балаклаве засунула пистолет обратно в куртку, спустилась по лестнице и исчезла из виду.

Страйк перемотал пленку, чтобы получить снимки, которые можно было бы изучить, вглядываясь в каждую секунду. Невозможно было сказать, настоящий ли пистолет, учитывая плохое освещение на лестничной площадке и тот факт, что из него не стреляли, но, несмотря на это, детектив знал, что ему придется обратиться в полицию. Пересмотрев запись, Страйк пришел к выводу, что поведение фигуры, помимо попытки взлома, было еще и зловещим. Тщательный осмотр лестницы впереди и позади, скрытные движения, невозмутимое отступление при угрозе обнаружения — все это наводило на мысль, что перед ним не новичок.

Зазвонил мобильный. Он взял трубку и ответил, не отрывая глаз от экрана.

— Алло?

— Ты Корморан Страйк? — Произнес глубокий, задыхающийся мужской голос.

— Да. Кто это?

— Что ты сделал с моей женой?

Страйк оторвался от экрана компьютера и нахмурился.

— Кто это?

— ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ С МОЕЙ ЖЕНОЙ? — прокричал мужчина, да так громко, что Страйку пришлось убрать телефон от уха. В другом конце линии Страйк услышал женский голос: “Мистер Вудс, мистер Вудс, успокойтесь….” и звуки, похожие на плач детей.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — сказал Страйк, но какая-то часть его мозга знала, и ощущение похуже того, которое последовало за заявлением Бижу о том, что она беременна, теперь сковало его внутренности.

— МОЯ ЖЕНА — МОЯ ЖЕНА…

Мужчина плакал, когда кричал.

— Мистер Вудс, — сказал женский голос, теперь уже громче, — дайте мне телефон. Мы можем позаботиться об этом, мистер Вудс. Дайте мне телефон. Вы нужны своим дочерям, мистер Вудс.

Страйк услышал звуки передаваемого телефона. Теперь в его ухе звучал женский голос из Бристоля; было понятно, что женщина идет.

— Это констебль Хизер Уотерс, мистер Страйк. Мы полагаем, что вы могли сегодня навестить миссис Кэрри Вудс? Мы нашли здесь вашу карточку.

— Я был там, — сказал Страйк. — Да.

— Могу я узнать, в связи с чем?

— Что случилось? — сказал Страйк.

— Могу я спросить, о чем вы говорили с миссис Вудс, мистер..?

— Что случилось?

Он услышал, как закрылась дверь. Фоновый шум исчез.

— Миссис Вудс повесилась, — сказал голос. — Муж обнаружил ее тело в гараже сегодня вечером, когда вернулся с работы.

ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ

Куай / Прорыв

Необходимо решительно заявить об этом

При дворе короля.

Она должна быть объявлена правдиво.

Опасность.

И-Цзин или Книга Перемен

Глава 101

Девять на третьем месте означает…

Осознание опасности,

С настойчивостью — дальше.

Ежедневно тренируйтесь в управлении колесницей и вооруженной защите.

И-Цзин или Книга Перемен

Робин очень тяжело восприняла известие о смерти Кэрри, которое Страйк передал по телефону. На следующий день оба детектива были допрошены полицией по отдельности. Страйк, который также показал полицейским видеозапись с человеком в балаклаве, был еще раз допрошен в полиции позже во второй половине дня.

В течение последующих двадцати четырех часов Страйк и Робин практически не видели друг друга. Страйк поручил своему партнеру связаться с детьми Уолтера Фернсби и Мэрион Хаксли и выяснить, не захотят ли они рассказать об участии своих родителей в ВГЦ, а также взять интервью у тех, кто согласится. Он сделал это, потому что знал, что Робин нужно чем-то занять, но настоял на том, чтобы она делала это из дома, так как не хотел, чтобы она столкнулась с членами церкви вблизи офиса. А он тем временем занимался их новым клиентом, пришедшим на смену Фрэнкам: еще одной женой, подозревавшей своего богатого мужа в неверности.

В четверг Страйк провел совещание всей команды, за исключением Шаха, который находился в Норвиче и следил за Эмили Пирбрайт. Они встретились не в офисе, а в покрытом красным ковром подвальном помещении “Летающей лошади”, куда они уходили раньше, чтобы скрыться от Литтлджона, и которое Страйк снял на пару часов. Хотя тщательное наблюдение за Денмарк-стрит не выявило никого, кто мог бы вести наблюдение за офисом, слесарь, которого Страйк хотел как можно меньше беспокоить, с согласия хозяина и жильца второго этажа устанавливал на уличной двери замок с защитой от отмычек. Ни тот, ни другой не знали, чем вызвано желание Страйка усилить безопасность, но, поскольку Страйк предлагал заплатить за это, оба были согласны.

Первую часть встречи субподрядчики посвятили допросу Робин, которую они не видели с момента ее возвращения. В основном их интересовали якобы сверхъестественные аспекты того, что она наблюдала на ферме Чепмена, и началось обсуждение того, как была достигнута каждая иллюзия, и только Пат хранила молчание. Вскоре после того, как Барклай высказал предположение, что вызыванная Уэйсом Дайю в подвале, должно быть, была разновидностью викторианской иллюзии, называемой призраком Пеппера, Страйк сказал: