"Мир, имеющий такую историю… и я должен укротить их?"

Его раздумья прервал автосекретарь: "Айчарайч", - очень характерно выговаривая дифтонги и гортанные "р". Его программа позволяла ему сразу же отвечать на том языке, на котором с ним разговаривали, что очень нравилось посетителям, особенно не землянам.

- Что? - заморгал Десаи. Прибор на его письменном столе высветил извещение о назначенной встрече. - О-о, да, конечно.

Он, наконец, вернулся к реальности. Это тот, прибывший сюда позавчера с делегацией Ллинтавра. Просит разрешения на проведение исследований.

- Пустите его, пожалуйста.

(Высший Комиссионер считал, что для создания дружественной атмосферы даже с компьютером стоит разговаривать вежливо.) Судя по изображению на экране, посетитель относился к мужскому полу. В графе о планете происхождения значилось: Жан-Батист. Бог его знает, что это за мир и где он находится. Ясно только, что название земного происхождения.

Дверь отошла, и в комнату вошел Айчарайч. У Десаи перехватило дыхание. Он не ожидал, что гость будет таким внушительным.

Или какое еще слово можно подобрать? "Вызывающий тревогу" было бы более точным? Ксенософонты, которые напоминали людей, производили на него такое же впечатление. Айчарайч был в большей степени антропоидом, чем Улдвир.

Его можно было бы даже назвать красивым. Высокий и тонкий в сером костюме, с широкой грудью,

но узкой талией. Фигура, которая должна бы двигаться неуклюже, но вместо этого двигалась плавно. На голых ступнях было по четыре длинных когтя, а на лодыжках шпоры. Кисти были шестипалыми, согнутые, а ногти были больше похожи на когти. Голова высоко поднятая и узкая, на ней стоячие уши, большие ржаво-красные глаза, изогнутый острый нос, маленький рот, заостренный подбородок и резкоугловатые челюсти. Десаи почему-то вспомнились образы византийских святых. Вверху возвышался убор из синих перьев, а крошечные перышки служили бровями. В других местах кожа его была полностью гладкой, золотистого цвета.

После мгновенной заминки Десаи сказал:

- А-а, добро пожаловать, Почтенный. Чем могу быть полезен?

Они поздоровались рукопожатием. Рука Арчарайча была теплее его. Ладонь была жесткой, но не мозолистой. "Авиан, - догадался он. - Потомок аналога нелетающих птиц".

Англик вошедшего был безупречен, музыкальная тональность его низкого голоса, звучала не как неправильное произношение, а как совершенство.

- Благодарю вас, Комиссионер. Вы очень добры ко мне. Я понимаю, насколько вы должны быть заняты.

- Не присядете ли? - стул перед письменным столом не нужно было долго регулировать, подгоняя под себя. Десаи занял свое место. - Вы не против, если я закурю? Не желаете?

Айчарайч покачал головой в ответ на оба вопроса и улыбнулся, и снова Десаи подумал об античных образах, архаичной греческой скульптуре.

- Мне было очень интересно встретиться с вами, - сказал он. - Признаюсь, я впервые встречаю представителя вашего народа.

- Мы редко путешествуем вне пределов своего мира, - ответил Айчарайч. - Наше солнце в секторе Альдебарана.

Десаи кивнул. Он никогда не сталкивался с мирами в том регионе. Неудивительно. Сфера, которой подобно сюзерену повелевала Земля, имела диаметр около 400 световых лет; она насчитывала приблизи-

тельно четыре миллиона звезд, из которых, по меньшей мере, половину земляне посетили не более одного раза; приблизительно 100 000 планет имели формально оформленные отношения с Империей, но для большинства из них это значило не более чем признание подчиненности и скромных налогов или простого обязательства поставлять при необходимости рабочих и ресурсы. Взамен они получали Пакт; и они имели право участвовать в космической торговле, хотя большинству не хватало капитала, промышленной базы или должного уровня культуры для этого… Слишком много… Если одна планета поражает воображение, что тогда говорить о нашем совсем микроскопическом кусочке галактики, далеко у края духовной реки, с которой, как мы воображаем, мы уже начали понемногу знакомиться?

