– Да не, не колдун. Я только учусь. – Он тоже улыбнулся. А как всё складывается удачно-то, а? – Замечательно придумал Павел Корнеевич, повезло мне. А комнату можно посмотреть? И сколько денег хотите?

– Если наелся – пошли.

Стёпа не наелся, но надо ковать железо, не отходя от кассы.

Комната оказалась небольшой. Но не в этом была проблема. Уличного света из грязного окна – с гулькин нос, потому что весь подоконник уставлен огромными, пыльными и подсыхающими растениями. Покрытым слоем пыли и выцветшим был и огромный абажур – в лучшие свои годы, наверное, жёлтый. Ободранное кресло в углу завалено каким-то тряпьём и книгами. Книги заполняли и всё остальное пространство комнаты, за исключением кровати. Кровать была узкой – это полбеды, но оказалась короткой – у Степана на это глаз намётан.

– Слушай, как-то тут….

– Я наведу порядок, – торопливо ответила Тура. – Пару дней мне дай – разгребу. Тут не жил никто чёрт знает сколько лет. Это комната Клары Корнеевны, сестры деда.

– Ага, хорошо. Значит, мне заселяться можно послезавтра.

– Только давай к вечеру, – вздохнула она.

Потом они практически без торга сошлись в цене. Потом Степан на правах почти жильца помог Туре убрать со стола. И попутно еще пару печений умять и чай допить.

– А ты на кого учишься? – Она аккуратно складывала чашки в раковину.

– Для галочки я учусь, – отмахнулся Стёпка. – Чтобы корочки были. На жизнь этим пока не заработаешь. А в перспективе с прицелом на тренерскую работу.

– А чем ты сейчас на жизнь зарабатываешь, хороший человек Степан Кузьменко? По карману ли тебе наша роскошная жилплощадь?

– Я либеро.

– Подгузниками торгуешь?

Стёпка поперхнулся очередной печенюшкой.

– При чем тут подгузники?

– Ну, – она невозмутимо пожала плечами и принялась тереть губкой чашки. – Такие подгузники есть. Фирмы «Либеро».

– Либеро – это защитник в волейболе, – отчеканил Стёпа. – Я – либеро волейбольного клуба «Питер-болл». Между прочим, очень хороший либеро, – добавил он почти с обидой.

Подгузники, тоже придумала! И это про него, Степана Кузьменко по кличке Коса, самого перспективного игрока клуба за прошлый год! Его, между прочим, у «Олимпиакоса» со Стёпкиной, практически, исторической родины за весьма несмешные деньги перекупили. Но это Стёпа не сказал вслух. Просто не успел. Потому что к их диалогу присоединилось третье лицо. И оно оказалось не профессором Дуровым.

Юноша был чудо как хорош. От самой макушки до пят. Смоляные – вот иначе и не скажешь – кудри. Глаза – что за дурацкие ассоциации лезут в голову, но снова иначе не скажешь – трепетной лани. Ровный прямой тонкий нос. Губы узковаты, но пусть. Зато всё остальное как по заказу. Рост – гренадерский, под два метра. Плечи широкие, спина как по линейке, талия почти девичья, узкая. Руки и грудь приятно радуют женский глаз эффектным рельефом. Попа – орех, спортивные штаны подчёркивают весьма определённо. И спереди мальчик одарён недурно, это штаны тоже не скрывают, а у Елены на такие вещи глаз-алмаз. В общем, весь так и дышит адреналином и тестостероном. Превосходный образчик молодого сильного самца. И откуда только такая прелесть и радость взялась на их облезлой кухне?

– Добрый вечер, – поздоровалась дама.

– Здравствуйте, – ответил Стёпа вежливо.

Судя по всему, это и была проанонсированная Елена Павловна. Выглядела она моложаво, если, конечно, это была мамаша Туры, но у женщин с определением возраста вообще всё сложно.

– Дурова Елена Павловна. – Она протянула Степану руку. Похоже, что на предмет поцелуя. – Для друзей просто Елена.

