- Говорить можно все, что угодно, слышать нужно сердце. Вроде, умница-разумница, но мужчин выбирать не умеет, одни и те же грабли.

- Что?

- Не рассказала, почему в вашем поселке появилась?

- Мне - нет. А сплетни я не слушаю.

- В апреле, за неделю до свадьбы, узнала о похождениях жениха. Мы думали - рехнется девка, сами виноваты, оберегали ее слишком, все-таки одна девочка у Сашки и Эли в родне получилась, остальные, куда ни плюнь - пацаны с той и с другой стороны. Ириска залп из всех калибров по тому скоту и его зазнобе дала, и умчалась в вашу деревню.

- О как… Теперь понятно свадебное платье в гардеробе.

- Свекровь ее несостоявшаяся выбирала, моя кнопка ни за что б такое не купила сама. Я Сашке сразу говорил, что не выйдет ничего хорошего из этого брака. Обрадовался, когда Ириска сюда уехала, мечтала кнопка моя с детства жить именно домом, а тут ты оказался, - Бахтияр развел руками. - Ну как так-то, а? Пути Господни неисповедимы… С тобой ее ждет та же самая проблема, рано или поздно тебя потянет на сторону.

- Я тебя услышал, командир.

- Я не буду больше спрашивать тебя, что будешь делать, но надеюсь на твое благоразумие.

- Женюсь на одной тут… Ребенка ждет, - окончательно смирился с участью Решад. - И уеду. Давно собирался, с рукой еще проваландался, сейчас здоров. Если поспособствуешь по старой памяти подальше оказаться, буду рад. Пора и Кащею долг вернуть. Наша нора еще жива?

- Жива. М-да, дела… Костя тоже за Ириской ухаживает?

Молчаливый кивок собеседника был ответом.

- И тебя отпускать не хочу, но кнопка моя дороже, прости старика. Может, это будет правильно, расстояние успокоит. Сделаю, что в моих силах.

- Закрыли тему, командир.

Мужчины помолчали немного, отступая от неприятного разговора.

- Ты всех нашел?

- Да, последнего, который Малику и детей…, - голос дрогнул, но Бахтияр договорил, - расстрелял, в шестнадцатом году в Анкаре выловил. И твоих двух оставшихся нашел, Салих помог, он добро помнит.

Оба невольно посмотрели на часы Решада, вспоминая беспокойную ночь, и распластанного у медпункта безутешного отца, принесшего маленького сына на руках к врагам, к русским, как к единственному спасению.

Под утро, после ободряющих новостей, тот судорожно совал доктору толстые пачки денег с изображением президентов, небрежно перевязанные аптечной резинкой, а когда понял, что не возьмет награду гордый гяур, сорвал с запястья дорогие часы, с поклоном протянул молоденькому хирургу.

Часы доктор принял, поклонился в ответ. И на его шее, в вырезе расстегнутой не по уставу рубашке, чуть выше жетона, Салих с удивлением увидел на цепочке серебряный крохотный полумесяц со звездой вместо православного креста. Усмехнулся, вспомнив, что командир части - кавказец, горец, а православный.

Обнял единоверца, долго выспрашивал о житье-бытье, не зная, что этим подставил парня по удар, что свои же слышат их разговор. Забирая ребенка через две недели, о чем-то долго шептался с Бахтияром, незаметно передав деньги для доктора, и растворился со своими головорезами на одному ему известных горных тропах.

- Благодарю, - Решад склонил голову перед командиром.

-  Давай, за мою семью, за мальчишек наших.

Мужчины встали, подняли рюмки, помолчали, отдавая дань ушедшим, выпили:

- Земля пухом…

(24 июля, вторник, +26)

- Кать, мы с Наткой так удачно съездили! - врываясь в библиотеку, обрадовала приятельницу Ира, но осеклась, увидев посетительницу. - Я попозже зайду.

- М-да, стучаться вас не научили, это я помню, - повернулась навстречу шумовой гранате дама.

- А, да, - Ира вернулась к двери, громко стукнула костяшками по дереву. - Сегодня вы, слава Богам, не в неглиже, как привыкли.

- А вы нахалка, девица, - поморщилась Лара, отметив про себя, как легко эта шпала рыжая употребила в речи выражение Решада. - Константину Николаевичу не так повезло, как он думает.

