— Я бы всё равно не советовал открывать, — прокомментировал наши действия Виктор, который так и стоял на краю раскопа, палец о палец не ударив.

— Знаешь, что⁈ — взвился Михаил. — В жопу свои советы затолкай. Заебал уже!

— А ты давно такой умный стал⁈ — моментально огрызнулся тот.

— Рты захлопнули! — прошипел я. — Оба!

— Ну а чё он? — попытался оправдаться Мишка.

— Забей хуй, — посоветовал Серёга. — А орать здесь и в самом деле не самая лучшая идея.

— А ты бы вообще помолчал, сопляк, — переключился на более слабого соперника Виктор.

— Слышь, дядя, — криво ухмыльнулся пацан. — Ты не смотри, что я худой и кашляю. Спать ляжешь — я тебе брюхо вскрою, понял?

Виктор побледнел и поспешил ретироваться от опасной компании, продолжая бормотать себе под нос что-то несвязное.

— Блядь, знал бы, что он такое говно, ни в жизни руки бы не подал, — презрительно сплюнул Михаил.

— Люди не меняются, — спокойным голосом вставил Маркин. — Он всегда таким был, просто в мирной жизни это не так заметно.

— Наверное, ты прав, — согласился Мишка. — Ну, чё стоим? Слишком много чести этому мудаку, давайте лучше попробуем этот люк скинуть.

Работа закипела, и вскоре мы смогли вывесить второй край, а затем и третий. Мишка в очередной раз упал на живот и посветил фонариком внутрь.

— Вроде вышла, — констатировал он. — Чё, попробуем?

— Давай, — пожал плечами я, и мы дружно навалились на крышку.

И она поддалась, съехала на несколько сантиметров, слетела с подставленного камня, и… округу озарил крик боли. Вот вроде взрослый мужик этот Славик… И на кой чёрт он диск снизу подхватил? Надеялся удержать или что?

Крик постепенно перешёл в завывания, но этого хватило, чтобы к храму явился бес. Славик затрепыхался, но пальцы прижало крепко. Уверен, что без перелома там тоже не обошлось, ладони уже начали синеть, и это плохой знак. Чёрт, а ведь всё так хорошо начиналось!

— Да тихо ты, сейчас. — Мишка уже в третий раз пытался поддеть крышку ломом, но тот постоянно выскальзывал из ставшей узкой щели. — Да чтоб тебя!

— Дай я попробую, — попросил я инструмент, и Михаил тут же его передал.

Странное дело — паника. Ещё минуту назад я был совершенно спокоен, а сейчас руки трясутся. Хочется поскорее помочь товарищу, отчего нервозность только усиливается. Завывания ещё эти!

Я наконец приноровился и с третьей попытки загнал лом в узкую щель. Слегка нажал на него, и крышка шевельнулась, высвобождая пальцы из плена. Славик рухнул в яму и начал подвывать в тон бесу, прижимая обе руки к телу. Да уж, это больно, и даже очень. А тем временем низкий вой уже стал дуэтом, и мне непременно захотелось пнуть Славку, и желательно побольнее, чтобы он наконец зашевелился.

— Уходим! — крикнул Маркин, будто мы и без него не знали, что делать.

Друг за другом мы втянулись в храм, придерживая под руки Славку, и, не задерживаясь в общем зале, сразу нырнули в подвал. Наши уже все были здесь. Тут же поднялся гомон, вокруг раненого засуетились, закудахтали бабы. Пришлось ругаться и отгонять. Виктор же смотрел с вызовом, на его лице прямо отчётливо читалось: «Ну я же говорил». Пришлось приложить немалое усилие, чтобы не съездить ему в челюсть.

Да уж, ситуация самая что ни есть хреновая. Пальцы явно сломаны и уже приобрели синюшный оттенок. Да, я проходил курсы первой медицинской помощи, но даже у военных она даёт лишь поверхностное понимание. Накинуть жгут, наложить тугую повязку, а в случае перелома — шину. Но куда её накладывать здесь, когда все пальцы в труху? Здесь без квалифицированного специалиста не обойтись. Нужен снимок, возможно, операция. Хрен его знает, что у него там внутри.

— Всё плохо? — Славка умоляющим взглядом уставился на меня.

— Да брось, до свадьбы заживёт, — приободрил его я, хотя думал совершенно иначе.

— Можно мне посмотреть? — раздался за спиной голос отца Евгения.

