– Месяц?! Что бы вы там ни думали, я сижу здесь не для того, чтобы читать бред, который вы напридумывали, знаете ли. Я здесь, чтобы следить за цифрами!

В том, что у госпожи Катори хороший голос, не было никаких сомнений. Она напоминала мне ведущую одного из дневных радиоканалов. В этом голосе сочетались и характер, и солидность, он подошел бы опытному актеру.

– Понимаю, но постарайтесь все-таки потерпеть ради нас.

– Но я вымоталась! У меня язык не ворочается, – воскликнула госпожа Катори и закачалась из стороны в сторону всем телом, давая понять, как ей не хочется. У нее в характере явно имелась выраженная склонность к драматизму. – О, а это и есть новенькая?

– Да, верно, – подтвердила я и представилась.

Госпожа Катори встала, выпрямилась и низко поклонилась мне.

– Приятно познакомиться.

Ладно, подумала я, она, кажется, неплохой человек, несмотря на все драмы.

– Самое время перекусить – не так ли, госпожа Катори? Разрешите соблазнить вас вот этим перед началом записи?

Госпожа Эригути вынула из кармана лунный пряник и протянула госпоже Катори. Та нахмурилась, чуть шире открыла глаза, а потом ахнула с явным удовольствием и взяла подношение. Я почти не сомневалась, что оно из «Байфуана».

– Заскочите в наш отдел, когда закончите, хорошо?

– Ладно.

Госпожа Катори уже сняла пластиковую пленку с пряника и откусила его.

– Так мы на вас рассчитываем, госпожа Катори!

– Да-да, я в курсе.

Вскоре госпожа Катори пришла к угловому отделу, где работали мы с госпожой Эригути – от остальных он отличался приколотым к перегородке листом бумаги, на котором значилось «ОТДЕЛ РЕКЛАМЫ», – и очень любезно записала для нас несколько объявлений. После окончания записи госпожа Эригути вручила ей еще один лунный пряник, как бы в награду за услуги.

– О, спасибо! – обрадовалась госпожа Катори. – Можете рассчитывать на меня завтра!

Наш сеанс звукозаписи мы завершили незадолго до четырех, госпожа Эригути редактировала объявления до без пяти пять, после чего сразу отправила их менеджеру эксплуатационного отдела. Последние пять минут она посвятила ежедневному отчету, закончила его и ушла ровно в пять. Я все еще подчищала свои заметки, сделанные при редактировании записей, так что с подготовкой к представлению ежедневного отчета немного задержалась.

Я положила блокнот со своим отчетом в лоток для документов на столе господина Кадзетани, попрощалась и уже собиралась уходить, как он поманил меня.

– Не уделите мне секунду?

Я послушно подошла к его столу.

– Вы еще не заметили в госпоже Эригути ничего… необычного?

– Нет, ничего, – ответила я.

Мало того, что я не заметила ничего «необычного» – я ежеминутно отмечала, что госпожа Эригути на редкость успешно справляется со своей работой. Да, этот день на новом месте для меня был всего лишь вторым, но я с трудом могла представить себе сотрудника, более близкого к идеалу. Я полагала, что буду становиться все больше похожей на нее по мере освоения новой работы, но не сомневалась, что мне понадобится немало времени, чтобы приблизиться к заданным ею стандартам.

– Рано или поздно произойдет хоть что-нибудь, что насторожит вас, – заверил господин Кадзетани, положив ладонь на свою пышную шевелюру.

У меня сложилось отчетливое впечатление, что поскольку госпожа Эригути отвечает за мою подготовку, любое чувство недоверия, развившееся у меня по отношению к ней, осложнит мне задачу, поэтому я мысленно отметила – видимо, из самосохранения: этот человек, похоже, считает себя героем пьесы, как-то так.

– И все-таки о необычных вещах какого рода вы говорите? – осведомилась я самым непринужденным и безобидным тоном, на какой только была способна.

