– Пидор – не мат же?
Батя забрал двести из Гочиного конверта. Тот закатил глаза.
– Кать. План напиши. Профинансирую твои курсы.
Катя завизжала и набросилась на Батю. Все захлопали.
– Ребятушки! Это – самый счастливый день в моей жизни!
Лёшик стоял в стороне – покрасневший то ли от печали, что о нём забыли, то ли от страха, что Кате с новой профессией будет не до него. Батя приманил его, выдавая конверт.
– Всё будет, всё будет. Пусть сначала поучится. А потом поженитесь.
Катька почувствовала себя совсем безнаказанно счастливой и потребовала расширения бюджета.
– У нас стиралка второй месяц не фурычит. Подсобите? Я-то хоть руками стираю, а Улька задолбалась и скоро в грязном начнёт ходить.
Все по-доброму рассмеялись и переметнулись вниманием ко мне.
Гоча меня беззлобно ткнул в спину:
– Эй, принцесса, что грустишь?
Я встала – судя по очереди к Катюхе, эта вечеринка обещала быть долгой.
– Писать хочется.
Я вышла. Загривком я чувствовала, как Батя не сводит с меня взгляд.
12
Сидя на унитазе, я заглянула в телегу. Здесь за мной точно никто не подглядывал. Новое сообщение от Ромы Ромбика, очередной кружочек. Я отмотала переписку назад. Мне нравилось ухающее чувство в подреберье, когда я переслушивала его голос. Будто лифт срывает в шахте вниз. Видео, видео, ещё одно видео, ещё один кружочек нежности и внимания. Вчера я пожаловалась ему, что у меня болит шея, а он засыпал меня упражнениями.
Рома Ромбик:
– Представь, что ты собака и клянчишь со стола. Положила голову на стол – и убрала. Такой египетский танец шеей. Или танец кобры. Вшшшш!
В кружочке Ромка дурачился и показывал мне свой длинный язык.
В голове возникла глупая и обжигающая мысль – а он, его язык, шершавый? Я поставила видео на стоп – и прикоснулась языком к языку Ромы. Это было странно, глупо и негигиенично.
Я смахнула с себя наваждение и вытерла экран телефона об толстовку. Последнее моё сообщение было благодарным стикером. Котик в матроске. Всё-таки, упражнение помогло. Это было достаточно позитивным ответом, чтобы сохранить контакт. Но достаточно нейтральным, чтобы не провоцировать отношения на быстрое развитие. Я не была уверена, что хочу их завязывать.
Но Ромбик не отставал от меня.
– И всё-таки, где ты работаешь?
Я закрыла переписку и посмотрела на себя в зеркало.
Из зеркала на меня смотрело расплывшееся в улыбке лицо.
Я дала самой себе лёгкую пощечину.
– Дура.
Нельзя было превращаться в желе – меня ждало возвращение в комнату-тапчан. Чтобы остыть, я пролистала новостные каналы: в Китае скоростной поезд сошёл с рельс, в новых Хэппи-Милах не будет игрушек, по центру какого-то незнакомого мне города выпустили Грады.
Я переслала ему последнее сообщение.
– У тебя там кто-то есть?
Ромка прочитал, но не сразу ответил.
– Есть. Не хочу об этом. Мы давно уехали, в 2014. Я хочу… хочу путешествовать. Обниматься. Дурачится. С тобой встретиться.
Я поставла ему лайк. Ромка продолжал набирать.
– С тобой встречаться.
Я улыбнулась и открыла чат «пятиминутку». Балкон. Чтобы окончательно сфокусироваться, поставила таймер.
«Балкон. Хорошо, что в нашей с Катюхиной квартире его не было. Но его не было ни у кого из подопечных Бати. У всех нас слишком часто бывали дни, когда хотелось пройти жизнь по короткому маршруту. Или дни как сегодня – когда хотелось выйти и орать что-то идиотское. Балкон и Джульетта. Я сама того не хочу, но меня тащит в эту сторону.
Влюблённая Джульетта
Вышла на балкон
Вывернула душу
Кишки наружу
Ну кто так делает?
Авторский произвол
Если бы залипла в душе
Не встретилась бы с Ромео
Если бы вышла позже
Он не узнал бы что тёлка неравнодушна
А может это сейчас так воспринимается
Из-за смены контекста?
Всё что сказано вслух всё с умыслом
А если нет то ты городской сумасшедший
Держи себя в футляре пусть гроб тебя аккуратно оправит
И твою жизнь в золото вставят – ничего, нормальная жизнь, сверкала.
Таить себя и сдерживать чтобы нести своё тело в сохранности до своих сто двадцати спасибо антибиотикам пробиотикам проглистагоненным котикам
А там знал что умрёшь без морщин
Нет ни интернета, не показывают супергеройский фильм,
Джульетта вытаскивает смолу из щелей балкона
Катает ее на нёбе
Рассасывает и воет на Луну
Если я сейчас не влюблюсь, то с ума сойду»
Чёрт, чёрт, чёрт. Влюбиться? Ещё чего не хватало. Я заблокировала Ромкин контакт и вышла в зал, чтобы перевести дух.
В утробной темноте я подошла к полкам, чтобы рассмотреть полки – те гуа нинь, цяо му гунтин, юэ гуан бай, «конфеты», «кирпичики», «блины» пуэра. Одно время я учила китайский – родители считали, что это теперь «новый английский». В какой-то момент я даже выбрала себе китайское имя – 海月 – Хай Уэ. Переводилось оно как «луна, святящаяся над морем». Репетитор прокашлялась и спросила – не слишком ли вычурно? И предложила орхидею. Или красавицу. Но мне нравилось, что море, 海, сложно пишется. Мне нравилось выделяться и быть сложной.
На лестнице прозвенел колокольчик – и в зал впорхнул «мотылёк» – так мы называли случайных посетителей.
– А вы что, закрыты?
– Не, работаем.
В принципе, я имела полное право её обслужить.
Ухоженные отутюженные волосы, кипарисный аромат, напоминающий о путешествии на Средиземное море, зажатая подмышкой книга. «Лидерство без вранья». Я хмыкнула. Девушка напоминала интернет-версию меня в прошлом. То, что видели другие, зайдя на мою страничку.
– А у вас кофе с собой есть?
Для таких как она у нас была припасена кофемашина с дрянными капсулами. Не вопрос.
Конечно, у неё не было наличных. Зачем тебе нал, если ты покупаешь кофе в Дабл Би, книжки – в Республике, а самое противоправное действие, которое ты совершаешь – регистрируешь новую почту, чтобы получить десятипроцентную скидку за первый заказ увлажняющей пенки в каком-то интернет-магазине? В её жизни ничего не изменилось с начала войны, а своей, внутренней войны у неё ещё не случилось.