Закончив институт, Валерия отправилась вместе с семьей в Италию, где присматривала за младшими сестрами, пока мачеха лечилась от туберкулеза. Через год, когда младшие девочки уехали в пансион швейцарского города Лаказ, она сперва какое-то время путешествовала по Италии с мачехой и отцом, затем вернулась в Россию. Двумя годами позже, когда семья вернулась в Россию, Валерия опять взяла на себя заботу о единокровных сестрах.

АЦ: «Лёра была на десять лет старше Марины и на двенадцать лет – меня. На семь с лишним лет старше ее родного брата Андрюши. Она никогда нас не обижала, заступалась за нас перед вспыльчивой мамой. С нами шутила, тормошила нас, поддразнивала (меня – за хныканье и заливчатый плач на «и»). Она была – особенная, ни на кого не похожая. Из нас она отличала Мусю – за резкую определенность желаний и нежеланий, ум, характер, раннее развитие – и часто пробовала отстоять ее от маминой строгости. Муся платила ей пылкой любовью. Лёра поселилась на антресолях, в моей бывшей детской, рядом с Андрюшиной комнаткой, через две двери от нашей детской. С мамой у нее бывали нелады; мы чуяли это, не разбираясь в причинах, не понимая их».

Даже перед смертью Мария Александровна позвала на прощание всех детей, кроме Валерии, хотя та специально приехала из Москвы в Тарусу ухаживать за младшими сестрами. Этот факт неприятно поразил как саму Валерию, так и Анастасию. Марина же сочла этот поступок совершенно естественным – ее некогда нежные чувства к Валерии уже стали угасать.

АЦ: «Читая Маринино «Мать и музыка», не могу не возразить на то, что она там пишет о Лёре: Марина очень любила Лёру и в детстве, и в отрочестве. Разойдясь с Лёрой, позднее, она невзлюбила все в Лёре и, не считаясь с явью, перенесла свое позднейшее чувство на – детство, тем исказив быль. Такое Марине было свойственно по ее своеволию – с былью она не считалась, создавая свою. (Мама в ее писаниях кажется мне тоже упрощенной, схематичной.)»

После смерти Марии Александровны отношения между Валерией и Мариной ухудшились. Валерия, к тому моменту уже ставшая преподавателем, не могла взять на себя новую заботу о младших сестрах – на тот момент вполне обеспеченных, достаточно самостоятельных, отличавшихся категоричностью суждений – как все подростки. Валерия Цветаева неоднократно в своих воспоминаниях о семье говорила о конфликтном характере Марины, пытаясь найти ему логичное объяснение.

ВЦ: «Слабая ориентировка в действительности в дальнейшем превратилась в до странности непонимание реального окружения и равнодушие к другим ‹…› Марина молча, упорно, ни с кем не считаясь – куда она идет? Так жить с людьми невозможно. Так, с закрытыми глазами можно оступиться в очень большое зло. И кажется мне, что Марина и не «закрывает глаз», а как-то органически не чувствует других людей, хотя бы и самых близких, когда они ей не нужны. Какие-то клавиши не подают звука. В жизни это довольно страшно. Ее нельзя назвать злой, нельзя назвать доброй. В ней стихийные порывы».

В воспоминаниях Валерии Цветаевой присутствуют детальные описания нескольких ситуаций, в которых Марина вела себя крайне нетерпимо, эгоистично. Анастасия Цветаева в своих мемуарах пыталась как-то сгладить негатив этих поступков (не отрицая их), найти то или иное оправдание сестре.

АЦ: «Была в Марине с детства какая-то брешь в ее соотношениях с дурным и хорошим: со страстью к чему-то и в непомерной гордости она легко и пылко делала зло. Нелегко на добро сдавалась! Насмехалась, отрицала суд над собой. Но зато когда уж приходила к раскаянию, – то скупыми на вид, тяжкими своими слезами сжигала свою вину».

К моменту замужеств Марины и Анастасии их отношения с Валерией практически прекратились. Позже в своих воспоминаниях они вовсе не упоминали о встречах с ней.

Валерия Цветаева стала ученицей и последовательницей Айседоры Дункан. После революции она была одним из ведущих столичных танцмейстеров. Возглавила курсы «Искусство движения», которыми руководила много лет. В 1950–1960-е годы она написали книгу воспоминаний о семье и своей юности под названием «Записки». Будучи бездетной, часть своего архива она отдала вдове и дочери своего брата Андрея.

На протяжении всей своей жизни Валерия Ивановна Цветаева почти каждый год приезжала в Тарусу, туда, где прошли детство и юность ее и ее младших сестер, где много лет жили ее друзья. Именно здесь в 1966 году она скончалась. Она похоронена на тарусском городском кладбище.

Андрей и Иван Владимирович Цветаевы, 1910-е гг.

Андрей Иванович Цветаев (Андрюша) (1890–1933) – старший брат Марины Цветаевой. До одиннадцати лет обучался дома, воспитывался вместе с младшими сестрами.

АЦ: «Андрюша был старше нас на два и четыре года, уже начинал учиться и вообще – был другой. Никакой лирики, ни страсти к уюту, ни страстной любви к собакам и кошкам, ни жажды все вспоминать… жадно заглядывать в будущее – этого ничего в нем не было».

АЦ: «В пылу драк каждый из нас имеет свою специальность: Андрюша «щипается», Муся кусается, а я царапаюсь».

В 1902–1906 годах он учился в московской седьмой гимназии. Пока Цветаевы были за границей, о нем, из-за учебы оставшемся в Москве, заботилась семья Дмитрия Иловайского, деда по материнской линии.

В начале Первой мировой войны, по договоренности с сестрой Валерией, вместе с которой он был наследником, а потом владельцем дома в Трехпрудном переулке, Андрей передал здание под госпиталь для раненых солдат. В 1916 году закончил юридический факультет Московского университета. После революции его общение с младшими сестрами прервалось: Анастасия с 1917 по 1921 год была в Крыму, Марина в 1922 году эмигрировала. Одно из немногих упоминаний о ее встречах с братом есть в ее «Повести о Сонечке». Время действия – лето 1919 года.

МЦ: «Эти кораллы мне накануне принес в подарок мой брат Андрей.

– Марина! Смотри, что я тебе принес!

Из его руки на стол и через край его – двойной водопад огромных, темно-вишнево-винных, полированных как детские губы, продолговатых – бочоночком – каменных виноградин.

– В одном доме продавали, и я взял для тебя, – хотя ты и блондинка, но все равно носи, таких вторых не достанешь» (Повесть о Сонечке).

После революции Андрей Цветаев работал в Госторге, экспертом по живописи. В 1931 году у него родилась дочь Инна (умерла в 1985-м). Умер Андрей Иванович Цветаев в 1933 году, похоронен на Ваганьковском кладбище.

В 1986 году в журнале «Наука и жизнь» вышел очерк Анастасии Цветаевой «О брате моем, Андрее Ивановиче Цветаеве».