Линда вздохнула, – приходилось мириться с неизбежным злом, – и шагнула в открывшиеся створки лифта.

– Спокойной ночи, тетя Клава! – крикнула она, давясь от еле сдерживаемого смеха.

Про Клаву, это Даша придумала. «Она тебя Лидой, а ты ее Клавой – отвечай ударом на удар!» Даша была права, эта маленькая месть всегда поднимала настроение.

Линда достала телефон и нашла песню под настроение, максимально злую, которую ее всегда тянуло послушать после столкновений с «тетей Клавой».

Из подъезда с боем. Линда вышла на улицу и вдохнула морозный воздух последнего дня октября. С музыкой, гремящей в наушниках, она казалась себе героиней какого-то клипа. Уверенной походкой в такт мелодии, она пробиралась по темным дворам к кинотеатру.

***

– Да тише ты, не реви! – крикнула тетка, ожесточенно барабаня по сенсорному экрану телефона, но маленький Костик продолжал реветь.

Орал телевизор, шумели дети, мама гремела тарелками на кухне, несколько взрослых хохотало на балконе. Полуслепая бабушка сильно тряслась, пробираясь по комнате, то и дело спотыкаясь об игрушки.

Антон не выносил эти семейные сборища. Его старший брат как всегда слинял, ссылаясь на неотложные дела, за что получил только похвалы от родственников. Если бы Антон поступил так же, его бы еще долго стыдили всей семьей. Будто у него никаких дел быть не могло.

– Антон, помоги бабе Вере! Что сидишь? – крикнула тетка, и Антон нехотя поднялся. В его семье не знали, что значит говорить нормальным голосом.

Антон подхватил бабушку под руку и развернул к дивану.

– Иди сядь, бабуля, – сказал он, стараясь сдвинуть ее с места.

– А? – спросила бабушка. – А?

– Антон! – заорала мама с кухни. – Опять эта полка упала! Иди сюда!

– Ща!

Завибрировал его мобильник в кармане, а баба Вера все не поддавалась, так и стояла посреди комнаты столбом. Антон вытащил телефон: звонил Кирилл.

– Ну, что решил? – спросил Антон, подняв трубку.. Ответа он не расслышал. – Подожди, у меня тут шумно. Сейчас найду спокойное место…

Он сунулся было в комнату, которую делил с братом, но там уже сидела его другая тетка и говорила по телефону. Туалет был занят. В конце концов Антон устроился под вешалкой в коридоре, загородившись чьим-то пальто.

– Вот, теперь лучше. – Пальто гасило звуки окружающего мира. «Я в домике, – подумал Антон. – Надо было с самого начала тут засесть.» – Ну так что?

– Иду я, иду, – сказал Кирилл. – Ничего, если я с Ирой?

– Это которая из девятого? Конечно-конечно, мой друг! Так даже лучше. А то некоторые застремались. «Нас родители не пускают, ути-пути, хнык-хнык-хнык», – изобразил он тонким издевательским голоском. Кирилл захохотал. – Так что с тобой и с Иркой нас теперь шестеро.

– Значит, в девять у кинотеатра?

– Значит да.

Не успел Антон отключиться, как пальто дернулось в сторону.

– Иди. Повесь. Гребанную. Полку! – сказала мама и швырнула пальто обратно, прямо ему в лицо.

– Конечно, мама, – ответил Антон в черноту и выплюнул попавшие в рот то ли шерстинки, то ли чьи-то волосы.

***

– Ну что? – спросила Ира, державшая Кирилла за руку.

Они медленно шли по парку, любуясь далекими огнями домов и темной гладью пруда. Единственная утка плавала туда-сюда, создавая легкую рябь на воде. Изредка из темноты вдруг появлялись собаки со своими хозяевами, семьи с колясками или велосипедисты и снова исчезали в темноте, ступая за пределы очерченных фонарями кругов света.

Кирилл спрятал телефон в карман.

– Антон сказал, что нас соберется шестеро.

– Хорошо, – ответила Ира, хотя она немного волновалась, потому что почти никого из этой компании не знала. Так, видела в школе, но не общалась.

Почувствовав Ирину нервозность, Кирилл ободряюще сжал ее руку.

– Осталось уломать маму, – простонала Ира, уже мысленно готовясь выдержать очередной бой.

