Марк переключился на другую грудь, повторяя с ней тоже самое, и я постанывала в такт движениям его языка, умоляя продолжить, не останавливаться и прекратить.

Когда мужчина оторвался от груди, вершинки были одинаково болезненными, чувствительными от прилившей к ним крови, а все тело звенело, как натянутая струна, еще мгновение и просто взорвется.

Марк стянул брюки с себя, и с моей помощью надел презерватив. Едва уловимым движением, проник в меня глубоким, требовательным движением, заставившим охнуть от неожиданности вторжения и невероятно острого ощущения наполненности, отчего я неосознанно царапнула кожу на его груди и дернулась, и только сильные руки удержали ее, не позволяя упасть. Толчки становились глубокими и плавными, я дико вскрикнула в такт движениям его бедер, умоляя не останавливаться. Марк задвигался еще быстрее и чаще.

Мужчина заставил меня откинуться спиной на стол, продолжая размеренные, жадные толчки.

— Еще, да, да, сильнее, — мой последний стон сорвал его с катушек. Вся сдержанность, которая присутствовала в нем до этого, испарилась, и остались дикие, лихорадочные движения, от которых сотрясался и поскрипывал стол, так что, если бы я была в состоянии соображать, поняла бы что он сейчас развалится.

Марк наклонился, требовательно захватывая губы и проникая языком в рот, и сделал тот самый глубокий толчок, и я взорвалась, конвульсивно сжимаясь вокруг его плоти. Он также потерял контроль, с рыком вскрикнул, и без сил навалился на меня.

Я притянула его голову к своей груди, зарываясь пальцами в жестковатые волосы, а другой слегка поглаживала влажную от пота спину и плечи.

— С тобой каждый раз слаще другого, — пробормотал Марк. — Я безумно тебя люблю.

Я замерла. Мне не послышалось?!

Марк не развивал больше тему, а взял на руки и занес в душ, одной рукой включая его, поставил меня на пол, вошел следом, плотно прикрыв за собой дверь.

— Мы не закончили.

Я сонно потянулась, и почувствовала, как сильная рука притягивает меня к себе ближе. Я улыбнулась. Марк даже во сне был собственником.

Сегодня был день отлета и со всей уверенностью могу сказать, что это был лучший отдых за всю мою жизнь. Мы перепробовали всё, и не только в постели.

Мы пробовали различные блюда, много занимались дайвингом и просто плавали, фотографировались (я завела себе страничку в социальных сетях), ходили на спа, массажи, рыбалку, прогулки по морю, экскурсии, даже кормили акул, летали на Мале за сувенирами, долго гуляли по ночному острову, исследовали другие острова.

Я чувствовала себя с Марком счастливой и защищенной. Единственное, что гложило, Марк также выглядел счастливым, но намёка на кольцо не было. Мы отлично провели время, но не более, и снова возвращались в наш общий дом. Наверное, я тороплю события. В конце концов, мы встречаемся чуть меньше года, и нам хорошо, и живем вместе.

В самолете, половина полета прошла в абсолютной тишине. Марк не заметил этого, он работал всю дорогу на ноутбуке.

Я посмотрела на Марка — он был воплощением всего, о чём я мечтала всегда, и мне, кажется, он изменился со мной, ранее у него не было длительных серьезных отношений. Возможно, он не осознает сейчас это, и если я подниму эту тему, я все испорчу, а он испугается. Сейчас мне нужно научиться наслаждаться сегодняшним днём.

Изначально, мы оба не знали, как вести себя друг с другом, живя под одной крышей. Но оказалось все не так страшно. Я боялась того, что придется ломаться ради Марка, менять и перекраивать себя, превращаясь в безмолвную и незаметную тень себя прежней. На деле же нам обоим приходилось подстраиваться друг под друга, согласуя свои вкусы, привычки и желания.

Я очень быстро обжилась в его доме. Что-то пришлось докупить, так как квартира Марка была пустая, и ей не хватало уютных штучек. Я привыкла к режиму Марка, он ложился после двух ночи, работая до последнего. Я знала, что в течение дня он много передвигается по городу, и ему некогда поесть, поэтому я клала ему перекусы. Он мог себе позволить питаться в любом лучшем ресторане города, но ему было некогда, и единственное время, когда он мог перекусить в ресторане, это во время деловой встречи.

