А л е к с е й. Я так и понял.

М е д с е с т р а. Уж, наверно, не из-за лишней трешки. Вы сколько получаете, если не секрет?

А л е к с е й. Почему вас интересует именно это?

М е д с е с т р а. Я вот смотрю на людей, думаю — как живут? Иногда завидую, иногда противно.

А л е к с е й. А вы как живете?

М е д с е с т р а. У меня отец пьет… Скажите — вот можно так думать про своего отца, чтоб лучше он умер? А я думаю так. И даже вам, чужому, говорю про это… А, ладно! Красивые у вас цветы… (Помолчав.) Подумать только — сидит на ступеньках и ждет жену. А вот посмотришь на вашу жену со стороны и не подумаешь, что она — такая.

А л е к с е й. Какая же?

М е д с е с т р а. Которую ждать можно после работы… Так это, значит, вы сюда звонили? Часа два назад?

А л е к с е й. Нет. Я сюда не звонил.

М е д с е с т р а (хмыкнула). Интересно! А тоже Наталью Палну спрашивали. Какой-то молодой голос… Ой, проболталась!

А л е к с е й. Не страшно. Я этого не боюсь.

М е д с е с т р а. Какой уверенный!

А л е к с е й. А как вы все-таки думаете, когда она может вернуться с этого вызова?

М е д с е с т р а. Смотря какой случай, конечно. Поздно ночью может вернуться. Или к утру. А что вам? Боитесь — не дождетесь?

А л е к с е й. Дождусь.

М е д с е с т р а (улыбнулась каким-то своим мыслям). Гладиолусы… Название-то какое — будто гладят кого-то…

А л е к с е й. Хотите — подарю?

М е д с е с т р а. Это потому, что я спросила — сколько за каждую штучку отдали?.. А может, я вам все наврала! Может, отец у меня — генерал!

Раздался телефонный звонок. Она взяла трубку.

«Скорая помощь»!.. Кого? (Прикрыв трубку рукой) Опять вашу жену. Наталью Палну. И тот же голос опять — молодой!

А л е к с е й. Дайте-ка трубку мне!

М е д с е с т р а. Только недолго — вдруг вызов! (Ставит аппарат на подоконник.)

А л е к с е й (в трубку). Алешка?.. Мамы здесь нет, она в районе, по вызову… Ты где пропадаешь? Откуда звонишь?.. Алло, алло! Алешка! (Отдает трубку медсестре.)

М е д с е с т р а. Значит, это просто ваш сын?

А л е к с е й. Просто сын.

М е д с е с т р а. Что ж разговор не получился?

А л е к с е й. Да так… Я пойду. До свидания.

М е д с е с т р а. Ой, знаете, а один цветок я у вас возьму. Только один. Сами же предложили!

А л е к с е й. Выбирайте. Любой.

М е д с е с т р а. Вот этот. Спасибо. Красота, кто понимает!.. А вы, интересно, опять будете приходить сюда — ждать жену?

А л е к с е й. Обязательно… Счастливо! (Уходит.)

М е д с е с т р а (хмыкнула). Цирк!

Передняя в старинной квартире. Освещение боковое, словно свет падает из приоткрытой двери. Оттуда же доносится приглушенная мелодия блюза.

Раздается резкий звонок. Потом второй. Третий.

Слева, откуда падает свет и доносится мелодия блюза, выходит  К о с т я. Справа появляется  А л е к с е й.

Они встретились, пожали руки.

А л е к с е й. Ты один?

К о с т я (оглянулся). Это не так важно.

А л е к с е й. Я звонил тебе час назад.

К о с т я. Меня не было дома. Что-нибудь случилось?

А л е к с е й. Нет, ничего.

К о с т я. Валяй заходи.

А л е к с е й. Но ведь ты не один.

К о с т я. Я сказал — это не так важно… Ты ее не знаешь.

А л е к с е й. Честно говоря, я бы не отказался от рюмочки коньяка.

К о с т я. Тем более. Но если нужно, чтобы я был один, я буду один.