Памятуя о том, как наш батюшка избавил меня от осколка, я тут же посторонился, уступая место священнику. Тот присел перед Славкой на корточки и внимательно осмотрел руки. Попробовал даже прикоснуться, но парень зашипел и отдёрнул руку.

— Ему в больницу надо, — заключил отец Евгений.

— Отличное решение, — усмехнулся я. — Сейчас, только скорую вызову.

— Или резать, — проигнорировал мой сарказм он. — Иначе всё это воспалится, и он умрёт.

— Н-не надо р-резать, — тут же побледнел Славка.

— А я вам говорил! — всё же не смог сдержать кипящее дерьмо Виктор. — Не нужно было его трогать.

— Закрой пасть! — взвился Мишка, — Заткнись, урод! Или я тебе сейчас весь ебальник расшибу!

— Тихо, дружище. — Я перекрыл собой подступ к Виктору. — Успокойся, давай без лишних жертв обойдёмся.

— Да он заебал уже! Вечно лезет со своими тупыми советами! Это ему не так, то не эдак, а как до дела, так первый в кусты.

— Ну не всем же такими деловыми быть! — вступилась за мужа Лена. — Что вы к нему цепляетесь?

— Да потому что он обуза! — даже не подумал успокаиваться Мишка. — Мы его кормим, поим, жопами своими рискуем, а от него только критику слышно. То каша слишком сухая, то слишком горячая!

— Заткнулись все! — проревел я во всю мощь лёгких. — И уши прикрыли, пока друг друга убивать не начали.

— Бесы здесь ни при чём… — попытался продолжить Мишка, но, поймав мой взгляд, замолчал и прикрыл уши руками.

— Отец Евгений, вы точно не сможете его вылечить? — обратился к священнику я.

— С чего вы взяли, Сергей, что я на это способен? Я ведь не доктор, а скромный служитель церкви.

— Знаю я одного, тоже скромного, так он из меня осколок извлёк, даже руками не касаясь.

— Это минимум уровень пятой ступени. Мне подобные знания пока недоступны. Максимум, что я могу, — это немного облегчить боль.

— Я согласен. — Славик протянул ему синие пальцы.

Отец Евгений кивнул и принялся водить над его руками своими. Он прикрыл глаза и тихонько что-то бормотал себе под нос. Прошло минут пять, прежде чем он отстранился и смахнул рукавом выступивший на лбу пот.

— Помогло, — растянул бледные губы в улыбке Славик. — Может, оно само как-нибудь, а? Не надо рубить… пожалуйста.

— Тогда ты умрёшь, — не стал облегчать ему жизнь священник. — Да и боль скоро вернётся.

— У нас таблетки есть, — напомнил Маркин. — Обезбол и антибиотики. Но я согласен, такое точно не заживёт.

— Можно я с ним поговорю? — выступила немного вперёд Светка, жена Славика.

Всё это время она молча наблюдала за суетой. Впрочем, она и была немногословна. Мы иногда даже забывали о её существовании. Даже сейчас, когда её мужу, можно сказать, самому близкому человеку было очень плохо, она сохраняла хладнокровие.

— Дорогой… — Светка присела перед мужем на корточки. — Ты ведь понимаешь, что умрёшь, если мы не ампутируем пальцы. А я не хочу оставаться одна. Ну что ты как маленький, в самом-то деле? Их же отрубят не все. Вон, дед мой всю жизнь с двумя пальцами прожил, и ничего.

— Думаешь? — как-то неуверенно переспросил он.

— Да что тут думать? Какие-то пальцы или жизнь? По-моему, выбор очевиден.

— Хорошо, — кивнул Славик. — Только дайте вначале таблеток.

— Что-то у нас бесы смолкать не собираются, — сменил тему Маркин, предварительно бросив взгляд на часы.

— А ну, дай-ка мне ружьишко. — Я протянул руки к стволу. — Попробуем насильно прервать выступление.

— Я сам, — покачал головой Рустам. — А то знаю я тебя, потом назад не допросишься.

— Детский сад, — вздохнул я и направился к выходу из подвала.

Вой сразу надавил на мозг, кишки завибрировали, а в душе начал зарождаться червячок гнева. Однако в отличие от обычных людей, мы с Маркиным всё же обладали некой ментальной защитой. Да, пока ещё слабенькой, но тем не менее какое-то время могли сопротивляться натиску бесов.

Я сунул руку в боковой карман рюкзака и вытянул три патрона, которые подготовил специально для подобного случая. Маркин быстро перезарядил дробовик, и мы выбрались на улицу.