Когда уже все кончилось, я еще минут пять лежал рыльцем вниз и наблюдал, как каплет красная юшка из моего носа.

По счастью, пистолетная пуля мою руку только задела, срезав шматок кожи с прилегающей подкладкой. Так что кроме контузии и такой цап-царапины никакого дополнительного ущерба моему организму не приключилось. Однако выезд из города Свердовска-66, в отличие от въезда, оказался для меня платным.

"Хонда", моя дорогая, убила убийцу и погибла сама. Как получилось, что тот гад подорвался на мине, которая была уготована для меня? Скорее всего, он должен был за меня взяться лишь в запасном варианте — в том случае, если я не переберусь через сосну. А о сути основного варианта его могли и не известить.

Но почему нельзя было посадить в засаду двух-трех автоматчиков и просто изрешетить меня в этом узком месте? Наверное, потому, что такое мероприятие имело бы вид масштабной акции. Тогда бы из областного центра прислали бы бригаду расследователей, а это не входило в планы мафии. Раз так, обошлось без автоматов, и на том спасибо.

Я брел по тропе три километра, а потом вдоль шоссе еще три, чтобы уйти подальше от места очередной дорожной катавасии, где наверняка полно милиции. А следом отмотал еще шесть верст по шоссе, пока меня не подобрал один из грузовичков, который, не добравшись до Свердловска-66, возвращался обратно в Екатеринбург — ГАИ завернуло.

Вернулся я в свою свердловскую квартиру такой измочаленный, что не в силах был отвечать на расспросы жены. А она, конечно, интересовалась, где мое тело вместе с елдой пропадало пять дней, почему не звонил и куда подевал "иномарку".

Наутро я узнал, что жена в знак протеста вместе с сыном усвистала жить к теще. Даже завтрак не сготовила. Вот еще один вид ущерба. Пожалуй, зря я хотел отличиться. Миллионов в десять мне уже обошелся интерес к справедливости. Мелькнула любопытная мысль, а не поставить ли точку на этом, не выйти ли из игры, пока мне не выщипали все перья и не свернули шею? Сейчас ведь очень подходящий момент для отвала в сторону. Да что ж мне в каждой дырке затычкой быть?

Но я, даже толком не перекусив, стал как заведенный собираться, чтобы ехать в "Уралтранзит".

Председателем правления "Уралтранзита", то есть главным пайщиком и фактически владельцем был полковник Трофимов, вернее полковник в отставке, бывший летун. В Афгане я служил именно в его полку, впрочем, тогда мы лично не пересекались, и это было правильно. Трофимов числился в жестких начальниках. И при встрече с ним можно было наложить в штаны скорее, чем при борьбе с врагом. Сейчас в "Уралтранзите" работало немало пилотов из трофимовского полка, в том числе и мой непосредственный командир, тот, что "катал" меня в Афганистане на своей машине.

Я ввалился в кабинет Трофимова, когда у него ошивался какой-то посетитель.

— Выйди и зайди через пять минут,— приказал председатель правления.

Ноги рефлекторно вынесли меня в предбанник, к секретарше Асе. Она отреагировала хихиксом и подмигиванием.

— Ну, что, Леня, съел?

— Между прочим, друг Ася, я изменяю жене только пять раз в год, и лимит тайных свиданий подходит к концу. Но ты еще можешь успеть.

Ася сооблазнительно потянулась в своем кресло, выпятив вперед свои "яблочки" и растянув на них джемперок.

— Леня, если будешь такой наглый, то пролетишь и в моем случае.

— Честно говоря, люблю пролетать, не попадая под огонь — я же вертолетчик.

Тут вымелся посетитель, и полковник скомандовал по селектору:

— Эй, вертолетчик, ко мне.

Я уже на законных основаниях вступил в кабинет.

— Ну что, Леня, явился с очередной бредовой идеей? В прошлый раз это ты неплохо придумал — выращивать отечественных крокодилов на базе теплоэлектроцентрали. Ну, давай, рассказывай, только ртом, а не маханием рук.

Преодолев легкое смущение, я в течение трех минут обрисовал ситуевину, сложившуюся в Свердовске-66, умолчав только об убийствах, похищениях, взрывах, драках и прочих происшествиях, в которых был замешан лично.

