За мужество и героизм, проявленные на земле Франции, Г. К. Махаев Советским правительством был награжден орденом Отечественной войны 2-й степени [357].

Наши земляки внесли вклад и в освобождение французского острова Олерон. Этот остров, находящийся в Бискайском заливе, входил в цепь крепостных сооружений так называемого Атлантического вала. Гитлеровское командование придавало острову большое значение в системе своей обороны на западе Европы. Вдоль его западного побережья в сторону океана на протяжении 30 км были расположены 12 артиллерийских батарей (в каждой от 10 до 15 орудий большого калибра); численность гарнизона доходила до 2 тыс. хорошо обученных солдат и офицеров, среди которых было много эсэсовцев. Бетонные бункеры, подземные ходы и убежища, имевшиеся на острове, были сооружены по всем требованиям военного искусства. Большие склады с боеприпасами должны были гарантировать неприступность крепости. Фашистский генерал Роммель в июне 1944 г. говорил: «Мышь не сможет перелезть через наши укрепления».

После высадки в Нормандии 6 июня 1944 г. союзные войска с помощью местных отрядов французских партизан заняли все западное побережье Франции. Однако вскоре союзникам пришлось остановиться, натолкнувшись на серьезное сопротивление противника около городов Ла-Рошель и Рошфор. Гитлеровцы использовали дальнобойные орудия олероновских батарей, которые открывали мощный огонь всякий раз, когда союзники пытались атаковать эти города. Освобождение Олерона и нескольких других мелких островов и приморских городков Франции затянулось почти на год, до мая 1945 г. Для французских и советских участников Сопротивления это был самый трудный период.

Фашистский гарнизон Олерона ни в чем не испытывал недостатка. С 6 июня 1944 г. по 1 мая 1945 г. подкрепления, снаряды и продовольствие почти без препятствий доставлялись на остров немецкими подводными лодками, базировавшимися в Лапалисе. Практически беспрерывная бомбежка стоянок немецких подводных лодок англо-американскими воздушными «крепостями» так и не достигла поставленной цели: подводные укрытия были настолько мощными, что ни одна авиабомба не могла их пробить[358].

Здесь, на строительстве военных объектов, в нарушение Женевской конвенции, использовался труд военнопленных. Среди них был и Владимир Макарович Антоненко из д. Дани ловка Ельского р-на. На острове он познакомился с тремя семьями русских эмигрантов. Ими были Вадим Леонидович Андреев – сын известного русского писателя Леонида Андреева, писатель и журналист, уроженец г. Луганска Владимир Брониславович

Сосинский (после войны жил в Москве) и Андрей Алексеевич Ранета, член Коммунистической партии. Через них В. М. Антоненко наладил связи с французским Сопротивлением. Группа советских патриотов из 35 человек во главе с ним вошла в состав французских вооруженных сил юго-запада Франции.

На одной из встреч с местными партизанами и подпольщиками В. М. Антоненко изложил детально разработанный, хорошо продуманный план выведения из строя батарей Олерона. Члены его группы обязывались бесшумно снять часовых, вооружиться захваченным оружием и обеспечить им местных партизан, запереть в блокгаузах спящих немцев и на время изолировать их. Тогда, по его плану, советские и местные партизаны должны были снять со всех орудий замки, выбросить их в океан, уничтожить запас патронов и снарядов и дать возможность частям французской армии с помощью партизан занять вражеские батареи. «Ни один из вопросов (подпольщиков и местных партизан. – В. П.), – вспоминал В. Б. Сосинский, – не остался без убедительного ответа Антоненко. Было видно, что Володя продумал все до мельчайших подробностей. Не одну бессонную ночь провел он, составляя этот, казавшийся на первый взгляд фантастическим, план».

