Он встал прямо перед двигающейся лошадью, протянул руку и крикнул: «Хо!» Лошадь дрогнула по его команде, замедлилась, пританцовывая то в одну, то в другую сторону. Молодой Клайв шагнул вперёд и взял поводья, что-то тихо бормоча взволнованной лошади.

Как только лошадь, наконец, успокоилась и выдохнула, Клайв наклонился и прижался щекой к лошади. Он кивнул пораженной Летиции, уставившейся на него широко раскрытыми глазами.

— Всё в порядке, мисс?

— Я ненавижу эту лошадь, — пропищала она.

— Да, и я рискну предположить, что она это знает.

Он похлопал лошадь по шее.

— Она немного великовата для вас. Ваши родители знают, что вы взяли этого зверя?

— Меня послали в деревню.

Всё ещё в ужасе от лошади, на которой она ехала, Летиция смотрела только на Клайва.

— Что ж, тогда это к счастью. Я сам направлялся туда. Я пойду с вами обоими.

Летиция оглянулась на опушку леса, где его брошенная коса блестела на солнце, и с благодарностью притворилась, что поверила ему.

Воспоминание потемнело, и я двинулась вперёд, соскальзывая в другое.

Клайв теперь был старше. Молодым человеком. Он управлял плугом, запряженным волами. Его туника свисала с талии, пот блестел на напряжённых мышцах. Не то чтобы я не наслаждалась видом, но почему я была здесь? Оглядевшись, я обнаружила Летицию, съёжившуюся за деревьями на краю поля, которое вспахивал Клайв.

Она тоже была старше, возможно, среднего подросткового возраста. На её лице виднелись следы недавнего избиения, покрасневшая щека, подбитые глаза.

Девушка, моложе Клайва, подошла к нему с какой-то сумкой в руках. Она осторожно ступала по бороздам в почве. Увидев её, он позвал волов и остановился, задрав тунику и вытирая пот со лба.

— Пожалуйста, позволь мне помочь тебе. Теперь, когда папы нет, это слишком много для одного.

Она протянула ему мешочек, и он перевернул его, жадно выпив, а затем вылил немного себе на голову.

Возвращая его обратно, он сказал:

— Нет, Элсвит. Если у нас будет хороший сезон, возможно, мы сможем поправить дело.

— По крайней мере, отдохни от этого солнца. Обед готов.

Клайв поднял глаза, отмечая солнце в небе.

— В конце борозды я поем и дам волам отдохнуть. Мне нужно закончить поле до наступления темноты, если мы питаем хоть какую-то надежду собрать урожай вовремя.

— Да.

Элсвит выглядела грустной, когда повернулась, чтобы уйти.

— Эй, ты собрала ягоды для меня? Я мечтал о них с мёдом.

Обернувшись, она улыбнулась.

— Тебе просто придётся подождать и увидеть, не так ли? Горшок очень ароматный. Это достаточно наполнит твой желудок. Что касается ягод…

Она повернулась обратно к маленькой приземистой хижине, пружинисто ступая.

Ухмыляясь, Клайв позвал волов и снова принялся за тяжёлую работу. Летиция вздохнула, наблюдая за ним.

И воспоминание потемнело. Пытаясь проследить за синаптическими импульсами, я прыгнула в другое воспоминание по тому же нейронному пути.

— Мертвы! — мать Летиции, Алдит, завизжала. — Они мертвы!

Летиция забилась в угол, счастливая, что жестокие мужчины, которые на повседневной основе избивали её, исчезли.

— Это был тот лжец, который обвинил твоего отца и братьев в том, что они связались с его шлюхой-сестрой. Я знаю, что это был он. Ферма заброшена. Вероятно, это он сделал. Обвинил твоего бедного отца в его собственных порочных поступках.

— Он…

Добрый. Она хотела сказать «добрый», но сдержалась, увидев выражение глаз матери.

— Он что?

Прищурив глаза, её мать ждала ответ.

— Ушел. Уже почти год.

Летиция пальцами теребила края фартука.

— И откуда ты это знаешь?

Алдит посмотрела на свою дочь по-другому, как будто только что осознала, что она действительно может что-то знать.

— Я время от времени видела его в городе. После того, как его сестра умерла, а мать заболела.

