— Я мог бы вскрыть мозговой центр и попробовать перехватить управление…
— Действуйте! — оборвала его Жанна, и мистер Вулпис незамедлительно шагнул к мышиной шее, задействуя когти, как скалолаз — шипы.
Усевшись на корточки, лис нащупал швы в корпусе мека, за которыми, как он знал по опыту, начинался мозговой отдел.
Время поджимало, и церемонится мистер Вулпис также не стал. Он голыми лапами отодрал плотно припаянную крышку, приложив невероятные даже для него усилия. Внутри корпуса обнаружилась процессорная система из микросхем и проводов, куда поступала информация с внешних датчиков, зрительного и слухового центров.
Пока лис возился с системой мека, Жанна отбивалась от летучих мышей Даска, которые тот наслал на неё, чтобы отвлечь внимание мистера Вулписа. Но план его не сработал: лис не спешил спасать кошку, он будто… перегорел. Жанна не пропустила этой пугающей метаморфозы, в следствие которой мистер Вулпис замер, замер прямо, как в тот день, когда лапами Семь чуть не утратил личность. В его рабочем глазу угас живой огонёк, морда поникла, как будто Фога Вулписа больше не было в своём теле, как будто оно было пустым… И Жанна, наблюдая это, предалась отчаянию. Без мистера Вулписа им конец, она ещё могла продержаться минуту-другую в борьбе с крылатыми кровопийцами, но вот у Боуи не было не секунды лишнего времени. Летучие мыши облепили его, кусая за лапы. Черные и коричневые остроухие силуэты, намеренно растрясывали лестницу, и вскоре произошло то, чего Жанна так боялась — хрустнул второй крепёж. Кошка охнула, закрылась лапами, абстрагируясь от реальности, притворяясь, что ничего из этого к ней не относится. И даже налеты летучих мышей, глухие удары кожистых крыльев, игольно-острые клыки на запястьях — все это отошло на второй план. Мек снова зашевелился, но Жанне было крайне боязно узреть новую реальность. Она прильнула носом к уху механической мыши, чувствуя, как от переносицы к позвоночнику бегает холодок. И когда в голове всё перевернулось, когда Жанна перестала чувствовать пространство под лапками, что-то аккуратно сомкнулось вокруг неё, и падение прервалось.
У Жанны не было выбора: она выглянула через щелочку между пальцами, и увидела, как другие пальцы — огромные, состоящие из секций холодной стали, — замыкаются над ней крышей.
Механическая лапа согнулась в локте, поднося Жанну к двум глазам — алым, как заря, огромным и круглым, как луны. И несмотря на то, что все меки, кроме мистера Вулписа, — создания бездушные, в том, как эта крыса смотрела на неё было нечто знакомое и… живое.
— Господин… управляющий? — Голос Жанны заикался.
Будто в подтверждение, мек издал низкий рык, от которого шерсть на кошачьих щеках распушилась. Положим, мистер Вулпис поместил своё сознание в тело мека-гиганта, допустим, сие действительно реально провернуть, — даже так, это не гарантирует ему способностей говорить и поступать так, как обычно поступает лис. Скорее всего, ограничения коснулись и его рассудка. Но если в мистере Вулписе сохранилась хотя бы толика того, что делает его собой — не всё потеряно.
— Жанна! — Боуи помахал кошке с плеча механической мыши, и та, обрадованная тем, что её друг цел и невредим, наконец, выдохнула из себя напряжение.
Мек поставил кошку рядом с волком, и с полусогнутой спиной, в каком Жанне и Боуи было безопаснее ехать на нём верхом, зашагал по развалинам замка, выплескивая на образовавшиеся берега руин волны, полные грызунов.
— Боуи, вы живой! — кинулась обниматься Жанна. — Но как?
Боуи посмотрел на недвижимого мистера Вулписа и высказал в слух то же, что предполагала кошка:
— Меня спас мек! Не уверен, но мне кажется…
— Что господин Фог Вулпис управляет им? — закончила за него Жанна.
Летучие мыши все мотыляли над меком, совершая налёты на пассажиров механической мыши.
— В моём мире, — драл горло Даск, что был в их главе, — волки и кошки служат пропитанием для летучих мышей! Нам осточертела ваша вонючая рыба, Боуи! Мы хотим мяса!
