Слишком много информации, слишком большая вселенная, пронеслось в голове Ивара.

- Кроме того, - продолжил Эраннат, - кажется, люди более восприимчивы к воздействию вонючек, чем иттриане. У нас по разному организован мозг, и вонючки с вашей нервной системой резонируют лучше.

- Резонируют? - недовольно заметила капитан.

- Нервная система вонючки имеет хорошо развитые телепатические свойства, - сказал Эраннат. - Не мыслей. Мы в действительности не знаем, какой у них уровень мыслительной деятельности. Но нам это и не нужно, в той степени, как это могло оказаться полезно для ученых. Когда мы установили у них эту способность, нашим преобладающим желанием было просто их уничтожить.

- Что же они тогда делают? - спросил Ивар, чувствуя легкую тошноту.

- Они нарушают само внутреннее я. Фактически, они получают эмоции и возвращают их назад, действуя как усилители. - На Эранната было страшно смотреть. Его сухие фразы резко вылетали и навевали глубокую тревогу. - Вероятно, тот разум, который вы называете Строителями, мог иметь более холодный темперамент, чем у вас или у нас. Или, вероятно, они деградировали от их воздействия, и умерли.

Я сказал, что резонанс с нами у этих тварей слабый. Тем не менее, мы нашли исследователей и колонистов, которые вели себя безобразно. Начиналось это с того, что у них появлялись плохие сны, потом приходило ужасное настроение с мыслями об убийствах, склонность к круглогодичной овуляции, к… Достаточно. Мы проследили причину и уничтожили ее.

Оказывается вы, люди, более уязвимы. Вам еще повезло, что вонючки предпочитают пустыни. Иначе, все аэнеанцы могли бы стать наркоманами.

Да, это наркомания. Они не понимают этого сами, они думают, что держат этих любимцев, просто следуя обычаю, но тинеранцы являются нацией наркоманов. Каждая эмоция, которую они испытывают, возвращается к ним усиленной, излученной и вновь уси-

пенной, до тех пределов, которые может выдержать организм. Вас не удивляет, что они поступают, как врожденные психопаты? Что они не прикасаются к наркотикам в своих караванах, но требуют наркотиков, когда находятся вне каравана, они не могут выжить, когда оторваны от Поезда надолго?

К этому они, должно быть, приспособились. Должен был произойти естественный отбор. Многие мыслят изобретательно, как та женщина, которая лишила вас собственности, Рольф Маринер. Не удивлюсь, если подобные ей рождаются на свет под воздействием яда. Вы должны поблагодарить ее за то, что она сделала так, что вас просто выбросили оттуда!

Ивар закрыл лицо руками.

- О, Боже, нет.

- Мне нужно чистое небо и возможность поохотиться, - проскрипел Эраннат. - Я вернусь завтра.

Он ушел. Ивар плакал на груди у Рихо Меа. Она обняла его, гладила волосы и бормотала:

- Вам будет лучше, бедняжка, мы постараемся помочь. Река течет, течет, течет… Здесь мир.

В конце концов, она оставила его лежащим на койке мужа, измученного от слез и готового уснуть. Сквозь окна пробивался золотисто-красный свет. Она переоделась в халат и пошла на переднюю палубу, чтобы присоединиться к капеллану и команде в пожелании солнцу доброй ночи.

Южнее Холодных Земель местность становилась круче и каменистей, а вершины Киммерианского хребта высились на горизонте как привидения. Там река текла слишком быстро для пастухов. Но перед этим она расширялась и заполняла долину, фактически превращаясь в озеро, которое называли "Зеленая чаша". Отсюда корабли отправлялись дальше на юг, оставляя своих животных на попечение нескольких членов экипажа, чтобы откормить их на водных растениях и моллюсках.

Приближаясь к этому месту, Ивар направлял свое каноэ так неуклюже, что вызвал дружелюбный смех своих молодых попутчиков. Они молниеносно носились по поверхности или, прыгнув в воду, вели своих длиннотелых перепончатоногих оделов, которые служили им вместо собак пастухов, а Ивар кувыркался еще более неуклюже, чем жирный с плавником и длинным носом чухо - водяные свинки, - которых они пасли.

