— Уходи! Я не верю тебе! ‒ раздался в ответ детский крик. ‒ Ты убьёшь меня, как и они моих…

Остаток фразы потерялся в рыдании. Я растеряно огляделся, ища хоть какие-то подсказки и не находя ничего. Тогда попробуем пойти методом дедукции.

Итак, есть девочка, которая кричит, что её, как не трудно догадаться, родных убили некие "они". Есть эльф-убийца, который намека… кхм, прямым текстом говорит, что она не виновна в прегрешениях родителей. И есть задание Ани, гласящее: "сам поймёшь".

Итого, мы получаем? По ебалу мы получаем, потому что пока я думал, девчонка выскочила из-за шкафа, схватила со стола нож и со слезами на глазах бросилась на меня.

Дорогая богиня счастья Анна. Когда в следующий раз решишь давать мне задание, пусть это будет миссия по уничтожению запасов спиртного в ближайшем баре или получению ровного загара на пляже. Ну не хочу я смотреть, как ребёнок двенадцати лет решается отнимать чужую жизнь. Мне почти физически больно видеть отчаянье и осознание убийства в детских глазах.

От летящего в горло удара я увернулся, затем, зайдя девочке за спину, с лёгкостью её разоружил и прижал не прекращающего плакать и брыкаться ребёнка к груди.

— Успокойся, мелкая, я и правда не хочу тебе вредить, ‒ слегка тряхнул я её, впрочем, не ослабляя хватки. ‒ Я не знаю, что случилось с твоими родными и тобой, но понимаю, что ничего хорошего. Меня прислала Анна, богиня. За тобой прислала, понимаешь?

Девочка уже не кричала и не вырывалась, а просто тихо плакала. Я вздохнул и присел на кровать, посадив ребёнка на колени и обняв.

— Меня зовут Гард, сейчас я капитан "Пустотного Рейдера", ‒ тихо начал я рассказывать. ‒ Полтора месяца назад нас бросили умирать на пустынной планете. Да и после уничтожения корабля выжило лишь пять человек, считая меня… Но мы спаслись, и теперь месть привела нас в столицу. Меня бы здесь не было, если бы сегодня утром Аня не сказала следовать за человеком со шрамами… Ха… Не за человеком, как оказалось… Но вот я здесь. И ты здесь…

Я прервался, потому что услышал тихое сопение. Девочка заснула. Я тихонько вздохнул и аккуратно положил девочку на кровать. Вот так, в спокойной обстановке, я заметил, что она была бледной и худой, как если бы она долго голодала. Одета она была в футболку и бриджи из мягкой ткани, а каштановые волосы доставали до середины спины. А на руках… Я присмотрелся. На запястьях были татуировки. На правой треугольник из штрихкодов, а на левой волчья голова. Решив отложить все вопросы, я накрыл спящую одеялом, подошёл к столу и поставил кипятиться чайник.

Когда чай был готов, я присел у стены рядом с изголовьем кровати. Мыслей не было. Я просто сидел на полу, пил чай и слушал дыхание спящей спокойным сном девочки. Девочки, родившейся не там и не тогда.

Но и это спокойствие рано или поздно должно было закончиться. Девочка заворочалась и подняла голову над подушкой. Забавно поморщившись, она перевела взгляд на меня.

— Почему ты меня не убил?

— Потому что никогда не собирался этого делать. Я уже говорил тебе об этом.

— Но тогда у тебя будут проблемы. Тебя казнят за укрытие преступницы, ‒ с горечью произнесла она.

Я подошёл к столу и, налив ещё кружку чая, протянул её девочке.

— Для начала скажи, как тебя зовут?

Она задумалась и вскоре ответила:

— У меня нет имени, но раньше меня называли Третьей. Теперь я единственная.

— Если я назову тебя Лиза, ты не будешь против?

— Называй как хочешь, отсюда мне всё равно не уйти.

— Почему? ‒ спросил я.

Девочка посмотрела на меня и проговорила, чеканя каждое слово:

— Потому что. Я. Преступница, ‒ и уже тише добавила. ‒ Как только меня найдут, убьют на месте.

— Лиза, за что тебя осудили?

— За преступления родителей.

— Они мертвы, так?

Девочка шмыгнула носом и кивнула.

— Тогда в чём виновата ты? ‒ спросил я, уже зная ответ.

— В том, что родилась не в той семье.

— Ты хочешь жить?