— Короче, господин полковник, коли эта кодла организовала такой шухер, то ей понадобится транспорт повышенной проходимости и вертолеты для эвакуации населения и имущества. Надо дать факс насчет наших услуг. У меня записан нужный номер.

— Так ты, Леня, утверждаешь, что Тархов возглавляет фирму "Новое рождение" и даже всю махинацию с метеоритом?

— Я откопал этот материальчик в надежном месте.

— Да, по твоей физиономии видно, что копал ты старательно. Но как ты ко всему этому относишься?

— Отношусь так, что на этом можно заработать.— бесцветным голосом отрапортовал я.

— Ай-яй-яй, Леня, я был о тебе лучшего мнения. Неужели мораль твоя настолько похудела?

— Вы задели меня, господин полковник. Когда-нибудь я рассчитаюсь с Тарховым сполна и не только за метеорит. Но сейчас вам стоит получить этот крупный заказ, иначе его просто огребет другая компания.

Полковник поскреб мне душу пронзительным взглядом.

— Ты, конечно, не говоришь мне всего и, наверное, правильно поступаешь. Впрочем, заказ есть заказ, и если будет предоплата, тогда я ничем не рискую. Даже если метеорит свалится по настоящему, то у меня весь транспорт прилично застрахован… Ладно, дам я факс.

— Этого мало, полковник. Мы должны ухватить самую крупную долю в перевозках. А потом, в самый решающий момент, убрать всех конкурентов — запугать их, дать отступного и так далее. Короче, сделать так, чтобы все остальные транспортники отвалили в сторону, и Тархов остался наедине с нами. Вот тогда наша очередь провернуть тот же фокус-покус, какой Филипп Николаевич показал горожанам. Поставим его перед неизбежностью и вскрутим свои цены в десять раз. Деваться ему будет некуда, иначе обитатели Свердловска-66 рассвирепеют и растерзают все начальство, включая его. Тархов заплатит любую цену, потому что ведет очень крупную игру и надеется на огроменные доходы. Короче, на всякую хитрую задницу найдется болт с винтом… Операция-то нехитрая, она и пенсионеру по плечу.

— Ты знаешь, ты не дави на меня. Я должен как следует поработать головой,— скупо откликнулся Трофимов.

Выходя от полковника, я бросил Асе.

— Ну как, хочешь поймать со мной миг удачи?

— Рядовой Шварц, не приставай к девушке,— донесся по селектору голос Трофимова.

— Если не пристану я, пристанут другие,— многозначительно прозвучал мой ответ.

Полковник все-таки, по своему обыкновению, решил повоевать и влез в это дело. Конечно, я опасался, что Тархов разгадает мои происки и поймет, кто наслал на него "Уралтранзит", но обошлось. Видимо, Филипп посчитал меня тем жмуром, который испекся в "хонде". Он торопился и уже через два дня дал положительный ответ, захотев получить и грузовики "Магирус", и фраерские "лендроверы", и транспортные вертаки "МИ-8". Согласился он и на довольно высокую стоимость услуг, и на стопроцентную предоплату.

Эти два дня, вернее две ночи я не терял даром, содержательно проводя время с секретаршей Асей. Жену я, естественно, не слишком старательно высвистывал от тещи, однако лимит по изменам исчерпал полностью.

На третий день я стал получать дополнительную информацию. Ася занялась шпионажем в мою пользу и соообщала, когда и в каком количестве в сторону Свердловска-66 направляется от "Уралтранзита" грузовой транспорт. Автомобили не очень подходили мне для возвращения, поскольку пришлось бы в этом случае пересекать контрольно-пропускные пункты, установленные тарховской кодлой.

Да, я твердо решил вернуться, потому что знал — когда дело будет подходить к развязке, Тархов уберет под шумок и моего отца, и Крутихина, и бывшего мэра Беленкова, и его дочь, если она, конечно, еще житель этого света. Свидетели Филиппу Тархову не нужны, ведь после того, как выяснится, что падение метеорита нам не грозит, начнутся судебные разбирательства с возмущенными беженцами. Тогда-то Тархову и понадобится, чтобы никто не заикнулся насчет спланированной с его стороны акции.