Но почему, оттого что она здесь, сидит со мной под боком, испытываю удовлетворение. Могу её обнимать, касаться… Как же мне хочется поцеловать эту куколку, но если сейчас перегнуть, можно и выхватить.

У нас с ней большущие проблемы, потому что, кажется, я на неё запал.

Это означает, что я буду всюду совать свой нос, я её уже ревную и буду ревновать ещё больше к её недомужу, к тем хмырям на йоге. Так и пялились на её аппетитную задницу и грудь. Нацепила на себя этот костюм, успевай слюни подтирать. Да даже к хозяину этого ресторана, вижу я, как он глаз с неё не сводит. Вон на Тамрико пусть глазеет.

— Яся, так расскажешь, отчего припухла? — веду носом за ушком, у неё по шее россыпью несутся мурашки. Дышит через раз, бедолага, сейчас укушу засранку. Прижимаю её к своему боку.

— Ничего, просто утомилась и спать хочу, — ну хоть руку с плеча не сбрасывает, сидит, делает вид, что не замечает моих притязаний.

В очередной раз отмечаю, что все Ясины эмоции написаны, как правило, на её лице. Сейчас я вижу на нём смятение, она эмоционально подавлена. На меня не смотрит, загородилась вся бронёй блин, как броненосец. Жопой чую, что будет с ней писец как нелегко.

— Ну раз устала, давай домой тебя отвезу, — подаю знак официанту, прошу расчёт.

— Здорово, — буркает себе под нос.

Смотрю на неё, сидящую рядом со мной, на заднем сидении такси. Она смотрит строго перед собой, завёрнутая с головой в свой броненосный панцирь, что-то увлекательное видит на подголовнике водительского сидения не иначе.

Сцепляю зубы и гляжу на дорогу, пролетающие мимо здания, людей.

В голове возникает и долбит в одну точку мысль…

Глава 40

Бесцветная капля скатывается по стеклу, оставляя после себя дорожку, соединяется с другой каплей, после чего они устремляются вниз общей расплывающейся кляксой.

Провожаю их пристальным взглядом, сосредоточенно наблюдая за жизнью и кончиной капель в природе. Важнее занятия у меня в настоящий момент нет. Как будто по этому гаданию по каплям, я могу определить, когда этот дождь закончится. Пальцами трогаю свои губы, проваливаясь в воспоминания.

Я не знаю, как относится к вечеру, проведённому с Максимом. Я чувствую себя дурой набитой. Сидела, дулась как пятилетка какая-нибудь. Но в своё оправдание могу сказать, я оказалась не готова совершенно, к этой ситуации. По сути, человек встретил знакомую, которую в сто раз дольше знает, чем меня. Он не прятался с ней по углам, ничего предосудительного не совершал.

Мне, как пелена на глаза опустилась и мой мозг сделал неправильные выводы. Я понимаю, так нельзя поддаваться эмоциям. Будь то Макс или кто-то другой в будущем.

Я вижу и чувствую, как он трепетно ко мне относится, рядом с ним я чувствую тепло, защиту, его заинтересованность. Я чувствую себя женщиной. Меня до дрожи прошибают его прикосновения. Меня тянет к нему как к магниту. И когда притянет, боюсь, оторваться будет нереально.

Я так хочу, чтобы он меня обнял и поцеловал…Я так этого хочу. Я хочу прижаться к его сильной груди всем телом. Хочу поцеловать его, потереться лицом о ткань его рубашки, но я чувствую себя не очень уверенно рядом с ним. И не знаю, что могу себе позволить. Я не привыкла ещё к нему.

Он привёз на такси меня домой, проводил до двери, целомудренно поцеловал в губы. Развернулся и ушёл! Ушёл! Как же так?

Я почувствовала себя осиротевшей, лишённой чего-то важного и нужного в данную минуту, здесь и сейчас. Прижав руки к груди, удерживаю своё бедное сердце, трепещущее в груди, как птица в клетке.

Я так и стояла, прижавшись к входной двери, молясь всем богам сразу, не зная молитв. Я хочу жить, любить, доверять, быть сильной, счастливой. Разве я много хочу? Неужели я проживу жизнь и со мной этого не произойдёт?

