Руфа увидела птичий силуэт, когда двое стражников волокли её к телеге. Белка до последнего надеялась, что Ника вернётся за ней, поэтому продолжала ждать. Она не совсем понимала, что происходит, почему вдруг всюду такая паника. Руфа не часто бывала на праздниках и была просто напросто сбита с толку и напугана. Но уйти без подруги она не могла. Её чуткое сердце продолжало стоять на своём, громко твердя: «А что если с Никой случилась беда? Ты взяла за неё ответственность в тот момент, когда согласилась помочь сбежать из особняка. Теперь все последствия — твоя ноша, Руфа, так неси же её достойно!»

— За что вы арестовываете меня? — кричала она. — Я просто жду свою подругу!

— Девочка, — отвечала стража, — мы ясно дали тебе понять, что здесь находиться запрещено! Но ты заупрямилась и не захотела уходить. Не бойся, мы свяжемся с твоими родителями и тебя заберут!

— Но я должна дождаться Нику!

— Ты дождёшься её с нами!

— Стойте-стойте! — раздалось за их спинами. — Я заберу девочку. Я её опекун!

— Баритон? — удивилась Руфа. — Опекун? — удивилась она вдвойне.

— Плохой, видно, из вас опекун! — Стражник посмотрел на хорька с сомнением, но Руфус все-таки отпустил. Дел у королевской стражи и без того уйма. Нет у них причин выяснять, кто кому кем приходится. Тем более что Руфа сама признала старика.

— Пойдём отсюда! — пробурчал Баритон.

— Спасибо, конечно, что выручили, но с вами я никуда идти не намерена. Я жду Нику! — И Руфа топнула лапой по снегу.

— Ах, эта мерзавка тоже здесь? Я так и знал! Ну и куда её понесло? В городе вон что творится! Против мистера Вулписа факелы жгут! Сжечь его хотят, как чучело! Стоило мне уволиться, как всё у него пошло наперекосяк! Что натворил этот идиот?

— Я не знаю никакого мистера Вулписа!

— Ну, конечно, не знаешь!

Руфа своей упертостью напомнила ему господина управляющего. Теряясь в чувствах, он чесал седые виски:

— Эх, и что мне с вами делать, несчастные?

Руфа отвернулась, не желая говорить.

Баритон мог бы силком отнести её в особняк, как маленькую куколки, и пусть она хоть вопит, хоть пинается — для её же блага. Но беспокойство белки за Нику ему было знакомо. Точно также он сейчас не находил места из-за Фога Вулписа.

— Хорошо, договорились! Пойдём найдём твою подругу! Надеюсь, её острый язык не сослужил ей злую службу. Не дай Бог дуру эту арестовали! Господин Бэрворд её быстрее на улицу жить отправит, чем примет такую позорницу.

Тем же часом на другом конце улицы Ника жаловалась на горящие уши.

— Наверное, тебя обсуждают, — предположила Элли.

Она с Жако шла впереди, уговорившись вывести мистера Вулписа и мисс Хикс с гор кротчайшим путём. Им надо было добраться до Лунного Холма быстрее толпы поджигателей. Времени у них было в обрез, а впереди ещё предстояло решить проблему с каретой. Именно об этом и волновался мистер Вулпис:

— Что нам делать, когда мы спустимся? Идти пешком до Лунного Холма далеко, а карета, наверняка пойдёт по той же дороге, что и восстание.

— Если ещё согласиться нас подвести! — вздыхала мисс Хикс. — Не забывайте, мистер Вулпис, вы сегодня популярнее любой королевы ночи, ведь за вас обещана награда.

— Да, вы правы… — задумался тот, делая из ладони козырёк. — Хм…

— Почему вы остановились? — окликнула отставших Ника. — Что-то не так?

Мистер Вулпис снова хмыкнул и вдруг стал карабкаться вверх по склону.

— О, нет, — всплеснула лапами кошка, но подчинилась своей привычке ходить за тем по пятам, — в вашу безумную голову закралась безумная идея, не так ли?

— Хм… не такая уж она и безумная…

Мисс Хикс вскинула бровью.

— Ну ладно, — согласился лис, — если только самую малость.

— Что ж, мне уже нравится, продолжайте!

Вон там на востоке, кажется, наша птица. Я давно ее заметил, но не стал вас пугать. Она была далеко и нами не интересовалась, но теперь снова летит сюда.