— Зачем? ‒ вопросом на вопрос ответила она, и я вздрогнул, столько боли было в этом коротком слове.

Готовые сорваться с языка слова развеялись, словно их и не было, и я задумался. А Лиза продолжила:

— В тот день я сидела на заднем дворе, когда услышала крики и стрельбу. В трущобах это обычное дело, но в этот раз кричала мама. Я хотела узнать, что случилось, и побежала в дом. На углу меня перехватил дядя Раэль и сказал, что мне туда нельзя и он отведёт меня в безопасное место. Он отвёл меня сюда и ушёл за новостями. Позавчера дядя вернулся и сказал, что я в розыске и заочно приговорена к смертной казни. А ещё он сказал, что скоро сюда придут. Вот такая моя история. Все мои родственники мертвы, это мне известно точно, и смысла жить дальше я не вижу.

Девочка поставила пустую чашку на стол и легла под одеяло. А я лихорадочно соображал, что можно сказать ей, не усугубив и без того не простую ситуацию. И вот наконец понял.

— Лиза, я не считаю, что ты права. Возможно, это прозвучит затёрто и пафосно, но никогда нельзя сдаваться, что бы ни случилось. На "Рейдере" найдётся место для тебя, и не одно правительство галактики не сможет тебя достать. Но ты должна сама решить, хочешь ли идти со мной. Обещаю, на корабле тебя никто и никогда не тронет. Но если ты решишь прийти в наш коллектив, то раз и навсегда отбрось пораженческое настроение.

— А если я решу остаться здесь? ‒ криво улыбнулась Лиза.

— Я не стану тебя заставлять, ‒ покачал я головой. ‒ Но я вижу по твоим глазам, что ты не останешься, не тот это взгляд. Ты словно загнанная в угол кошка. Пока отсутствовали выходы, ты была готова к смерти и готова утащить туда побольше противников, но теперь появился шанс вырваться из западни, и ты до последнего будешь за него держаться. Я понимаю это как никто другой, сам не раз был в подобной ситуации, лишь с поправками на количество попавших в западню зверей, ‒ девочка удивлённо посмотрела на меня, и я пояснил. ‒ Я бывший боевой офицер. А потому, раз со всем разобрались, то пойдём, твоя новая семья тебя ждёт. Кстати, а сколько тебе лет?

Лиза хитро улыбнулась и спросила:

— А на сколько я выгляжу?

Я ещё раз окинул её взглядом.

— Лет на двенадцать…

— Мне тринадцать с половиной, так что ты почти угадал.

— Ладно, мелочь пузатая, собирайся, ‒ улыбнулся я.

— Да мне и нечего собирать-то, ‒ пожала она плечами.

Я взял Лизу за руку и, подойдя к двери, постучал. Всё это время мы были закрыты снаружи. В замке заскрежетало и дверь открыл всё тот же Раэль-Буч, который сделал какой-то малопонятный жест и, пробормотав "попутного тебе ветра", скрылся в глубине подвала.

Мы переглянулись и пошли на выход. На улице к этому времени наступил вечер, и по городу шли в полумраке. По крайней мере до ближайших цивилизованных районов. Там уже с сумерками во всю боролись фонари, фары и вывески, и до стоянки мы дошли уже через десять минут.

Всё это время Лиза старалась прятать лицо от редких прохожих, вызывая у меня желание засмеяться. Попытки объяснить ей бесполезность и бессмысленность этого действия разбивались о стену непонимания и неверия, девочка свято верила во всемогущество надзорных служб.

— Это тот самый "пустотный Рейдер", о котором ты мне говорил? ‒ скепсис в голосе вышедшей из такси Лизы можно было ощутить физически. ‒ Я может и не профессионал в этом деле, но это корыто ничем не отличается от корыта моего деда.

Я усмехнулся, ведь это была именно та реакция, на которую мы с Викой рассчитывали.

— Это не мой корабль, ‒ с усмешкой покачал я головой и наклонился к лизиному уху. ‒ Готовься увидеть фокус.

Я приобнял её и под аккомпанемент девичьего визга с разбегу преодолел границу голограммы. Визг тут же затих, и через мгновение раздался удивлённо-восхищённый вздох.

— Забираю свои слова назад, это самый крутой корабль, что я видела.

— Ты ещё внутри не была, ‒ смеясь напомнил я. ‒ Вдруг тебе там не понравится?