— Откуда ты можешь что-то знать о нём? Их ферма находится в нескольких милях отсюда.

Расчёт замедлил её слова.

— Сплетни. Ройс положила на него глаз.

Летиция пожала плечами, надеясь, что мать снова начнёт её игнорировать.

— Шлюха, — выплюнула она, прежде чем начала расхаживать по комнате. — Я знаю, что это был он. Он пожалеет, что не держал свой лживый рот на замке, когда я с ним закончу.

ГЛАВА 31

Начинается тысячелетняя вендетта

Вспоминание Летиции померкло, а затем меня втолкнули в следующее. Тело горит от мучительной боли, лёгкие как камень, нечем дышать, комната залита красным.

Не я. Я отделила себя от источника боли. Летиция корчится на полу спальни. Её мать с красными искорками в холодных, мёртвых глазах стояла в дверях, а старый краснолицый мужчина, который, казалось, был в шоке, был зажат в её стальной хватке.

— Наконец-то, — сказала она, прежде чем швырнула мужчину через всю комнату.

Летиция прыгнула и вгрызлась в него во время кормления.

— Теперь мы обе вдовы, — сказала Алдит, уходя.

Воспоминание потемнело, а затем замерцало, как катушка старого фильма. Моя голова ужасно раскалывалась, когда я погрузилась в новое воспоминание. Оно было недавним. Клайв и Рассел выглядели так же, как и сейчас, в той же одежде. Клайв вошёл в дверь, и его встретил Рассел. Вход был пуст, если не считать их двоих. Однако Летиция должна была быть поблизости, чтобы я была здесь.

— И как поживает наш местный оборотень в эти дни, сир?

Уголок рта Рассела приподнялся.

— Забавно, — сказал Клайв, направляясь в кабинет.

— Какая была тема для обсуждения сегодня вечером?

Рассел последовал за Клайвом по коридору.

Клайв остановился и прислонился к дверному косяку, засунув руки в карманы. Выражение его лица смягчилось, когда он покачал головой.

— Она была очень зла из-за детской книжки.

— Детской книжки?

— Да. Что-то о срубленном дереве, чтобы эгоистичный мальчишка мог получить всё, что хотел. А потом — эта часть, казалось, взбесила её больше всего — дереву пришлось провести остаток своей обрезанной жизни с ним, сидящим на нём.

— Дерево было разделено по половой принадлежности?

Клайв пожал плечами, ухмыляясь своему другу.

— Я понятия не имею. Однако я точно знаю, что мальчик был засранцем. Она совершенно ясно высказалась по этому поводу.

Рассел усмехнулся.

— Я уверен, что она права.

— Как и я уверен, что так оно и есть.

— Если я могу предложить, сир, возможно, в следующий раз вам следует присоединиться к разговору.

Глаза Клайва загорелись юмором.

— Ну и зачем мне это делать?

На мгновение погрузившись в раздумья, выражение его лица стало мрачным.

— Молчаливый и угрожающий — это больше по мне. Ну же, расскажи мне, что я пропустил.

Дверь кабинета плотно закрылась за Расселом. Я оглядела холл, пытаясь найти Летицию. Мгновение спустя я увидела глаз, выглядывающий из салона напротив. Дверь не могла быть приоткрыта больше чем на сантиметр или два, но сердце явно было разбито.

Я предположила, что это ответило на наш вопрос «почему сейчас». После столетий надежд и тоски по её единственной настоящей любви он бросил вызов логике и влюбился в книжного ботаника-оборотня.

Я вынырнула из воспоминаний Летиции, измученная. Клайв ждал, всё ещё сидя передо мной, всё ещё держа руку на моей лодыжке. Было странно видеть его сейчас, такого лощеного и утончённого, и вспоминать его тогда, потеющего в полях. Однако в любом случае одно было правдой. Он был хорошим мужчиной.

Я поцеловала его, а затем слезла со стола.

— Пойдём. Объясню в машине.

Я хотела как можно скорее лечь в мягкую постель.

Держа гримуар на коленях, я откинулась на спинку сиденья и позволила прохладному ночному воздуху окутать меня. Я отогнала воспоминание о боли и сосредоточилась на холоде, который чувствовала, на том, как выбившиеся волосы хлестали меня по лицу, Клайв был раздет и работал в поле.