— Галахад, — сказал я, — вот одна из причин, по которой я согласился выполнить глупое поручение мадам Арабеллы: мне хотелось узнать, как здесь все на самом деле. Очень хорошо, я учту твой совет. Но ты все-таки не ответил на мой вопрос.

— Гм… я-то давно знаю тебя, Айра тоже, как и Минерва, хотя ты не сразу ей поверил. Гамадриада видела тебя, но не знала до прошлой ночи. Иштар знала тебя только по твоим картам, но она полностью за тебя. Однако решающий фактор таков: Тамара хочет, чтобы ты стал членом нашего Семейства.

— Тамара?

— Ты кажешься удивленным.

— Я действительно удивлен.

— Не понимаю почему. Чтобы прийти сюда вчера, она договорилась, чтобы ее подменили. Она любит тебя, Джастин. Разве ты этого не знаешь?

— Гм… — В голове у меня помутилось. — Да, я знаю. Но Тамара всех любит.

— Нет, лишь тех, кто нуждается в ее любви, и она всегда знает, кто они. У нее невероятная эмпатия, из нее получится великий реювенализатор. В нашей семье Тамара имеет право требовать все, что ей хочется… а она хочет тебя — чтобы ты остался с нами жить, чтобы присоединился к нам.

— Я буду… проклят. — (Тамара?!!)

— Едва ли. Если бы я верил в проклятия, то, скорее всего, подумал, что тот, кого выбрала Тамара Сперлинг, не может быть проклят.

Галахад улыбнулся. Все-таки его очарование больше идет от счастливого выражения лица, чем от его необыкновенной красоты. Я попытался вспомнить, был ли он так же красив сто лет назад. Я не безразличен к мужской красоте, но сексуальность моя сбалансирована не идеально: в присутствии милой женщины и красивого мужчины я буду смотреть только на женщину. Из меня никогда не получится эстет; в вопросах красоты я не компетентен. Приношу заранее извинения любой женщине, которая найдет мою примитивную позицию оскорбительной.

Но я разделю свою постель с Галахадом, предпочитая его эгоистичной красавице; он добр и нежен, он хороший друг и обладает таким же плутоватым, игривым нравом, как близнецы. Я подумал, что мне хотелось бы встретить его сестру… мать или дочь… женскую версию его характера, его личности. И его внешности, конечно.

Тамара! Мысль о ней не давала мне покоя: я никак не мог понять, что крылось в словах Галахада.

Он продолжал:

— Закрой рот, дорогой; я удивился не меньше тебя. Даже если бы мы не были давними друзьями, я бы подчинился желанию Тамары и голосовал за тебя не глядя, обеими руками, чтобы потом изучить тебя. Тамара никогда не ошибается. Может, ты настолько болен головой, что нуждаешься в ней, как никто другой? А может, ты сверхчеловек и она страшно нуждается в тебе? Но ты ни то ни другое — или я чего-то не понимаю. Я думаю, ты не болен, разве что лихорадкой в легкой форме, которую разносят дикие гуси. Может, ты и впрямь супермен — но никто из нас вчера этого не нашел. Если ты супержеребец, значит сдерживал себя. Правда, Гамадриада сказала за завтраком, что женщина в твоих объятиях счастлива. Но она вовсе не утверждала, что ты самый великий любовник во всей Галактике.

В твою пользу говорит то, что ты один из родителей Минервы, а ни у кого из них не было обнаружено серьезных недостатков — Иштар постаралась. Она вообще знает о тебе больше, чем ты сам. Она умеет читать генные карты, как другие читают книги. Сама Минерва — доказательство того, что Иштар не допускает ошибок. Посмотри на Минерву: она мила, как утренний бриз, и прекрасна, как Гамадриада, но по-своему. Она так умна, что ты не поверишь, и при этом держится очень скромно.

Но, так или иначе, Тамара выбрала тебя. Твоя судьба была решена прежде, чем ты ступил на порог этого дома. А ведь ты не торопился, верно?

— Какая уж там скорость у нуль-гравистата? Хотя я удивился, когда обнаружил лодку в молодой колонии. Я ожидал увидеть фургоны с упряжкой мулов.

— Их тоже много. Но Лазарус говорит, что приехал сюда с «семью слонами» — столько оборудования мы с собой притащили. У этой лодки сверхмощный двигатель, она перестроена по указанию Лазаруса и могла бы доставить тебя сюда за пятую долю того времени, которое ушло на дорогу. Но Айра сказал Лазарусу, что ему нужно время на какие-то переговоры. Поэтому Лазарус велел близнецам — уж не знаю, каким образом, похоже, у них телепатическая связь, — чтобы тебя везли долго. Так они и сделали, и не сомневаюсь, что Лаз и Лор ничем себя не выдали.