А л е к с е й. Не нужно.

К о с т я. Заходи.

Они выходят на середину сцены. Боковое освещение заменяется местным, не очень ярким, торшерным.

А л е к с е й. Куда бы деть плащ?

К о с т я. Сейчас.

Появляется молодая  ж е н щ и н а.

Ж е н щ и н а. К тебе гости?

К о с т я. Нет. Это мой друг. (Уходит.)

А л е к с е й. Здравствуйте…

Ж е н щ и н а. Добрый вечер.

Пауза.

На улице дождя так и нет?

А л е к с е й. Почему он должен быть?

Ж е н щ и н а. Обещали по радио.

Вошел  К о с т я, он принес низкое кресло современного типа.

К о с т я. Кидай плащ на спинку. (Уходит.)

А л е к с е й. Я, наверно, помешал.

Ж е н щ и н а. Мы танцевали.

А л е к с е й. Приятная музыка.

Ж е н щ и н а. Это у него магнитофон.

К о с т я  принес второе такое же кресло.

К о с т я. Приземляйтесь. (Уходит.)

Ж е н щ и н а. А вы танцуете?

А л е к с е й. Конечно.

Ж е н щ и н а. Костя танцует очень здорово.

К о с т я  принес старинный венский стул.

К о с т я. А это мне! Попросил у соседки. (Уходит.)

А л е к с е й. Что же мы стоим? Костя трудится, а мы стоим. Давайте сядем.

Женщина села. Он тоже сел. Они молчат. Мелодия блюза кончилась, сразу началась новая музыка.

Ж е н щ и н а. Вам нравится?

А л е к с е й. Что-то знакомое.

Ж е н щ и н а. По-моему, тоже. Но красиво. Грустно.

К о с т я  принес низкий столик, на котором бутылка коньяка и три рюмки.

К о с т я. Закуски не будет. У меня только пачка пельменей. (Разливает коньяк по рюмкам.) Этот тип приходит сюда в двух случаях: если ему что-то очень нужно или если мне что-то очень нужно. Давайте выпьем.

Все трое выпили.

Я сделаю потише. (Уходит.)

Музыка становится еле слышной.

Ж е н щ и н а. Я часто не понимаю, когда Костя шутит, а когда говорит серьезно.

А л е к с е й. Да, это у него есть. Его нужно знать.

Ж е н щ и н а. Мы познакомились с ним этим летом. В Сочи. На Ривьере.

Возвращается  К о с т я, садится на свое место.

Пауза.

К о с т я. Сто мужчин и одна девушка.

Ж е н щ и н а. Вот опять. Почему ты вдруг сказал это?

К о с т я. Был такой фильм. Еще до войны. С Диной Дурбин в главной роли.

Ж е н щ и н а. До войны — для меня пустой звук.

К о с т я. Между прочим, Диночка Дурбин — моя первая настоящая любовь. И этого типа тоже.

Ж е н щ и н а (Алексею). Это правда?

А л е к с е й. Нет, он шутит.

К о с т я. Интересно, сколько теперь ей лет? Лет пятьдесят. Варварство.

Ж е н щ и н а. Это, наверно, ужасно — быть старой и видеть себя в кино молоденькой женщиной. Это как пытка. Можно все локти себе искусать, наверно.

К о с т я. Между прочим, начиная с Диночки Дурбин, этот тип всегда вставал мне поперек дороги. На фронте, когда меня основательно тюкнуло, он не дал мне сыграть в ящик. После войны я подал документы в один серьезный институт, но прошел туда этот тип, а не я. И самая большая пакость с его стороны — он женился на девушке Наташке, которую я любил в тысячу раз сильнее, чем этот тип.

Ж е н щ и н а (Алексею). Теперь он, конечно, шутит?

А л е к с е й. Нет, теперь это правда.

К о с т я. Таким образом, я остался убежденным холостяком, а он с Наташкой родил себе здоровенного парня Алешку и малюсенькую дочку Аленку.