- Вы задумались, Комиссионер, - заметил Айчарайч.

- Бы заметили? - улыбнулся Десаи. - Вы уже знакомы с кем-то из людей?

- Ваша раса вездесуща, - вежливо ответил Айчарайч. - И загадочна. Это мой сердечный позыв для поездки сюда.

- А-а… простите меня, я не успел подробно познакомиться с вашими документами. Я знаю только о том, что вы хотите проехать по Аэнеасу в научных целях.

- Если хотите, считайте меня антропологом. До сих пор мой народ имел скудные контакты, но сейчас мы стремимся расширить их. Моя миссия в течение ряда лет заключается в том, чтобы ездить по Империи, изучая культуру ваших видов, самых многочисленных и широко распространенных в этих границах, чтобы мы могли на более научной основе иметь с вами дело. Я уже отметил удивительное разнообразие жизненных привычек, всего, что касается образа мышления, чувств, восприятия. Ваша универсальность граничит с чудом.

- Благодарю вас, - сказал Десаи, чувствуя себя не совсем удобно. - Я не считаю себя таким уж уникальным. Просто так случилось, что мы были первыми в космосе - в нашем ближайшем окружении, в тот момент истории - а наша доминантная цивилиза-

ция этого времени оказалась способной к динамическому расширению. Б результате мы освоили немало миров, зачастую изолированных, что и породило культурное разнообразие… Я бы сказал, фрагментацию.

- Он выпустил через нос струю дыма и взглянул через нее на собеседника.

- Бы уверены, что в одиночку сможете многое о нас узнать?

- Я путешествую не один, - сказал Айчарайч.

- Кроме того, мне в некоторой мере помогает телепатическая способность.

- Неужели? - Десаи поймал себя на том, что переключил свое мышление на хинди. Чего он боится? Чувствительность к чужим мыслям известна давно, у некоторых видов она больше, у других меньше. Люди, находясь среди последних, тем не менее, активно ее изучали и имели немало теорий ее объясняющих. Но сами ею так и не овладели.

- Бы увидите, что этот факт упоминается в справочнике данных, касающихся меня, - сказал Айчарайч. - Штат Секторального губернатора Муратори предпринимает меры предосторожности против шпионажа. Когда я впервые обратился к ним по поводу своей миссии, то по существующим порядкам меня направили к агенту-телепату, риэллианцу, которая почувствовала, что строение моего мозга имеет сходство с ее мозгом.

Десаи кивнул. Риэллианцы были подходящими экспертами. Конечно, тот эксперт едва ли прочел мысли Айчарайча при таком поверхностном контакте, и едва ли смог оценить масштаб его способностей, все-таки они слишком сильно отличались у разных видов› языков, обществ, индивидуумов.

- С вашего разрешения, не можете ли вы сказать, на сколько вы продвинулись в этой области?

Айчарайч сделал неопределенный жест:

- Меньше, чем мне бы хотелось. Например, вам не следовало бы менять вербальную форму своих внутренних размышлений. Я почувствовал, что вы сделали это, но только потому, что изменились импульсы. Я не мог читать ваши мысли, это невозможно, если вы не знаете человека долго и хорошо, ну и еще я просто могу переводить поверхностные мысли, четко сформулированные. Я не могу проецировать.

- Он улыбнулся. - Можно сказать, что у меня маленький дар сопереживания.

- Не принижайте его. Хотел бы я обладать им в той же степени, в которой вы, кажется, владеете им.

- А про себя добавил: "Я не должен подпадать под его влияние. Он располагает к себе, но мой долг быть осторожным".

Десаи наклонился вперед, положив локти на стол.

- Извините меня, если я что-то делаю не так, Почтенный, - сказал он. - Вы прибыли на планету, на которой два года назад было вооруженное восстание против Его Величества, которое надеялось силой и насилием посадить на трон одного из своих сыновей или, в случае провала, отколоть весь этот сектор от Империи. Мятежный дух здесь еще высок. Я говорю вам об этом, потому что сей факт не может быть скрыт надолго, недавно мы имели нападение на отряд оккупационных сил, с целью завладеть их оружием. Восстание в других местах уже стали известны общественности.