Проведение этой дерзкой операции зависело от одобрения французского командования, но оно пока молчало. Группа В. М. Антоненко дважды переносила сроки выступления. «Нам становилось все труднее сдерживать нетерпение и боевой пыл советских ребят, особенно Антоненко», – вспоминал В. Б. Сосинский. Но не всегда это удавалось. Члены группы М. Ершов и А. Ковалев не выдержали бездействия. В ночь на 4 ноября 1944 г. смельчаки сняли с двух орудий замки, бросили их в воду, а сами поплыли к континенту, до которого было 3–4 км. Когда патриоты были на середине пути, разыгралась буря, и они утонули. 24 ноября давно задуманный В. М. Антоненко план был осуществлен: патриоты взорвали пороховой склад в Ла-Перрош. В воздух взлетели более 1 млн патронов, 5 тыс. гранат, много снарядов и весь пороховой запас острова. Эту операцию осуществил Н. Серышев. Он подвел к пороховому складу бикфордов шнур, рассчитанный на долгое горение. На рассвете вместе с товарищами Н. Серышев поджег шнур. Взрыв произошел тогда, когда все русские были в лесу, далеко от батареи, что было предусмотрено заранее, и, таким образом, на них не могло пасть подозрение[359].

В передовой статье парижской газете «Советский патриот» в августе 1945 г. отмечалось: «Русские работали в одиночку и группами. Работали отдельно от французов и вместе с ними. Русские собирались небольшими группами и составляли значительные отряды. Они беспрекословно повиновались, они же проявляли блестящую инициативу. Они ни у кого не требовали наград, не составляли особых почетных списков – они просто пришли, сделали свое дело и ушли. Характерная особенность их работы – безымянность. Были случаи, когда подвиги, совершенные ими, вызывали сенсацию и… приписывались другим. Таков знаменитый взрыв немецких пороховых складов на острове Олерон. В подобных случаях никому не приходило в голову протестовать, выставляться вперед. Потому что основная идея, двигавшая этими безвестными героями, не могла и не хотела определяться внешними отличиями».

Гитлеровцы заподозрили В. М. Антоненко в проведенных диверсиях: он и шесть его товарищей были арестованы и заключены в тюрьму в крепости Шато – главного города Олерона. Из крепости их перевели в тюрьму в Ла-Рошель. Но борьба, начатая под руководством белоруса, продолжалась. Восстание на Олероне отменялось, готовилась высадка французских десантных частей, которые рассчитывали на помощь подполья. Один из членов группы В. Педенко организовал в с. Ла-Бре группу французов, вооружил ее и готовил к боевым действиям, чтобы по сигналу французского командования взять батарею местными силами. Другой член группы В. Орлов с группой поляков был готов к приведению в негодность другой батареи. Подобные мероприятия проводились и на других батареях острова. План, разработанный В. М. Антоненко, не снимался с повестки дня и готовился к осуществлению.

Гестаповские следователи ничего не добились от В. М. Антоненко. Не имея против него никаких улик, после трехмесячных истязаний в застенках Ла-Рошеля снова вернули его на остров. Командир группы принял участие в освобождении крепости. Советские патриоты сдержали свое слово, данное в начале борьбы, полностью выполнили план своего командира.

30 апреля 1945 г., когда французские вооруженные силы начали наступление на остров, все батареи, где были люди В. М. Антоненко, молчали, многие орудия были выведены из строя.

В тот же день, 30 апреля 1945 г., В. М. Антоненко и его боевой друг Е. Красноперов погибли. В. Б. Сосинский пишет, что при первом грохоте французских дальнобойных орудий, подготовлявших высадку десанта, Владимир бросился к пушкам своей батареи, подорвал два орудия и, спасаясь от фашистов, закрылся в бункере, где долго отстреливался, пока пули не изрешетили двери и не убили героя[360]. «Жандарм Ра (один из руководителей местных партизан. – В. П.), вошедший на батарею одним из первых, рассказывал нам, как их поразило то обстоятельство, что в разных местах батареи лежало много фашистских трупов, хотя при атаке выстрелов с обеих сторон почти не было. То же рассказал и В. Педенко, который перенес тела Антоненко и Красноперова с батареи… По-видимому, наши ребята, прежде чем быть расстрелянными, сами отправили на тот свет немало своих палачей. Ра подтвердил, что все орудия на «Мамуте» (так называлась батарея. – В. П.) были приведены в негодность и что не работал ни один пулемет»[361].