Лера плаксивым голосом протянула в трубку: «Почему не придёшь, Дэнчик? Вот и Серёжа сказал, что звал тебя. Дэнчик, потом посмотришь футбол, в записи! Ну, пожалуйста!» — протянула она жалобным голоском, прикрывая микрофон ладошкой. Ей не хотелось, чтобы девчонки, да и Серёга тоже, услышали, как она уговаривает Дэна, а он отнекивается.

— Брось, — махнул рукой Сергей, — что ты его уговариваешь! Не хочет - не надо, без него прекрасно отдыхаем. Сейчас выпьем шампанского и пойдём гулять! Так, Юленька? Ты хочешь погулять, мой желторотый воробушек?

— Что ты куриные прозвища всё время придумываешь! — вскипела Лерка.

Юльке стало понятно - это от зависти: Дэн не торопится бежать к ней по первому зову, а Серёга увивается не за ней - красавицей, а за самой обыкновенно девчонкой Юлькой, и её это злит.

— Может, всё-таки выпьем шампанского, девочки? Нас Серёжа угощает! — она потянулась фужером к девчонкам, нежно и как будто бы торжественно звякнул хрусталь…

Юлька вздрогнула, открыла глаза. Спустя столько лет, она всё ещё, как наяву, слышит нежный звон хрустальных фужеров. Она и сейчас не знала, любила ли она его в то время. Первый парень, оказавший ей столько внимания, понятно, что у неё, четырнадцатилетней девчонка «снесло» мозги. Сна не было, хоть убейся! Она села, спустила ноги на холодный пол, прислушалась к ровному дыханию ребёнка, встала, неслышными шагами, чтобы, не дай бог, не разбудить мальчишку, подошла к посапывающему малышу, чуть касаясь, погладила ёжик русых волос, осторожно коснулась губами нежной детской щёчки, прошептала еле слышно: «Лёшик ты мой, моё сердечко!» Босыми ногами прошлёпала в кухню, заварила чай, добавила веточку сушёной мяты – может быть, чай с мятой поможет поскорее заснуть. Медленными глотками выпила чай вприкуску с конфетой, ополоснула чашку, вернулась в комнату, забралась в кровать, укуталась одеялом, пытаясь заснуть.

«Что же было потом?» — прошептала она. Потом… Потом они выпили шампанское, оделись и пошли гулять, вчетвером, Дэн так и не появился. На улице Юлька взяла под руки Лерку и Веру. Пахло жухлой листвой, осенней сыростью. Деревья, со скудными остатками листвы, казались угрюмыми, нахохлившимися, в ожидании холода и снега. Серёга втиснулся меду девчонками, выдернул из троицы Юльку:

— Эй, девушки! Пойдём парами, не будем загораживать улицу. Он крепко прижал её, так, что она почувствовала себя птичкой, попавшей в клетку и пытающуюся вырваться на свободу. Ей было и весело, и непонятно как! Одно она знала очень точно – ей нравилась эта игра. Его внимание, слишком навязчивое, ей это тоже нравилось. Не Верку выбрал, а её! И, оказывается, не просто по пьянке – напился и лишь бы к кому привязаться, но примчался на следующий день, хоть она его и не звала. Примчался, принёс шампанское, и не отпускает её ни на шаг.

Мозг услужливо «выдёргивал» картины прошлого, всплывающие так ярко и реалистично, точно это происходило совсем недавно – вчера или, может быть, даже несколько часов назад. Она перевернулась на живот, положила подушку на голову, как бы пытаясь отгородиться от воспоминаний, и попытаться заснуть…

Они гуляли по скверу, Юлька со счастливым, разрумянившимся лицом от внимания парня, нравившегося ей всё сильнее и сильнее или, вполне возможно, от выпитого шампанского, или и от того и другого. Сергей, прижимающий её всё крепче и крепче и шепчущий милые пустяки ей на ушко. И две девчонки Лерка и Вера. Юлька мельком взглянула на Леру - кончик её носа покраснел и даже, может быть, Юльке это показалось, чуть накренился вниз. Волосы некрасиво выбились из-под розовой шапочки с помпончиком, болтающимся на верёвке. Лицо скривила недовольная гримаса: «Дэн не пришёл — вот Лерка и дуется!» Юльке, вдруг, стало, отчаянно, жаль подружку - красотка, тем не менее, не бежит к ней Дэн по первому зову, предпочитает посмотреть футбол, а не пить со своей девушкой чай в компании подружек. Захотелось приободрить, заставить улыбнуться и её и Верку, но она не смогла ничего придумать. «А, ладно! Пусть куксится, если ей так хочется. А мне весело!» — она расхохоталась и даже не пыталась вырваться из объятий Серёги.