Мы действительно начали обживаться. В его квартире появилось множество разных вещей, именно они создавали атмосферу тепла и уюта, и я возвращалась в свой новый дом с удовольствием. Появилось много женских штучек, словно мой почерк, напоминая обо мне, и это безумно радовало.

Я не заметила, как мы прилетели. В Питере шел дождь и был такой контраст с той погодой на Мальдивах. Нас встретило такси Майбах и отвезло в квартиру. Кажется, все возвращается на круги своя. Не знаю, радоваться этому или нет.

Дома мы разложили вещи и мне тут же позвонила Даша. Мы договорились встретиться, у нее были новости, и она хотела про меня узнать. Позвонил Арман и назначил съемку на послезавтра.

Я села в кресло, с кружкой какао, и подобрала под себя ноги. Вдруг в дверь позвонили. Я пошла открывать. За дверью стоял импозантный немолодой мужчина, ухоженный, с очень прямым, хищным взглядом. Он прищурил глаза и осмотрел меня, начиная со смешных тапочек и заканчивая аккуратно собранными волосами. Я поблагодарила Лизу за то, что я теперь всегда старалась выглядеть хорошо, а не как бомж, особенно дома. В мужчине напротив чувствовалась порода. Я поняла кто это и впустила его.

— Добрый вечер! — начала я. — Позову Марка. Давайте мне свое пальто. Может чай, кофе, воды?

Мужчина отдал мне свое светло-серое пальто с легким раздражением.

— Так вот значит, с кем спит мой сын.

Я вздрогнула. Не таким представляла я себе знакомство с отцом Марка и генеральным директором «Техноарта».

— Арсений Дмитриевич Малиновский, — представился мужчина. — Марк рассказывал, что он и мать поменяли мою фамилию на свою? Марк дома? У меня мало времени.

Я расправила плечи и подняла подборок, развернулась и пошла искать Марка. Он сидел в наушниках и слушал спикеров. Я подошла и нежно его поцеловала. Марк словно очнулся и снял наушники.

— Прости, заработался. Хотел послушать лекции одного бизнес-ментора Ивановского.

Я сжала пальцами его бицепс и посмотрела в глаза, показывая свою поддержку.

— Внизу твой отец.

Повисла гробовая тишина. Марк сидел онемевши, потом бросил, выбегая из комнаты:

— Посиди здесь пока, нам нужно уединение ненадолго.

После его ухода, я замерла и даже двигаться боялась, чтобы не спугнуть, и не обратить на себя внимание. Я действительно не понимала, почему Марк с такой холодностью и отстраненностью относится к отцу. Невооруженным глазом видно, что обоих такие отношения напрягают, делают больно. Но ума не высовываться и молчать у меня хватило.

Я отмерла и подошла к двери, и тихонько ее приоткрыла. Голоса доносились тихо, но кое-что расслышать я могла. Отец и сын обсуждали бизнес достаточно долго, наконец Малиновский собрался уходить, послышались шаги, они удалялись.

— Ты собираешься ей что-то рассказать? — спросил он.

— Пока нет… — ответил Марк. — У нас все очень хорошо, я по-настоящему счастлив впервые за долгое время.

Мне рассказать, что?

Малиновский сказал:

— Смотри не пожалей потом, когда все потеряешь.

Я вздрогнула. Они говорили обо мне? Или есть еще кто- то у Марка. Его отец ушел, я прикрыла дверь. Ну не может у Марка кто-то быть еще, как бы он успевал? Он практически все свободное от работы время проводит со мной. Да и искренен он со мной, я вижу это по его глазам. Возможно, в разговоре речь шла не обо мне?

Марк зашел в комнату, я в это время сидела за столиком для макияжа. Он медленно подошел ко мне и положил руки на мои плечи, поцеловав меня в шею. Я спросила:

— Как поговорили?

Марк выдохнул.

— Все хорошо, драки не было. Думаю, он понял, что я повзрослел и относится ко мне по-другому. Предложил возглавить филиал в Париже, но я отказался, я хочу остаться в России, с тобой.