Я думала, что Никита – тот самый. Что у нас с ним настоящая любовь, а впереди – огромное семейное счастье. Но он нашел другую.
Ладно. Плевать. Не нужен мне никто. Мне и одной хорошо.
Хотя… кого я обманываю? Себе-то можно не врать. Плохо мне одной. Тоскливо. А еще – в голове постоянно тикают те самые часики… Как бомба с часовым механизмом.
– Привет! – здороваюсь я с родителями.
– О, блудная дочь! – ухмыляется папа.
И обнимает меня так, что ребра хрустят. Да, мужчины в нашей семье крупные. Да и женщины, честно говоря. не тростинки. Мама при виде меня смахивает слезинку из уголка глаза. Я не выдерживаю, бросаюсь обниматься, тоже немного хлюпаю носом и утыкаюсь маме в макушку. Она у нас маленькая, еле до плеча всем троим достает. Но при этом формы у нее ого-го. В общем, понятно, в кого я такая.
– Мы уж думали, ты и не заедешь, – ворчит она.
– Ой, ладно! Когда это я не заезжала!
– Я борщ сварила, – сообщает мама. – Будешь?
– Ну конечно! Давай самую большую тарелку. Ужас как соскучилась по твоему борщу.
Мама расплывается в улыбке. Борщ у нее особенный, фирменный, на свинине с говядиной, с добавлением фасоли и свекольных листьев, и – кислого яблока. В общем, вкуснотища такая, что можно запросто съесть вместе с тарелкой.
К тому же, пока ешь, рот занят. И можно не отвечать на многочисленные вопросы, а просто кивать и мычать что-то невнятное.
– Что-то дом у нас маловат, – произносит папа, наблюдая, как я уплетаю за обе щеки.
Я лишь вопросительно выпучиваю глаза.
– И ремонт давно не делали.
– Да все же отлично, – удивляюсь я. – Дом новый, уютный, пять комнат…
– Тогда почему ты не у нас остановилась, а у Кеши? – в унисон выдают родители.
Ах, вот к чему они вели…
– Мне у него удобнее.
– От нас ближе к твоему выставочному центру!
– А вот и нет. По расстоянию, может, и ближе. Но на въезде в город пробки. А от Кеши дорога свободная, почти всегда.
– Глупости! Могла бы и у нас пожить! Хоть посмотрели бы на тебя… Приезжаешь раз в год. Мы соскучились!
Могла бы, конечно. И да – я тоже очень скучаю. Но, как представлю, что мама с утра до вечера рассказывает, сколько внуков у ее подруг и как их дочери удачно вышли замуж – зубы сводит от тоски.
Когда мы переходим к чаю, мой телефон начинает активно звякать каждые три секунды.
“Как дела?” – интересуется Сергей.
Которому я сказала, что поеду навещать родителей.
Он вчера был таким милым! Даже не разозлился на Пашку. “Он по уши влюблен в тебя. И я его прекрасно понимаю”. Вот и все, что он сказал по поводу инцидента в “Медитере”. Идеально! Мне нравятся сдержанные мужчины.
“Все хорошо, – пишу я. – У тебя как?”
“Еду домой с работы. Думаю о тебе. Очень хочу увидеться”.
Приятно…
И тут вклинивается Пашка со своим сообщением:
“Я сейчас приеду”.
“Я не дома”, – отвечаю я.
“А где?”
“У родителей”.
Вообще-то, я не должна отчитываться! Даже не смотря на то, что вчера вечером он вел себя как друг. Шаурмой меня накормил… И не сделал ничего наглого и нахального.
“Понял”, – пишет Кабанчик.
Еще бы, он не понял. Прекрасно знает моих маму и папу. И их любовь к выносу мозга ему тоже известна.
Одно странно: ни мама, ни папа еще ни разу ничего не сказали на тему мужа и детей. И даже про Никиту не спросили! Хотя они, конечно, знают, что мы расстались.
– Что, Кеша с вами беседу провел? – осеняет меня.
– Что? – они делают непонимающие лица.
Но актеры из них так себе. Так что я понимаю, что попала в яблочко. Вот такой у меня брат! Всегда обо мне заботится. Даже от родителей защищает. Обожаю его!
– Просил не доставать меня темой замужества? – продолжаю я.
– Ну… типа того. Но мы и сами понимаем! Для тебя это болезненно. Особенно после расставания с Никитой. Хотя целых четыре месяца прошло. Могла бы уже кого-то найти…
Ну что же, сама напросилась.
