Кейнс отмечает, что в России, Польше, Венгрии и Австрии бюджета не существует вовсе. Опасность, заключающаяся в усиленном выпуске бумажных денег, «представляет собой длительное явление, конца которому еще не видно.»
В книге констатируется, что эти факторы подрывают кредит европейских стран, необходимый для ввоза сырья и обеспечения промышленного капитала, без которого немыслимо восстановление правильного обмена. Отклоняя экономические силы от состояния равновесия, вместо того чтобы направлять их к нему, эти влияния не излечивают нынешнее тяжелое состояние хозяйственной жизни, а, напротив, способствуют продолжению его.
«Перед нами бессильная, бездеятельная, дезорганизованная Европа, разделенная внутренними распрями, национальной ненавистью, содрогающаяся в усилиях борьбы и муках голода, полная грабежа, насилия и обмана. Чем можно доказать, что эта картина написана в слишком мрачных красках?» [1, c.40]
Россия, Венгрия и Австрия уже на деле переживают то, что для прочей Европы еще ожидается, и демонстрируют пример того, как сильно могут страдать люди и как далеко может зайти разложение общества.
Кейнс горько отмечает, что отчеты о состоянии здоровья населения центральных держав носят такой печальный характер, что чтение их притупляют воображение и ссылки на эти отчеты возбуждают подозрение в преувеличениях. Чтобы дать представление о положении дел, Кейнс приводит три выдержки из подобных отчетов:
«В последние годы войны в Австрии не менее 12 тыс. человек умерло от туберкулеза. В настоящее время по крайней мере 350 тыс. человек требуют лечения от этой болезни… В результате недоедания подрастает поколение с неразвитыми мускулами, связками и мозгом.» (Neu Freie Presse, 1919, 31 мая)
По другому сообщению, врачебная комиссия, отправленная медицинскими факультетами Голландии, Швеции и Норвегии, опубликовала в апреле 1919 в шведской прессе свой отчет изучения условий жизни в Германии: «туберкулез, в особенности среди детей, усиливается в устрашающей степени. Английская болезнь [рахит !?!] представляет еще более серьезное зло и распространяется еще шире. Невозможно бороться с этими болезнями, так как для туберкулезников не хватает молока, а для рахитиков – рыбьего жира. Туберкулез принимает невиданные формы, которые раньше были лишь в исключительных случаях. Болезнь поражает сразу все части тела, излечить ее практически невозможно… Почти такие же роковые формы туберкулез принимает и среди взрослых. В госпиталях от него умирают 90 % больных. Ввиду недостатка пищи бороться с ним невозможно… Он выражается в самых страшных формах, например в форме туберкулеза желез, который превращается в гнойное разложение тела».
Сообщение сотрудника «Vossische Zeitung» от 5 июня 1919 года, который сопровождал миссию Гувера1 в Рудные горы: «Я посетил крупные сельские округа, в которых 90 % всех детей страдали рахитом и где трехлетние дети едва начинали ходить. Заглянем в любую школу. Вы думаете, что это детский сад для малюток. Нет, это дети семи и восьми лет. Крохотные лица с большими унылыми глазами, с огромным выдающимся рахитическим лбом, слабые руки, представляющие одни кожу и кости, а над искривленными ногами живот, вспухший от голодного отека… Этот ребенок, объяснил дежурный лечащий врач, получает достаточно хлеба, но не становится сильнее. Я выяснил, что он прячет хлеб под свой матрац. Страх голода так вкоренился в его душе, что он собирает запасы пищи, вместо того, чтобы ее есть.»
Кейнс горько замечает, что все же находятся люди, которые думают, что во имя справедливости подобные существа должны платить дань до сорока или пятидесятилетнего возраста, чтобы облегчить бремя налогов британских граждан.