— Верно.

— Я так и думал. Они не дети. Видел бы ты, как они управляют космическим кораблем! А тем временем Айра переговорил с Иштар, потом с Тамарой, а потом мы устроили семейное совещание и решили твою судьбу. Лазарус подтвердил решение, пока ты играл с близнецами. Правда, они могли наложить вето, но они ратифицировали решение. Желание тети Тами для них закон. К тому же ты им понравился.

Я смутился.

— Но обо всем, что тут происходило, я понятия не имел.

— Ты не должен был ничего заподозрить. Приготовить тебе завтрак мог бы и повар, но я вызвался — мол, мы с тобой старые друзья и все такое прочее, — потому что хотел поговорить с тобой и ответить на все твои вопросы.

— Меня смущает эта семейная конференция. Я думал, что Тамара вернулась домой как раз перед обедом.

— Так оно и было… Афина, ты слышишь меня, дорогая?

— Дядя Гладя, ты же знаешь, что я не слушаю частные разговоры.

— Черта с два ты не слушаешь. Тина умеет хранить секреты. Ну-ка, Тина, как отыскать кого-нибудь из наших?

— Скажите, с кем вы хотите переговорить, Джастин. Я поддерживаю связь по радио с каждой фермой, вообще с кем угодно и в любой момент могу отыскать Айру и Лазаруса.

— Благодарю тебя, Тина. А теперь, если ты должна слушать, притворись, что не слышишь. Совещание происходило здесь, Джастин. Тина соединила нас с Тамарой и Айрой. Она могла бы связать нас и с нуль-гравистатом, но в лодке находился ты. Кстати, Тина — наша кормилица: вместо того чтобы пахать землю, мы предоставляем колонистам услуги, на которые они не скоро могли бы рассчитывать. О, ты можешь заняться землепашеством, если угодно; нашей семье принадлежит много земли. Есть здесь и другие способы заработать на жизнь. Ну что ж, я сделал все, что мог. Ты хочешь о чем-нибудь спросить меня?

— Галахад, кажется, я понимаю все, кроме одного — почему Тамара хочет, чтобы я жил в вашей семье?

— Пусть она сама тебе объяснит. Я же сказал, что пытался отыскать нимб над твоей головой, но не нашел.

— В жару я его не ношу. Обадия, не смейся, все это очень важно для меня. Почему ты уверен, что желание Тамары все решило?

— Чувак, ты же ее знаешь.

— Я знаю, как важны ее желания для меня. Для меня. Ведь я любил ее много-много лет. — И тут я выложил ему все, что долго таил ото всех… — Вот так все и было. Великая гетера никогда не соглашается на контракт и даже не слушает мужчину, достаточно осмелевшего, чтобы сделать подобное предложение. Но я… скажем так — был настойчив. В конце концов Тамара сказала мне, что вышла бы замуж, только чтобы завести детей, но она не хочет заводить новых. Я уверен, что деньги здесь были ни при чем…

— Конечно. В этом смысле Тамара не глупа; я сам слышал, как она говорила, что, раз деньги есть универсальный символ стоимости, их следует принимать с гордостью. Но Тамара не пошла бы замуж ради денег. Ей это покажется… гм… а может быть, и нет, надо бы спросить у нее. Мм… интересно. Наша Тамара — очень сложная личность. Извини, дорогой, я перебил тебя.

— Я же сказал, что деньги не были определяющим фактором, поскольку у нее были ухажеры, имевшие состояния и в десять, и в сто раз превышающие мой скромный капитал; но она не вышла замуж ни за кого из них. Поэтому я заткнулся и довольствовался тем, что проводил с ней ночи, когда мне это позволялось, сопровождал ее на вечеринки, платил ей, сколько мог и сколько она принимала. Часто она устанавливала свою цену, отказываясь от части подарка. Так она поступала со мной, не знаю, как она обходилась с более богатыми клиентами.

Так прошло много лет, и однажды она объявила, что выходит на пенсию. Я был ошеломлен. Как раз в это время я прошел омоложение, но не заметил, чтобы она хоть немного постарела. Но Тамара проявила твердость и оставила Новый Рим. Галахад, я стал импотентом. О, не то чтобы вообще неспособным, но прежний экстаз превратился в простое опорожнение, не стоившее усилий. Случалось ли с тобой подобное?