- Да хуже, чем вы можете себе представить, - холодно улыбнулась Ирина. - Кать, я подожду тебя на дворе. Всего наилучшего, мадам.

Вот ведь, носит черт эту дамочку в леопардовом принте там, где меньше всего можно ее ожидать. Ничего, время есть, пока сгрузить на крыльцо новые книги. Славик сегодня работает в гараже у Марса, расстроился, когда ему позвонила, что не сможет помочь.

Ира открыла багажник, принялась носить связки книг на крыльцо. Потянулась на заднем сиденье за последней, дальней стопкой, развернулась вместе с ней, и едва не столкнулась с настырной «леопердицей», как назвала про себя эту даму.

- Что еще? - было очень неуютно под изучающим взглядом леопердицы, но и пройти, не задев ее, было проблематично.

- Вас зовут Ирина.

- Зовут. И что? - дама с дивана раздражала все больше.

- Я - Лара. Вы в соседях Решада Маратовича, так?

- Так. Но какое отношение я имею к вашему Решаду Маратовичу?

- Я надеюсь, что никакого.

- Уверяю вас, меньше всего я б хотела видеть этого соседа, но приходится иногда. У вас все?

- Нет, - голос дамы стал вдруг тихим. - Ирина, я вас прошу передать пару слов Решаду… - запнулась Лара. - Маратовичу. Пожалуйста. У Веры ребенок не от него по срокам. Ее беременности два месяца. Третий пошел, я точно знаю. Поэтому жениться на ней не обязательно. По крайней мере - ему.

- А почему вы сами не скажете? Вон больница, он, наверняка, там, дорогу к кабинету знаете, там и огорчите несостоявшегося отца.

- Он меня не услышит. Не поверит. Вам - поверит.

- Как-то у вас все через… забор. Скандалы, интриги, расследования, - горько усмехнулась Ира, пожала плечами. - Я сплетни не собираю.

- Как хотите. Я сказала, воля ваша его голову в петле оставить, - рассердившись на несговорчивую собеседницу, Лара пошла к своему автомобилю. Ей стало легче на душе, и пусть теперь у рыжей голова болит.

А Ира опустилась на крыльцо школы, растерянно провожая взглядом машину леопердицы.

Одно слово, и ее лейтенант будет свободен от обязательств перед вертлявой Верочкой, и, может быть, наяву случится и роллердром, и на двоих вечерняя набережная Казанки, рука в руке, и поцелуи в темном зале кинотеатра. А потом потекут плавно дни, наполненные счастьем, когда можно подойти, не стесняясь никого, потрогать, прикоснуться, нашептать на ухо глупость какую-нибудь, и обязательно прильнуть губами к коже тут же, чуть ниже мочки. И жаркие ночи без приличий, придуманных людьми…

«Угу, а через пару месяцев появится новый верунчик» - язвительно прошептал внутренний голос.

- Ир, ты себя хорошо чувствуешь? - Катя склонилась над приятельницей, с тревогой всматриваясь в ее лицо. - Бледная, как смерть! Тебя ж трясет всю…

- Сейчас пройдет, Катюш, воды бы мне, - с удивлением увидела сама свои дрожащие руки. - Посмотри, на заднем сидении термос валяется, там травки заварены.

- Ты почему себе ничего не подстелила, платье испачкала же! - спросила подруга, вылавливая термос с высокого кресла, и тут же задала другой вопрос. - Вы чего с Ларой не поделили?

- Нечего мне с ней делить. Садиться на одном поле не хочется, - огрызнулась Ирка. - Отпустило, вроде.

- Ларка хорошая, добрая. У нее дочь одного возраста с Васятой, общаемся. Я все доехать не могла до райцентра, так она Васе очки новые привезла, что я заказала, специально крюк сделала по дороге.

- Она разве замужем?

- В разводе. Толик ее на Север подался за длинным рублем, дочери еще два годика было. Приехал и объявил, что нашел другую. Все вынес из квартиры, даже детские игрушки и вещи прихватил при разводе. Квартиру ее пытался поделить, как любовь по мозгам мужику ударила. А через пару лет вернулся, на коленях за ней ползал, чтоб обратно приняла. Лариса как раз должность получила в администрации, заново квартиру обставила.

- Приняла?

- Что ты, Ир! Это себя не уважать.

- Да, беда, - Ира уже пожалела, что грубила даме. Чувствуя себя не в своей тарелке, поспешила сменить тему. - Назар скоро приедет?