– Хочешь, пойду с тобой? – предложил Кирилл. – Я кого хочешь уговорю!

Ира возвела глаза к небу и покачала головой:

– Не стоит. Тогда мама подумает бог знает что.

Они посмеялись, но Ира знала, Кирилл обижается, что она никогда не приглашает его домой. Но что она могла поделать? Когда Ира только заикнулась маме, что ей нравится один мальчик из школы, та переполошилась не на шутку: всю ночь не спала, сосала валидол и заставила Иру поклясться, что та не будет ни с кем встречаться хотя бы до тех пор, пока не закончит школу.

Они с Кириллом обошли пруд и направились к выходу из парка.

– Я заночую у бабушки! – осенило Иру.

– Что?

Ира резко остановилась, пораженная простотой и гениальностью этой идеи. Сразу нескольких зайцев одним ударом!

– Бабушка давно зовет меня к себе с ночевкой, – объяснила она. – Говорит, я стала проводить с ней совсем мало времени.

– И-и? – протянул Кирилл. – Конечно, хорошо, что ты вспомнила о бабушке, но речь ведь была о другом…

– О том самом! – воскликнула Ира. – Мама никогда не разрешит мне гулять допоздна, но бабушка все поймет. Ты тоже можешь с ней поговорить. Конечно! Я вас познакомлю!

Ира захлопала в ладоши и даже пару раз подпрыгнула так энергично, что две девочки, прогуливавшиеся с собакой, шарахнулись в сторону.

Так они и поступили. Кирилл ждал Иру в подъезде на нижнем этаже, пока она собирала вещи и говорила с мамой. Потом они вместе отправились к Ириной бабушке, которая жила на соседней улице и за ужином поделились с ней своими планами. Бабушка поохала, но разрешила Ире пойти, строго-настрого наказав Кириллу потом проводить ее домой.

Ира и Кирилл ели, хихикали и чувствовали себя заговорщиками. С бабушкой было так легко, не то, что с мамой. В квартире бабушки Ира чувствовала себя так, будто оказалась на другой планете. Было бы неплохо остаться тут не только на ночь, а хотя бы на пару дней, думала она.

Кириллу было проще. Он гулял сколько хотел, а когда приходил домой, его родители спали. Они вообще рано ложились. Все, что ему нужно было делать – тихо пробраться к себе, а на утро врать, что вернулся не позже половины двенадцатого. «Да, загулялись, мам, да, постараюсь возвращаться пораньше» – и никто ничего не проверял.

Кирилл все же заскочил домой перед тем, как они отправились к кинотеатру, и Ире не пришлось ждать его в подъезде. Она болтала с его веселой разговорчивой мамой и мечтала, чтобы ее собственная мама точно так же радушно принимала дочериных друзей.

– Стой! – примерно за квартал до кинотеатра Ира поймала себя на том, что всеми силами стремится уклониться от встречи с одноклассниками Кирилла. В этот раз у нее якобы развязались шнурки, а до того она остановилась и долго смотрела в окна квартиры с «любопытной люстрой».

– Пошли, мы опоздаем, – торопил Кирилл.

Но Ире совсем не хотелось идти. Она и сама не понимала что с ней творится. Легкая нервозность – это нормально перед встречей с новыми людьми, оно Ира ощущала нарастающую панику где-то глубоко внутри.

– Может, лучше погуляем вдвоем? – робко предложила она безо всякой надежды на успех.

– Да не говори глупостей! – воскликнул Кирилл. – Не волнуйся, будет весело! И народ у нас классный, обещаю, они тебе понравятся, а ты им.

Ира одернула себя. Похоже, она перенимает панические настроения своей матери. А с такими вещами надо бороться изо всех сил.

– Ладно, – вздохнула она, – идем, – и пошагала вперед, больше не останавливаясь.

Макс первым пришел на место и долго топтался на площади у кинотеатра. Его бесило, что мать стремится контролировать каждую часть его жизни. Она не понимает, что он взрослеет, что дальше так продолжаться не может, что однажды ей придется его отпустить. Вжав голову в плечи, чтобы защититься от ветра, он наблюдал движение жизни вокруг: люди сходились, расходились, смеялись, озабоченно что-то обсуждали… Максу казалось, что он сам никогда не станет частью этого мира. Его место дома, у маминой юбки, а мама никогда не отпустит его на волю.