— Я и в самом деле избаловал вас, хм? — вздохнул тот, обмениваясь уставшим взглядом с Жанной. Эта эгоистичная революция измотала их обоих, и силам противостоять ей взяться было неоткуда. Говорят, чем бездарнее зверь, тем больше у него требований к другим. Так и Даск в своих мечтах об утопии зашёл слишком далеко, возвеличивая себя и ни во что не ставя других.
— Утопии не существует, Даск! — возгласил Боуи. — Как и нет в мире идеалов! И то, и другое — субъективно. Твои политические идеалы обязательно кто-нибудь найдёт неидеальными. Потому что все разные, Даск, и жизнеутверждающая позиция у всех своя!
Мек сгребал летучих мышей в кучу одним мановением лапы, уберегая попутчиков от очередного натиска зубов и крыльев. Под раздачу попал и Даск. Он бултыхнулся в тёмную воду, к своим нелетающим собратьям. Отбрыкиваясь от грызунов, лезущих на него, как на спасательный круг, Даск ещё долго плевался на сверженных королей проклятьями, пока не захлебнулся и не ушёл на дно.
Меж тем, высматривая глазами мека Северную гору, мистер Вулпис покидал пределы города, отхлестывая хвостом по сторонам, чтобы уничтожить ненавистный город до самого его основания.
Глава 29
Северная гора
Северную гору укрывала густая пелена тумана. Полегая на склоны, она украшала их жемчужинами утренней влаги. Когда сознание Фога Вулписа совершило переход из мека-гиганта обратно в своё старое маленькое тело, его лисьими глазами был встречен покой неглубокой каменной пещерки, меланхолично посвистывающий ветер над обрывом и странное ощущение того, что мир стал непривычно огромен. Для механической мыши восхождение на гору не было препятствием, и пещера, которую Фог Вулпис и его компания избрали для превала, запомнилась лису узкой расщелиной в скале, в которую не поместился бы и мышиный палец; теперь же он лежал внутри неё, разведя лапы по сторонам и удивляясь тому, как много пространства вокруг.
Поодаль от него посапывала, свернувшись клубком, Жанна. Спрятав мордочку в хвосте, она вибрировала всем телом в мелкой дрожи — шерсть её ещё не обсохла. Боуи тоже дремал, правда — сидя, навалившись спиной на стену из бугорчатых наслоев камня и скрестив лапы, как прикорнувший на посте сторож. Его лохматая грудь мерно вздымалась, а челюсти, покоившиеся на ней, иногда выщелкивали невнятное бормотание.
Мистер Вулпис поднялся как можно более бесшумно. Непогода была ему нипочем, поставить себя на место живого существа, мерзнувшего в холодной пещере, он не мог и никогда не сможет, как бы старательно не играл роль, как бы аутентично не наряжался и каким бы настоящим не выглядел: ему ни за что не вписаться не то, что в общество, но и в этот мир, существующий по своим самобытным законам — законам жизни.
Тем не менее, мистер Вулпис продолжал пытаться. Побывав в теле механической мыши, в которой его разуму негде было разгуляться, он стал больше дорожить своей головой. В мозгах мека-гиганта было тесно, лис с трудом обдумывал мысль, ведомый целями, которые поставило его подсознание и рациональность которых он не мог даже оценить. Не он управлял своим тело, а они, диктуя ему, что от него требуется, чтобы спасти друзей и добраться до Северной горы. Когда задача была исполнена, мек-гигант отключился, и Фог Вулпис сумел отозвать своё «Я».
Первым делом, мистер Вулпис решил развести костёр. Сделать это в горах, да ещё и на такой высоте — вызов даже для опытного путешественника. Ему пришлось пройтись по самому краю узкой каменной тропы до убогого деревца, росшего над обрывом, выгадывая каждый шаг, так как туман в этих местах был гуще и плотнее облаков: стоило выставить вперёд лапу, как она растворялась в белом наваре.
Обстругав с наломанных веток мокрую кору, мистер Вулпис поместил их в центр круга, выложенного из камней под сводом пещеры. Электрической трости у него не было, спичек — тоже. Поглаживая подбородок, лис окидывал взглядом доступную панораму гор, как вдруг ему на глаза попался мерцающий огонёк.