Протянутую руку Степан осторожно пожал. Самые кончики пальцев. Они были холодные. Взгляд, брошенный на Степана, тоже стал заметно прохладнее. Видимо, экзамен на хорошие манеры Стёпка провалил. И руку не поцеловал, и имя называть не торопился. Не знал даже почему, ведь профессору сообразил представиться, а тут вот смолчал.

– Тура, ты не представишь мне молодого человека?

Тура демонстративно протирала чашки полотенцем. Ответила не сразу.

– У молодого человека есть язык, сам, если захочет, назовёт своё имя. Может, он не хочет.

– Да я не хочу… В смысле, хочу… То есть… – Стёпа окончательно запутался и почёл за лучшее просто назваться. – Степан Кузьменко.

– Какое у вас редкое имя, – пропела Елена Павловна. – Редкое, красивое и мужественное. Очень вам подходит, Степан.

Стёпка продолжал тупить, и дама после паузы добавила:

– А меня все называют Елена Прекрасная. Думаю, нетрудно догадаться почему, правда?

У Стёпы был не очень богатый опыт в подобных ситуациях – это когда женщина существенно старше тебя так откровенно лапает взглядом. Просто возникает желание прикрыть ладонями пах. Но все ж таки сообразил, что к чему. И включил идиота уже сознательно и на полную катушку.

– Не соображу что-то.

Тут уж Стёпку одарили совсем нехорошим взглядом. И сквозь звук льющейся воды ему послышался смешок.

– Вы извините, пожалуйста, – фактуру следовало выдерживать до конца. – Мне просто часто мячиком по голове прилетало. Поэтому я иногда… не очень умный.

Теперь смешок был очень явный. Елена Павловна метнула неодобрительный взгляд в сторону раковины.

– Вы друг Туры?

Стёпа молчал. Тура молчала. Елена Павловна молчала. Вода лилась.

Судя по всему, блондинка норвежская не собиралась вводить мать в курс дела, поэтому пришлось Стёпе проявлять самостоятельность, сообразительность и включать фантазию.

– Ну… в некотором роде. Я ваш новый жилец.

– В каком смысле? – На губах женщины еще жила своей отдельной жизнью кокетливая улыбка. А в глазах уже отражался нешуточный мыслительный процесс.

– В смысле комнату буду здесь снимать.

– Тура?!

Интонация была столь неприятной, пронзительной и вздорной, что Стёпке захотелось тут же уйти. А вот на девушку это не произвело ровным счётом никакого впечатления. Она невозмутимо пожала плечиками.

– Все вопросы к деду. Его решение.

– А где вы познакомились с моим отцом? – Взгляд, обращённый на Стёпу, стал совсем другим – ледяным, цепким.

– А-а-а… – на этом слова закончились. – Ну… так вышло, что я…

– Степан Аркадьевич помог мне донести продукты из магазина. Остался пить чай и совершенно очаровал деда своим интеллектом и манерами.

Чёрт! Стёпа вперил хмурый взгляд в девчачью спину в черной футболке. Но Тура не обернулась. А вот Елена Павловна соизволила прошипеть. И Стёпа не сразу сообразил, что слова адресованы не ему.

– Ясно. Деньги, конечно, ты прикарманишь.

– Разумеется. – Голос у Туры ровный-ровный.

– Я пойду поговорю с отцом! – В отличие от голоса дочери, голос матери прозвучал кардиограммой при синусовой аритмии. На грани истерики.

– И я тоже пойду, – заторопился Стёпа, как только не пойми чем разъярённая Елена Павловна покинула кухню.

– Давай, – Тура наконец-то обернулась от раковины. – Только номер телефона запиши мой.

В адресной книге Стёпа для краткости назвал свою новую знакомую «Ту».

– Ну, и как ты это провернула?

Тура не стала оборачиваться. Методично расставляла тарелки и раскладывала вилки. Всё по своим местам. Как любит дед.

– Ты собираешься мне отвечать? – В голосе матери послышалось требование.

– Я не слышу вменяемых вопросов.

Судя по тому, как скоро вернулась Елена Павловна из комнаты отца, Павел Корнеевич не стал утруждать себя объяснениями. Впрочем, как обычно.

За спиной Туры мать театрально и громко вздохнула.

– Ну что же… По крайней мере, парень вроде приличный. Не гастарбайтер какой-нибудь.