Я понимала, что допытываться вот так – наглость с моей стороны, но рассудила, что уже достигла возраста, когда можно позволить себе маленькую дерзость, если к этому призывают обстоятельства. Во всяком случае, так я мысленно оправдывалась. Господин Кадзетани склонил голову набок, выдержал небольшую паузу, открыл рот и серьезным тоном произнес:

– О вещах, которые появляются там, где их быть не должно, или о тех, которые как будто бы исчезли, и они в самом деле исчезают.

– А-а…

Я едва удержалась, чтобы не воскликнуть: «Что-о-о-о?!»

– Послушайте, да не волнуйтесь вы так, – небрежно махнул рукой господин Кадзетани. – Просто дайте мне знать, если заметите что-нибудь странное, – вот и все, о чем я прошу. – С этими словами он вынул из лотка стопку ежедневных отчетов и принялся с отсутствующим видом пролистывать их.

Вещи, которые появляются там, где их быть не должно, или как будто бы исчезли и в самом деле исчезают. Что, скажите на милость, он имел в виду? Может, канцелярские принадлежности? Неужели он проведал, что госпожа Эригути присваивает офисную канцелярку для личного пользования? Но даже если так, разве это повод поднимать шум таких масштабов? Если при этом она исправно выполняет работу.

Уже выходя из кабинета, я обернулась проверить, чем занят господин Кадзетани, и увидела, как он равнодушно сунул стопку отчетов обратно в лоток и разворачивает большую карту района. Ее он и начал с интересом изучать, подперев одной рукой голову.

Не желаю участвовать в этой неразберихе, невольно подумала я, направляясь к раздевалке с личными шкафчиками. Я понимала, что, вполне возможно, через месяц мне придется уйти из этой компании, и все равно хотела провести свое время здесь тихо и мирно. И не желала испытывать к работе больше чувств, чем было необходимо. С этим я уже покончила.

Так что я приняла решение не обращать внимание на озабоченность господина Кадзетани, чем бы она ни была вызвана. Не буду отрицать: хотя пафосная внешность придавала ему несколько ненадежный вид, беспокоился он, похоже, не на шутку. Но если госпожа Эригути так заботила его, почему же он просто не обратился с вопросом к ней напрямую, вместо того чтобы втягивать меня в слежку за ней? Однако сколько бы я ни размышляла об этом, ни к каким определенным ответам так и не пришла.

Подошла к концу моя первая неделя в автобусной компании, а я так и не заметила за госпожой Эригути никаких «странностей», и когда рабочий день в пятницу завершился, решила прокатиться на «Альбатросе». Ближайшая остановка автобусов компании находилась довольно далеко от моего дома, и когда мне требовалось добраться куда-нибудь, я обычно ехала поездом, так что случай воспользоваться автобусным маршрутом представлялся от силы раз в два месяца. Но теперь, садясь в автобус, я впервые задумалась о том, что пользоваться таким сервисом всего за сотню иен весьма удобно.

Помимо доставки пассажиров к крупному супермаркету, мэрии, различным клиникам и больницам, «Альбатрос» также курсировал между всеми местными заведениями, куда только может понадобиться заглянуть в попытке развеять скуку: магазином DVD, книжным магазином, залом патинко, семейным рестораном, торговыми рядами и так далее и тому подобное. Но все они находились довольно далеко друг от друга, следовательно, маршрут «Альбатроса» неизбежно отличался большой протяженностью – требовалось немало времени, чтобы проехать по нему. Потенциально это можно было рассматривать как недостаток, но, по-видимому, большинство пассажиров «Альбатроса» составляли домохозяйки, дети и пожилые люди, терпимо относящиеся к неспешному темпу движения.

Услышав голос госпожи Катори в автобусных динамиках, я слегка заволновалась. Однажды в обеденный перерыв она чуть сконфуженно призналась мне, что сама ездит «Альбатросом» до работы и ее слегка коробит от собственного голоса, но на мой слух, объявления звучали так хорошо, как если бы их записал профессиональный актер озвучки.

«Подумать только, просто сидеть – и то больно!»

Вас замучил геморрой? И некому даже пожаловаться? Что ж, приходите в «Проктологическую клинику Тагути» и расскажите нам обо всем. Вместе мы решим ваши проблемы! И больше вы никогда не будете бояться сесть.