Аргумент был увесистым, сочным и убедительным. То, что нужно, чтобы умолчать мою догадку.

Рыжая вновь проявила воистину демонический интеллект, найдя нам почти идеальное убежище. Где никогда не будут искать «нового русского»? Правильно, в библиотеке. А советского молодого неосапианта из Стакомска?

Правильно, в церкви.

Стоящая в самой жопе мира у озера с красивым названием Машезеро, церковь Серафима Саровского была небольшим деревянным двухэтажным зданием, совершенно пустого вида. Когда мы проникли внутрь (со взломом, естественно), то сразу поняли, что за церковью тщательно ухаживали по мере очень скромных сил. Но зима явно выгнала местного смотрителя в более отапливаемые места, так что мы могли разместиться даже с относительным комфортом. Благодаря Васе, конечно, точнее, его голове, которая прекрасно согрела небольшую комнатку, использовавшуюся как рабочий кабинет местным попом. Тут мы обнаружили могучий чайник, скрипучую кровать на пружинах, скамью, два свернутых тощих матраса, мешок окаменевшего сахара и несколько кружек.

С этим уже можно было жить. Чуть позже, уложив меня на пол, а рядом посадив генерирующего тепло Васю, девчонки облазят все помещения захваченного строения и найдут несколько видов круп, заначенных в обернутый полиэтиленом мешок, подвешенный от мышей ниже колокольни. Окрестности небольшой печки порадуют их могучей кастрюлей и набором кухонных принадлежностей, а крохотный пустой от продуктов погреб — запахом гнилой картошки, сверлом, пешней и набором корявых удочек для зимней и летней ловли рыбы.

— От голода мучиться не будем! — на лице Янлинь расцветет бледная, но всё-таки улыбка.

Что девчонки, что Вася сильно оживятся, попав в этот заброшенный храм. Может, атмосфера лютых долбеней, может красота огромного озера, может глухая тишина, не знаю, но всё это скажется на убитом духе нашего коллектива самым лучшим образом. Причем Колунов даже не будет выходить из комнаты со мной, а просто смотреть в окно!

— Вась, прости, — повинюсь я перед ним, — За полеты, беготню эту… Не было у нас другого выбора…

— Они же меня хотят забрать? — не дослушав, перебьет пацан, — Это те же, что и в Стакомске?

— Да, это те же. Да, мы защищаем тебя. Точнее, мы с тобой защищаем девчонок.

— Вить, не надо, — горько усмехнулся ребенок, — Ну кого я…

— Ты? — нахмурился я, — А подумай. Вспомни, о чем мы с тобой раньше говорили. С нами должны считаться. И с тобой будут еще как, если сможешь убедить тех, кому от тебя что-то сильно надо, что они это не получат. Так что, Вася, я просто шантрапу отгонял. В реально паскудной ситуации именно ты будешь нас защищать. Если захочешь, конечно.

— Ну ты… — возмущенно запыхтел мой собеседник. Я только улыбнулся.

Иногда слова не нужны. В свое время, в той жизни, будучи толстым и не слишком-то здоровым человеком, я много читал художественной литературы, в том числе и фантастические романы, герои которых «попадали» в другие времена и миры. Советские «попадуны» были очень популярны. Они и товарищу Сталину на стол проекты водородных реакторов клали, и Берию из-за угла расстреливали, и Хрущева с кукурузы переводили на какое-то ГМО. Захватывающие такие истории, в которых юный государственный механизм прогрессивного социализма очищается трудолюбивыми героями от склизлой коррупции, застой отрицается, а флаги, которыми яро махали в 50ых, так же победоносно развеваются и в девяностых. И поступь прогрессивного человечества.

Моя история? Ничего подобного. Я хочу загнать всё человечество под безжалостную пяту виртуального интеллекта. «Хорошие времена порождают слабых людей». Ни одна идеология не способна выжить без активной борьбы, без активной угрозы. Её тут же начнут разлагать на всех уровнях эти… как их. Предприниматели. Человечество может объединиться только перед угрозой… либо глобальным надзором.

Под него, под этот надзор, потом, спустя несколько лет, приняв его и смирившись, начнут сочинять глупости. Про ответственность, про высокие моральные качества всего человечества, про честность, благородство и чистоту помыслов. Так всегда происходит, когда человеку не дают гадить — он берет хоть что-то. Или врет про это.