— Что ржёшь? — Лерка покосилась на неё через плечо и что-то шепнула Верке на ухо, та кивнула, соглашаясь с Лериными словами.

— Мне весело! Лера, хватит грустить, никуда не денется твой Дэн, посмотрит футбол и примчится к тебе.

— Кто тебе сказал, что я грущу? — Лера поправила выбившиеся из-под шапочки волосы, — я - домой. Вы как хотите!

— Я тоже, — поддакнула Вера, — холодно. Да и, вообще, домой хочу!

«Завидуют! — поняла Юлька, — Серёга около меня увивается, вот и завидуют. Ну, и пусть!» — она снизу вверх взглянула на Серёгу - как он отнёсся к словам девчонок. Он понял, что она безмолвно как бы спрашивает его: «Что будем делать? Расходиться по домам?»

— Да пусть идут, — шепнул он ей на ухо, — нам с тобой они зачем? Нам и без них неплохо! — Если замёрзли, девушки, конечно, идите домой, — произнёс он девчонкам. — А мы ещё с Юленькой погуляем? Так, моя принцесса?

Она неопределённо пожала плечами, подразумевая - можно и погулять. Дул холодный осенний ветер, подметая и кружа жёлто-багряные листья, трепал одинокое дерево с нарядной розово-жёлтой листвой, пытаясь отнять запоздалую красоту. Дерево корчилось под напором ветра, точно человек, окоченевший на ветру, пытается согреться, обхватив себя руками. Юльке было тепло, Серёга левой рукой обхватил её за левую руку, от него шло тепло, Юльке казалось, даже жар.

— Я тоже замёрзла! — пискнула она тоненьким голоском, почему у неё вырвалась эта фраза, она не знала, не могла понять саму себя.

— Замёрзла? — он ещё крепче прижал её к себе, пытаясь загородить собой от пронизывающего насквозь порывистого осеннего ветра, — пойдём, провожу тебя, не дай бог, простудишься.

«Зачем я брякнула, что замёрзла! Дура! Сейчас бы гуляли и гуляли, теперь домой тащиться, уныло сидеть, ползая, до одури, в соцсетях». Они зашли в подъезд, Серёга вдавил кнопку лифта, точно он был виновен в том, что им приходится расставаться. Вышли на Юлькином этаже. Она хотела было выудить ключи из кармана куртки, но Серёга не дал ей это сделать, потянул её на лестницу, на два пролёта выше от её квартиры. Прижал её спиной к стене, навис над ней точно хищная птица над своей жертвой и впился губами в её губы. Она задохнулась от его напора, кружилась голова, но было так приятно-сладко… Он оторвался от неё, взглянул сверху-вниз, пытаясь поймать её взгляд. Она не поднимала глаз.

— Тебе понравилось? — спросил он её, как вчера у неё дома на кухне, — понравилось? — требовательно повторил он вопрос, будто если она ответит отрицательно, он сразу же развернётся и уйдёт, бросив напоследок: «Ну, нет, мы так не договаривались!»

Её ресницы дрогнули:

— Да! — дерзко, чуть даже с вызовом, ответила она, — а почему мне не должно было понравиться? Разве я похожа …— она хотела сказать: «На фригидную девушку», — но запнулась на этой фразе и выправилась: «Разве я похожа на ненормальную?»

— Ты самая нормальная из всех девушек на белом свете, по крайней мере, из тех, которые мне когда-либо встречались.

— Да, ну? — она округлила глаза в шутку, — а я думала, ты скажешь, что я самая красивая девушка из всех которых ты когда-то встречал.

— Ну, это даже не обсуждается, такой красотки как ты я ещё не встречал, — воскликнул он так убедительно, что она почти поверила ему. Почти…

— Дерзкая, красивая и сексуальная! — то, что надо! Именно такую девчонку мне и надо, — он снова впился в её губы. Она снова задохнулась, попыталась вырваться, но он не отпускал, ещё крепче прижимая её.

— Пусти! — попыталась она протестовать, но у неё это плохо получалось, может быть, потому, что она и не хотела, чтобы Серёга отпустил её, выпустил из цепких объятий. Она знала, что серьёзным, правильным девушкам положено сопротивляться, не поддаваться настойчивым мужским ласкам.

— И не подумаю! — он добрался до её нежной шейки, туда, где билась, точно малюсенький ручеёк, голубоватая жилка, — какая же ты сладкая, моя золотая бусинка, — шептал он горячечно.