Стук в дверь вырвал меня из моих мыслей. Я огляделась, пытаясь сообразить, кто это может быть. Сумочка валялась у моих ног. Я подняла её, дрожащими пальцами дёргая замок, пытаясь открыть и достать телефон. Вспыхивает экран, пропущенных нет, сообщений тоже. Никто меня не потерял…

Отщёлкиваю замок, распахиваю дверь. На пороге он…

До этой секунды я не понимала, как важно для меня, его увидеть. Он мне никто и я для него тоже. Но почему тогда вся моя сущность тянется к нему с бешеной силой? Я не могу противиться этому очевидному факту.

Делаем синхронно шаг навстречу друг к другу.

Всхлипнув, утыкаясь носом в его рубашку, дышу, просто дышу. Он дышит мне в висок, наклонив голову и прижавшись ко мне щекой. Закрываю глаза, тихо поскуливая. Его запах заполняет мои ноздри. Трусь щекой о его грудь, чувствую его крепкие мышцы и мощный, ритмичный стук сердца. Я бессознательно подстраиваю своё дыхание под его удары, и в настоящий момент мы существуем в унисон.

Большим пальцем Макс гладит мою ладонь, которую прижимает к своей груди. Дышим только мы во целой вселенной. Я и Макс. Дышим и стоим прижатые телами друг к другу, не в состоянии разделиться.

Макс губами сцеловывает мокрые дорожки на моих щеках. Когда его губы добираются до моих, они влажные и солёные от моих слёз. Которые незаметно катятся по щекам. У нас дыхание одно на двоих, своим поцелуем он вдыхает в меня живительную силу. Я наполняюсь энергией до краёв и дарю ему в ответ свою.

По мне прокатывается волна возбуждённости. От самой макушки до кончиков пальцев.

Если бы он не пришёл… я не знаю… нашла бы я его?

Глава 41

Из динамиков льётся, как нельзя подходящая моему настроению задиристая песня. Всех слов я не знаю, но которые помню, с удовольствием подпеваю за солистом. Макс сидит за рулём арендованного открытого джипа на толстенных колёсах, Марик умостился спереди на пассажирском сидении. А я, усевшись позади, подпрыгивая на ухабах, всю дорогу ловлю на себе смеющийся взгляд Макса. Вот такой лихой компанией мы путешествуем по окрестности.

В этот раз Макс решил свозить нас в горы. Я с удовольствием соглашаюсь, за Марика и говорить не нужно, он за любой кипишь. Ходит за Максом как приклеенный, он оказывается, даёт ему уже какие-то задания и он на полном серьёзе работает.

Сколько здесь нахожусь, к своему стыду, практически нигде не была. Весь сезон одно и то же — уборка, стирка, встретить отдыхающих, заселить, рассчитать, проводить. И так весь сезон. Марик вечно у моих родителей тусит, мы с ним практически и не видимся. Зато сейчас общаемся, наговориться не можем. Я в диком восторге от этих перемен.

У меня пляж под окнами, за всё время раз пять выходила позагорать, а то и того меньше. Поэтому когда выдаётся возможность, мы куда-нибудь едем или идём с Мариком. Когда у Макса есть свободное время, то с ним.

Макс как ходячая энциклопедия, столько всего нам рассказывает увлекательного, мы с Мариком заслушиваемся. Я Максу даже предложила экскурсоводом подрабатывать, если надоест заниматься своей работой. Отчего они с моим сыном переглянулись и дружно заржали.

Едем по серпантину, я строго смотрю вперёд, чтобы мой мозг не закружился и меня не стошнило. Двум моим попутчикам, сидящим впереди, завернутая как пружина дорога, по барабану. Они о чём-то увлечённо разговаривают. Я сижу с серьёзным лицом, притихла, что-то мне невесело. Макс бросает на меня взгляд через зеркало, брови хмурятся.

— Ясь, тебе нехорошо? — Марик тоже обращает на меня внимания, выглядывает между сидениями.

— Мамачиз, воды дать? — протягивает бутылочку с водой

— Пока терпимо, что-то пригрузила меня высота и дорога, — прикладываю прохладную бутылочку к лицу и шее. Делаю пару глотков, уши откладывает и становится легче. Макс шарит рукой в бардачке и достаёт жестяную баночку с леденцами. Протягивает мне, при этом следя за дорогой.

— Леденцы, купил на всякий случай на заправке, рассасывай, будет легче.

— Спасибо, — закидываю в рот сразу пару леденцов. Марик тянется за коробочкой.

— Ма, мне тоже нужно лекарство, поделись, — протягивает руку, отсыпаю ему леденцов. Куда ж его денешь.