— Это вон та блестящая точка? Я думала это звезда.

— Да, визуально, очень похожа на неё. Она так высоко, что даже её движение в небе не сильно бросается в глаза.

— У нас что перевал? — возмутилась Ника. — О чем вы там шепчетесь?

Жако положил лапу ей на плечо:

— Не горячись, взрослым лучше знать, что делать.

Ника раздраженно сбила с себя его лапу:

— Странно слышать такие слова от мевежонка, который не послушал этих самых «взрослых» и ушёл играть в горы!

— Это другое! — огорчился Жако. — У нас важная миссия, забыла, что нам мисс Хикс сказала? Я ведь прав, а, Элли?

Элли криво улыбнулась:

— Ну-у-у… Вообще-то изначально мы и правда пришли сюда поиграть… Однако, Ника, отчего ты так злишься? Неужели ревнуешь «Грозу меков» к мисс Хикс? Стоит им остаться наедине, как ты взрываешься!

— Что за глупости, Элли? — вспыхнула та, заворачивая уши назад, к затылку, что никто не увидел, как они зардели.

— Он староват для тебя! — захихикала лань.

— Замолчишь ты или нет? Я по другой причине злюсь!

— По какой же, позволь спросить, — глядел из-подлобья Жако.

— Вы будете смеяться!

— Смешнее уже не будет! — едва сдерживала хохот Элли.

— Просто я подумала, что если «Гроза меков» улетит из города, то нас не кому будет защищать!

— Нас?

— Я не хотела говорить вам, но эта птица хочет забрать мою душу!

Даже несмешливый Жако прыснул от смеха.

— Я же говорила, что вы будете смеяться! Вот Руфа надо мной никогда не смеялась! Бедная, моя добрая Руфа, я опять её подвела…

— Итак, — нахмурилась мисс Хикс в лёгком шоке после услышанного, — я правильно поняла, что вы собираетесь оседлать механическую птицу, чтобы долететь до Лунного Холма.

— Верно.

— Но как? Вы раньше проделывали такое?

— Эм, нет, но я хочу испробовать кое-что.

— Что⁈

— Птица дезориентирована. Зрение не единственное, что помогает мекам ориентироваться в пространстве. Есть ещё звуковые волны, «песня», как я её называю. Это что-то вроде эхолокации у летучих мышей. Меки поют, звуки отталкиваются от поверхности, и дело в шляпе! Вот только их песню что-то исказило, свело их с ума, оглушила, проникла к ним в головы.

— И к вам тоже?..

— Да, мисс Хикс. Но у меня есть преимущество — интеллект. Меки, как правило, не умеют думать. Они как куклы, которыми играет маленькая девочка… Поэтому противиться песне им сложнее, чем мне. Я научился её немного заглушать при помощи медитаций. К сожалению, чем больше я о ней думаю, тем громче она становится. И парадокс в том, что мне сейчас приходится усиленно думать о ней, чтобы настроиться на нужную частоту.

Мистер Вулпис объяснял, как ему тяжело, хотя его дурное состояние было видно и невооружённым глазом. Мисс Хикс смотрела на него обеспокоено, боясь, что если прервет его монолог глупым вопросом, то тот перегорит и сломается, превратится в гору механического хлама, прямо как те бездумные меки, которых он уничтожал столько раз.

— Если меки умеют петь, то почему бы не попробовать мне? — продолжал мистер Вулпис. — Я попробую вспомнить старую песню и спеть её таким образом, чтобы призвать мека.

— Как это делал Зузу?

— Именно.

— Что ж…

Мистер Вулпис прищурил глаз:

— Вам не обязательно участвовать в моём промысле.

— Хорошая попытка.

— Попытка чего?

— Избавиться от меня.

— Это может быть опасно. В случае чего я переживу падение, а вот вы…

— Если вы внимательно читали свои книжки, то должны знать, что кошки всегда приземляются на четыре лапы.

На этом они и порешили. По крайней мере обе стороны думали, что всё будет так, как надо. Мистер Вулпис за своим согласием прятал ложь, а мисс Хикс — корыстные планы по уводу «Грозы меков» на Север. И пусть цели они ставили перед собой диаметрально противоположные, сердца их говорили на одном языке: «Надеюсь с ней… с ним… всё будет в порядке».

Мисс Хикс было поручено увезти детей подальше от места действа, и та, ни о чем не догадываясь, повиновалась.