С целью реализации государственных интересов суд должен выяснить истину и на этой основе разрешить дело. Он начинает процесс без формального обвинителя, сам зачитывает обвинительное заключение и обосновывает его доказательствами (выполняет функцию обвинения). Для достижения истины суд должен выяснить и проверить версию противоположной стороны (выполнить функцию защиты). Кроме того, функция разрешения дела (функция юстиции) также принадлежит суду. Слияние трех процессуальных функций в руках одного субъекта (суда) меняет процессуальный статус суда, превращая его в инквизитора.

Также, следует отметить, что публичная основа розыска сужает свободу личности судьи. Источником движения дела является воля государства (веление закона), а это свидетельствует о том, что все действия судьи четко регламентированы законом. У судьи-инквизитора практически нет свободы выбора, его усмотрение и внутреннее убеждение никоим образом не влияют на принятие решений, которые полностью контролируются вышестоящими инстанциями. Ярким доказательством этого является формальная система доказательств, когда их оценка дана законом и тем самым определена заранее и независимо от внутреннего убеждения судьи.

Смирнов А. В. выделяет несколько разновидностей розыскного процесса, а именно: уголовная расправа, ассиза, инквизиционный процесс, следственный процесс, судебный приказ^[24].

Уголовная расправа – первая и элементарная разновидность розыска. Судья здесь не только орган уголовного преследования, но и орган государственного управления. Процессуальная деятельность не отделена от административной, судебная процедура неразвита. Большую роль играет усмотрение судей, формальная система доказательств отсутствует. Расправа применяется там, где доказывание либо вообще излишне, либо потребность в нем невелика и оно вследствие этого находится в зачаточном состоянии. Из истории можно извлечь следующие ее формы: а) общинное дознание; б) вотчинный суд; в) уголовно-административная расправа; г) военно-полевой суд.

Ассиза – (от лат. – assisae) означает собрание, заседание. Она непосредственно примыкает к общинному дознанию, но отличается от него, прежде всего, тем, что в суде уже присутствует не только местный (общинный) элемент, но и представительство центральной власти. Ассиза, таким образом, является компромиссом между общинным дознанием и административной расправой.

Суть процедуры состояла в том, что «добрые мужи», представляющие общину, встречали приезжающих из центра судей и объявляли под присягой обо всех преступлениях, совершенных на территории общины, и о подозреваемых в них лицах. Для этого, как и при общинном дознании, доказательства были не обязательны, достаточно было молвы. Вопрос о виновности обычно решался путем применения ордалий, но не поединка, который долго сохранялся в параллельном обвинительном суде (appeal в Англии и т. п.).

Инквизиционный процесс. Имея общий для любого розыскного порядка признак – слияние функций уголовного преследования и юстиции в единую функцию розыска, инквизиционная процедура отличается от уголовно-административной расправы. Усмотрение судьи сводится к минимуму, а его действия определяются нормативными правилами. Господствует формальная (легальная) система доказательств в ее наиболее грубом и суровом обличии, ибо за основу доказывания принимается признание подсудимого, полученное под пыткой. Если после пытки обвиняемый отказывался от своих показаний, вырванному у него признанию все же отдавалось предпочтение.

Следственный процесс можно охарактеризовать как бюрократический вид розыскного судопроизводства. Рациональность, безличность, строгая регламентированность процедуры, преобладание формы над содержанием, ограниченность ответственности – все эти признаки бюрократии в полной мере присущи такому порядку производства. В нем впервые в истории уголовного процесса появляется официальное предварительное следствие как способ рационализации подготовки дел для судебного заседания (отсюда название – следственный). Предварительную подготовку дела ведет один из членов суда, выступающий при этом в роли следственного судьи.

Следственный процесс осуществлялся по твердым и досконально разработанным правилам, а за личностью в нем признавались некоторые права (например, на участие в ходе производства по делу сословных представителей и т. п.).

Судебный приказ. Этот термин мы применяем для обозначения современной формы существования розыскного производства. Сфера ее применения ограничена делами о правонарушениях, не представляющих большой общественной опасности, т. е. об уголовных проступках, и не охватывает производство о преступлениях. Это периферия уголовного судопроизводства, граничащая с административным процессом, поэтому применение административного метода регулирования, характерного для процедур розыскного типа, здесь может быть уместно и целесообразно. Отличительным признаком судебного приказа является его подчиненное положение по отношению к состязательности. Приговор в порядке судебного приказа сохраняет обязательную силу, как правило, лишь при согласии на то обвиняемого, в качестве добровольной альтернативы состязательному разбирательству, что является гарантией против ущемления прав личности. При отказе обвиняемого от этой процедуры применяется обычное производство.

Характерные черты, отличающие состязательный процесс от инквизиционного, можно найти в природе досудебного расследования и взаимосвязи деятельности следователя с процессуальной позицией подозреваемого, который может быть как субъектом правового процесса, так и объектом расследования с ограниченными правами; в объеме прав стороны защиты; активной или пассивной роли судьи в процессе и в связи между выводами суда и тем, что отражено в материалах досудебного расследования, если они имеются^[25].

В уголовно-процессуальной доктрине нет единства по поводу возникновения инквизиционного уголовного процесса и замены более архаичного состязательного процесса. Но принято считать, что немалую роль в этом сыграло каноническое право католической церкви, раньше светской власти осознавшей в рамках своей идеологии, что опасность некоторых деяний не охватывается исключительно физическим или имущественным ущербом, причиненным частному лицу. В этом смысле истоки инквизиционной формы уголовного процесса лежат в каноническом уголовном процессе, когда начиная с XII в. профессиональные католические судьи при наличии сведений о совершении тяжких преступлений против церкви стали по собственной инициативе исследовать обстоятельства дела, допрашивать свидетелей в ходе специального дознания (per inquisitionem) и принимать решения по существу^[26].

Вместе с католичеством, не знавшим до Реформации конкурентов в западноевропейском христианском мире, канонический инквизиционный процесс охватывает всю континентальную Европу за исключением Великобритании. Англия остается защищенной от проникновения новых процессуальных инквизиционных веяний, сохраняя состязательную форму уголовного процесса. Если в XII или XIII веках инквизиционный процесс развивался главным образом в канонических судах, то впоследствии он был воспринят и средневековой светской властью континентальной Европы. В наиболее завершенном виде чисто инквизиционная форма уголовного процесса предстала на рубеже Нового времени – в германском Уголовном уложении Карла V 1532 г. (знаменитой Каролине) и французском Уголовном ордонансе Людовика XIV 1670 г.

Особыми чертами, характеризующими европейский континентальный инквизиционный, процесс являются: 1) осуществление судебного следствия следователями-судьями; 2) участие подсудимых в судебном следствии; 3) широкие права потерпевших на участие в производстве в статусе гражданских истцов; 4) широкие апелляционные полномочия, включая право на оценку новых доказательств в ходе апелляционного рассмотрения; 5) исследования доказательств больше направляется судом, а не сторонами; 6) либеральные правила доказывания и 7) создание материалов дела (в смысле единого собрания всех документов)^[27].