[ 1 – Ге́рберт Кларк Гу́вер, (1874-1964) – американский сенатор, позднее (с 1929 по 1933) 31-й президент США от республиканской партии. С началом 1-й мировой войны помог организовать возвращение на родину 120 тыс. американцев, находившихся к началу войны в Европе. Осенью 1914 года Гувер создал и возглавил комитет помощи Бельгии (Committee for Relief in Belgium), оккупированной немецкими войсками. Он убедил немцев разрешить поставки продовольствия в Бельгию и не реквизировать их для своих нужд, а англичан убедил пропускать поставки через установленную ими морскую блокаду Германской империи. Довольно быстро комитет вырос в крупную организацию, закупавшую продовольствие в Америке и Австралии и доставлявшую его в Бельгию, с собственным флотом, состоявшем из нескольких десятков кораблей. Гувер несколько десятков раз пересекал линию фронта, наладив таким образом важный неофициальный канал связи между воевавшими сторонами. А после официального вступления США в войну в апреле 1917 года, Гувер был назначен главой продовольственного управления США президентом Вильсоном.
В 1918-23 годах Гувер возглавил Американскую администрацию помощи (ААП) – английская ARA (American Relief Administration), оказывавшую продовольственную помощь разорённым войной европейским странам, в том числе «Белой» России.
В 1921-22 годах в Советской России в результате засухи разразился массовый голод, который охватил 35 губерний с общим населением в 90 миллионов человек, из которых голодало около 40 миллионов. Горький 13 июля 1921 года обратился с воззванием, ставшим впоследствии известным как «Ко всем честным людям», с просьбой помочь продовольствием и медикаментами.
Француз Жозеф Нуланс, бывший военный министр, министр финансов, посол в российской империи, который в 1917 проводил политику непризнания и игнорирования Советской власти, а в 1918 организовывал интервенцию стран Антанты в Архангельске и Мурманске и подстрекал контрреволюционеров на восстания, организовал комитет государственной помощи, который выдвинул к правительству Советской России ультиматум признания довоенных и военных долгов царской России, и тем самым блокировал все попытки официальной помощи на Брюссельской (1921) и Генуэзской (1922) конференциях со стороны европейских правительств. Кроме того, Нуланс выдвинул требования самостоятельного доступа представителей его организации для «исследования ситуации на местах».
Ультиматумы Нуланса были отвергнуты правительством Советской России [2, c. 116, c. 549]
Герберт Гувер, вопреки своим консервативным взглядам, принял милосердное решение помочь стонущей от голода Советской России. Но он поставил два условия: чтобы ARA было позволено действовать самостоятельно, доставляя продовольствие непосредственно до населения, и чтобы граждане США, содержащиеся в советских тюрьмах, были выпущены на свободу.
25 июля Горький от имени советского правительства принял это предложение, а 21 августа в Риге ARA официально подписала с Максимом Литвиновым договор о предоставлении помощи «под контролем правительства Советской России» [2, c. 179, c. 555]. Первоначально была оказана помощь, эквивалентная 18,6 млн долларов, которые выделил для этого Конгресс США. Позже к этой сумме добавились частные пожертвования, а также 11,3 млн долларов, вырученных самим советским правительством от продажи золота. К моменту окончания своей деятельности ARA поставила продовольствия и других товаров в пользу России, в общей сложности, на 61,6 млн долларов (или 123,2 млн золотых рублей).]
Средства восстановить Европу
Кейнс пишет, что в предшествующих главах критиковал договор и деятельность политиков в Париже и в мрачных тонах изобразил вероятное настоящее и будущее положение Европы, чтобы избежать самого худшего. Прежде чем переходить к своим предложениям, которыми можно улучшить состояние Европы, Кейнс предложил читателям мысленно сопоставить два контраста – Англию и Россию.
В Англии Кейнс не предвидит возможности катастрофы. В результате войны Англия сделалась беднее, но не сильно истощила. Богатство страны в 1919 близко к ее богатству в 1900. Торговый баланс неблагоприятен, но не так уж серьезно. Дефицит в бюджете значителен, но не до такой степени, чтобы твердое и разумное управление не могло найти из него выхода. [Рабочие добились сокращения рабочего дня, но рост производительности труда способен привести к сохранению прежних объемов производства.]