Ивар ничего не имел против. Никто не может быть хорош во всем, а он совершенствовался с заслуживающей уважения скоростью.

Волны поблескивали под фиолетовым небом, журчали, бурлили, как живые, сливаясь с его мышцами, помогая вести каноэ вперед. Сейчас его реальностью, его средой было все это, а не горы, крутые утесы с их чахлой растительностью и холодным сухим воздухом. Здесь воздух был теплым и влажным. А впереди возвышались, как ярко окрашенный замок, "Зеленые Ворота". Вдалеке двигалось такое же судно, траулеры и баржи уже ожидали у Холодных Земель. Рядом, на воде, плескались чухо. Время от времени одел выполнял команду мальчика или девочки и спешил вернуть назад подопечного. Выпас на Флоне был идеальным поручением, о котором Ивар мог мечтать. Напряжение и настороженность держали человека в форме, тем не менее, позволяя ему войти в тот мир красоты и величавости, которым была река.

Конечно, он был простым зрителем, приглашенным сюда потому, что этим подросткам он нравился. И все равно ему было хорошо.

Джао плыла на своем каноэ рядом с ним.

- Хорошо идет, - сказала она. - У тебя хорошо получается, Рольф.

Она покраснела, опустила глаза и робко добавила:

- Я думаю, что не смогла бы так хорошо освоиться в вашей пустыне. Но иногда я бы хотела попытаться.

- Когда-нибудь… я бы хотел взять тебя с собой, - ответил Ивар.

На дежурствах летом все обычно ходили голыми, чтобы в любое время быть готовыми прыгнуть в воду и плыть. У Ивара была для этого слишком нежная кожа, на нем была легкая блуза и брюки, которые сделал для него Эраннат. Он тоже, отвел взгляд. Девушка была слишком молода для тех мыслей, которые она могла бы возбудить… Кроме того, она была не его расы…

"Нет, лучше не обращать на это внимания, главное, что она мила и доверчива и…

О-о, проклятие, я не устыдился, подумав о том, что она женщина. Но думать - не значит делать. К тому же, раз я это понял, значит я контролирую себя, что служит показателем того, насколько я продвинулся вперед в возвращении к своему здравому смыслу!"

Веселость и целеустремленность на борту корабля, маленькие города, где они останавливались, чтобы взять или выгрузить груз и длинные зеленые дали между остановками; резкая мудрость Эранната, тонкая мудрость Янга Вейи, капеллана; прагматичная мудрость капитана Рихо Меа, дающего ему советы; дружелюбие ее мужа и других людей его возраста; и особенно то, как ее дочь следует за ним повсюду; и река, могучая, как время, дни и ночи, дни и ночи, чувство, подобное долгому пути, подобное предчувствию вечности, все это лечило его.

Фраина в его снах уже больше не танцевала. Ивар мог вызвать в памяти ее образ для проверки, и понимал, что реальность никогда не была такой прекрасной, какой казалась. И возникала жалость к кочевникам, и снова Ивар клялся оказать им помощь, когда будет в состоянии сделать это.

А когда это будет? Как? Он был вне закона. Когда Ивар очнулся от своей боли, он увидел, причем так ясно, как никогда ранее, каким пассивным он был все это время. Эраннат спас его и устроил сюда - почему? Что, кроме отдыха и удовольствия заставляло его идти в конец реки? А когда он достигнет его, куда дальше?

У него даже перехватило дыхание. Пора начинать действовать самому, вместо того, чтобы другие вели тебя и руководили тобой. Во-первых, нужны союзники.

Крик Джао вернул его к действительности. Она указывала на противоположный берег. Весло ее мелькало. Ивар поспешил вслед. Их спутники увидели тоже это, оставили одного пастуха и устремились за девушкой.

Плывущий объект лежал запутавшись в растениях. Запечатанный деревянный ящик с выпуклой крышкой, длиной примерно метра два. На черной эмблеме он различил золотистые символы Солнца, Пун и Реки.

- Ай-я, ай-я, ай-я, - пропела Джао. Постепенно к ней торжественно присоединились остальные. Не все понимая и не зная первоначального языка Куанг Ших, Ивар сообразил, что происходит что-то важное. Он отодвинулся в сторону.