— Вась, а где девчонки? — спрошу я через пару часов, устав рассматривать облупленный потолок. Задремавший в уже порядочно нагретом им самим помещении парень отправится на поиски, а потом доложит, что они, все втроем, крутятся неподалеку от берега, пытаясь просверлить лунку во льду. Хихикнув, пионер поведал, что они там втроем пляшут вокруг бура и ругаются друг на друга.

— Вот дают, — покачал я головой, — Запоминай, Вась, что скажу, побежишь к ним и передашь. Если не хочешь вместо ужина трех злых женщин в одной комнате…

Инструктаж занял минут двадцать. Я, выковыряв из своей памяти всё, что знал о подледной рыбалке, снабдил этой мудростью товарища Колунова, а затем отправил его обучать женщин. Сам же, как только за Васей закрылась дверь, начал вставать.

Это было… трудно. Раньше, еще дома у стариков-пасечников, встать и добраться хотя бы до их сортира на улице было не так тяжело. Всё-таки незнакомые люди, напряжение не отпускало. А здесь, пока думал, пока наблюдал за клюющим носом парнем, расслабился. Теперь, с болью и кряхтением воздвигая себя на ноги, я пожинал плоды слабости. Буквально пах ей!

Вонял!

Взбесившись, сжал в кулак всё, что только можно, и заковылял вниз по ступенькам, таща своё тяжелое тело дальше и дальше. Накидывать ветхий тулуп, невесть как у нас оказавшийся, не стал, а, выйдя из церквушки, пошёл в лес, начинавшийся чуть ли не на заднем дворе у неё.

Каждый шаг давался с трудом.

Почему в жизни постоянно какая-то жопа? Почему твои хотелки не исполняются? Почему не очевидно, что где надо пнуть, где поднажать, где улыбнуться, чтобы мир под тебя прогнулся, стал соответствовать твоим ожиданиям? Да этого просто не бывает. Даже в той жизни нужно было крутиться, никому не нужному, как белка в колесе, чтобы обеспечить себе средний уровень комфорта. В той, где я был обычным и никому не нужным человеком. В этой подобной привилегии у меня нет.

Отойти от церкви я себя заставил шагов на сто, на большее не хватило. Да и не нужно. Воздух чистейший, небо голубое, снег хрустит. Красота. Очень умиротворяюще, я вам доложу. Только ведь жопу поднимал вовсе не за тем, чтобы тут поторчать без дела, ну или там личинку отложить.

— Лена! — негромко проговорил я в пустое пространство, — Покажись.

Тишина. Поскрипывание веток. Воздух, прозрачный как слеза. Для взгляда, конечно. Но я прекрасно знаю, что глазам верить нельзя.

— Лена, — повторяю я, — Довлатова Елена мать твою Юрьевна! Покажись. Я знаю, что ты здесь!

Я стоял, опёршись рукой на дерево и тяжело дыша. Пар от моего дыхания клубился вокруг моей лысой головы прямо как туман. Ожидание — самая дурацкая вещь. Даже если ты знаешь, что не ошибся.

— Как ты узнал, Изотов? — вопрос, заданный холодным женским голосом, повисает в воздухе, — Как ты меня обнаружил?

— А я тебя и не обнаруживал, — честно отвечаю я с кислой ухмылкой, — Просто… вычислил. Это было удивительно несложно… стоило просто задать себе вопрос: «А кто мог бы незаметно преследовать и контролировать нас всю дорогу? Кто из тех, кого ты знаешь, имеет нужные способности?»

— Неужели? — еще один вопрос таким же ледяным тоном.

— Сама подумай.

Ленка идеально играла свою роль. Возможно, даже не играла, а была как-то обработана психологически, так, что её настоящая личность спала, пока «панкушка» отрывалась и брала от жизни максимум того, что ей нужно. Ни один гений не сможет сдержать себя, когда его уволакивают в комнату, а затем трахают во все места щупальцами из тумана, а она — справилась. Легко и достоверно. Только вот её способности… вот о чем я постоянно думал. Мощные, универсальные, невероятно полезные, прекрасно маскируемые характером и разбитным поведением оторвы-хулиганки, но вот они в доктрину нашего любимого государства не вписывались совершенно.