И я вдруг неожиданно выпаливаю:
– А я нашла.
Две пары глаз, устремленных на меня. Полные надежды и неприкрытой радости. Такое ощущение, что они сейчас оба подскочат и начнут танцевать разнузданные танцы на столе.
Блин… и кто меня за язык тянул?
– Познакомишь нас? Кто он? Сколько ему лет? Он был женат? Дети есть? – на меня сразу высыпается ворох вопросов от мамы.
– Кем работает? – задает единственный вопрос отец.
– У него автосалон, – сообщаю я. – Вернее, сеть автосалонов.
– Неплохо, – уважительно кивает он.
– Сорок лет, женат был, детей нет, – отвечаю я маме.
– Покажи фото.
Я открываю аватарку Сергея в мессенджере. Отличное фото. Деловой мужчина в стильном пиджаке с обаятельной улыбкой. Показываю маме.
– Ух ты! – выдыхае она. – И что, у вас все серьезно?
– Пока не знаю. Мы недавно познакомились.
– А нас когда с ним познакомишь?
И тут я совсем слетаю с катушек. Думаю: а почему нет? Неважно, что там будет у нас с Сергеем дальше. Но, если его увидят родители, они надолго успокоятся и отстанут от меня. Заодно и проверю, как он себя поведет, если я напишу ему такое.
И я пишу:
“Приезжай. Познакомлю тебя со своими родителями”.
“Сейчас приеду”, – прилетает мгновенный ответ.
Ничего себе! В груди разливается приятное тепло. Не испугался. Не начал отмазываться. Ответил коротко и по делу. Как я люблю…
А уже через пять минут раздается звонок в калитку. Уже? Да нет. Это невозможно. Наверное, кто-то из соседей заскочил.
Папа идет открывать. И я слышу:
– Паша, какими судьбами?
– Я к Марусе, – басит Кабанчик.
Блин…
– Ну прям как в детстве. А Маруся выйдет? – смеется отец.
– Кстати, именно это я и хотел спросить.
Глава 14
Маруся
Я оказываюсь в прихожей в мгновение ока. Отвлекаю отца, сообщив, что по телику начались новости. Беру Пашку под локоть и очень чувствительно щипаю за упитанный кабаний бочок.
– Привет! – лыбится он.
Как будто вообще не чувствует щипка! А я, между прочим, сломала об его шкуру еще один ноготь. Не Кабан, блин, а уничтожитель маникюра!
– Ты же не будешь опять нести этот бред про замужество? – нежно шиплю ему на ухо.
– Не надо? – удивленно спрашивает он.
– Кабанчик, уймись уже!
– Не могу. Хочу тебя. Видеть своей женой.
– Дурак! – вырывается у меня.
– Я?
– Не надо путать стояк с готовностью к семейной жизни.
Пашка ржет.
– Обожаю твой острый язычок. Особенно, когда он у меня во рту… – Он пытается поцеловать меня, но я резко уворачиваюсь. – М-м-м! Ты так вкусно пахнешь чесночком.
Блин…
В дверях появляется мама.
– Галина Петровна, добрый вечер.
– Паша! Чего это я вдруг Галина Петровна? Всю жизнь тетей Галей звал.
– Да это разве жизнь была? Вот теперь настоящая жизнь начнется. Можно я буду звать вас мамой?
Я снова щипаю его за бок. Изо всех сил. Но он снова не реагирует.
– Паш, ты выпил, что ли? – с подозрением смотрит на него мама.
– Трезвый как стекло. Я вообще не пью. Почти. И не курю. И, кстати, я очень положительный и надежный мужчина…
– Тебе пора, – говорю я, тесня его к двери.
– Я только пришел.
– Ты уже уходишь!
– Паш, будешь борщ? – встревает мама.
– Да я за ваш борщ почку продам!
Мама смеется, Пашка мгновенно телепортируется на кухню. Я не успеваю ничего следать. Блин… Сейчас приедет Сергей. Сколько времени у него займет дорога? Полчаса? Надо выдворить Пашку за это время.
Или написать Сергею, чтобы не приезжал? Что он обо мне подумает? То приезжай, то не надо… Вообще, дикая была идея его позвать. Какой-то внезапный импульс, которому я поддалась. Зря!
Стою, зависнув с телефоном. Слышу голоса Пашки и мамы. Иду на кухню. Пашка что-то увлеченно вешает на уше маме.
– Ой, шалопутный ты, Паша, – ворчит она. Но улыбается. – Ну как борщ?
