Танака легонько улыбнулся и посмотрел на Устинью, которая теперь лежала на диване и с кем-то переписывалась в телефоне. Девушка больше ничего не говорила и вела себя сейчас отстранено. Парень думает, что лучше оставить её наедине и больше не говорить о сегодняшнем, а то снова накрутит себя.

Теперь вечер будет не таким пугающим для Усти и подруг.

Прошёл день с того момента, когда Лина была в квартире Добермана. Парни собрали всю информацию, раскладывая на полу различные бумаги, а Саймон сидел на диване с ноутбуком на коленях. Он часто хмурился, когда клацал по клавишам, протирал глаза из-за долгого нахождения перед экраном. Казалось, что в комнате был лишь он и ноутбук у него перед глазами. Ничего не слышал и не обращал ни на кого внимание. Несмотря на шум в комнате из-за Кати с Полиной, он ничего не говорил. Слишком занят. На кону стояла спокойная жизнь.

Парни готовились, немного нервничали. Устинья места себе не находила, смотря на их обеспокоенные лица, когда соседи часто смотрели в сторону занятого Гирса. И только подруги могли посмеяться из-за какой-то ерунды в телефоне.

Ночь также оказалась неспокойной. Парни ушли в свою комнату ещё вечером, а девушки в это время начали заниматься своими делами, а потом и вовсе расспрашивать Лину о произошедшем. Устинья часто кривила губы, слушая как Доберман вёл себя с Каспар. Жукова чувствовала отвращение, когда слушала про поцелуи с этим психопатом. Хоть его и ждал скорый проигрыш — неизвестно, что ему придёт в голову. Одно Устя знала — его не смогут поймать сразу. Арсений с лёгкостью найдёт какое-нибудь место для пряток от полиции. Будет сидеть и потихоньку сходить с ума. Злость поглотит его и он захочет мести. А как он это совершит — неизвестно. И сможет ли вообще отомстить? Половина его людей побоится и уйдёт от него, а кто-то останется с монстром до конца, пока сами не сядут за решётку.

Власть Арсения из-за розыска сразу пропадёт.

Полина засмеялась на всю комнату, а смех напоминал начавшуюся истерику. Устя посмотрела на подругу, которая прижималась к стене, а её трогала Катя. Алексеева со странной ухмылкой нагло лапала Силаеву, рукой лезла к ягодицам подруги. Щекотала, щупала и трогала за разные места. Лина схватила телефон и начала снимать бедную Полину во всех ракурсах, где отчётливо виднелось красное лицо девушки. Стрелки на глазах почти пропали из-за того, что её глаза слезились от смеха.

— Пидорасы! Ай! — крикнула девушка в очках, сильно ударившись головой об стену. — Отъебитесь, — истерически смеялась Полина, пока её терзали подруги.

Спустя пять минут всё прекратилось и Катя с Полиной уже сидели и смотрели смешные видео в ютубе. Они смеялись с подборок неудачных новостей по телевизору, где присутствовали смешные подписи и музыка. Силаева из-за смеха чуть ли не плакала, а Алексеева смеялась из-за поведения подруги. Девушка в очках скатилась по кровати и резко упала на пол. Смех девушек теперь слышен и в корпусе. Сильный грохот заставил Лину отвлечься от телефона и она не упустила момент и начала фотографировать подругу. Каспар села на девушку, начиная делать тоже самое, что вытворяла Катя. Такая ситуация заставила Устю тихо хихикать. Они смешные и сумасшедшие на голову, но эти прекрасные девушки убирали всю грусть и ужасные мысли из головы.

— Не знаю, как вы, а я хочу есть, — резко заявила Катя, поправляя свою новую повязку с ушами кошки.

— Слезь с меня! — прокряхтела Полина, пытаясь скинуть с себя усмехающуюся Магдалину. — Шалава блять, — она тяжело вздохнула.

— Как грубо! Ну ты и шлюха бесхребетная! — по-актерски ужаснулась черноволосая.

Такие оскорбления в сторону друг друга были нормой. Девушки никогда не обижались на такое. Такие уж у них шутки. Странные до ужаса, но они казались Усте живыми. Девушки с плохим прошлым жили весёлой жизнью, шутили и веселились даже в опасное время. Жукова так не могла. У неё не получалось убирать из своей головы кошмарные мысли, а подруги делали это по щелчку пальцев. Они прекрасно понимали, что нет смысла каждый день грузить себе этим голову. Как сказала Полина: "Мне что, делать нечего, чтобы всё время ныть и накручивать себя? Все мы когда нибудь умрём, поэтому лучше я буду жить как живётся." Видимо, это её девиз.

Да, есть такое, что в какие-то моменты им дико страшно, но весь страх уходил, стоило им открыть рот. Что-то смешное и неправильно произнесут — будут ржать целый день с этого.

— Тварь! Без меня не жрать! — как только Полина приподняла голову и увидела стоящую у стола Катю, которая кушала сделанный на скорую руку бутерброд, девушка нахмурилась. — Сделай мне тоже.

— У тебя руки есть, — хмыкнула Катя, довольно кушая. — Чё такая слабая? Каши в детстве мало ела? — с насмешкой произнесла Алексеева, наблюдая как подруга пыталась скинуть с себя Лину.

Время двенадцать часов ночи и Устя поняла — сегодня они снова нормально не поспят. Первое правило общежития — поесть ночью. Второе — угарать до потери пульса из-за какой-то ерунды. Третье — поиграть в мобильную игру и раздражаться из-за проигрышей. Хотя, такие правила работают только в сто двадцать пятой комнате, а как у остальных студентов проходит ночь — неизвестно.

Есть ещё четвёртое правило — обязательно глубокой ночью начать рассказывать истории из жизни или устроить урок философии. Это правило обожала Катя. Ночью часто услышишь, как она произносит: "Может поговорим о жизни?". Начнётся что-то смешное: как кто-то опозорился или упал где-то в магазине, сделав случайный шпагат или смешные ситуации связанные с туалетом. А потом начнутся грустные истории, где все будут сидеть в темноте с печальным видом, а кто-то и вовсе заплачет.

Жукова с лёгкой улыбкой встала с дивана и обошла валяющихся на полу Лину с Полиной. Оглядела верх холодильника и поняла, что хлеба нет. Её хлеб просто пропал.

— Вы не видели мой хлеб? — спросила Устя.

— Так три последних куска схавал Марк, — спокойно ответила Катя.

— В смысле? Когда это произошло? — удивилась Устя. — Даже моего разрешения не спросил, Чёрт! — со злостью произнесла девушка, топнув ногой, словно ребёнок.

— Ты тогда в туалет уходила, — пожала плечами Алексеева. — Хотела рассказать тебе, но из головы вылетело.

— Смотри-ка какой жулик, — поиграла бровями Лина, перестав мучать Силаеву. — Денег хоть жопой жуй, а хлеб себе позволить не может.

Полина резко встала с пола, как споткнулась об тапок Кати и упала на колени, сильно ударяясь. Грохот оказался ещё громче, чем тот, когда девушка упала с кровати. От услышанного и увиденного Устя ахнула и не сдержавшись, громко засмеялась.

— И ты туда же? — с болью в голосе спросила Полина, начиная гладить места ушибов. — Меня в этой комнате ненавидят, — прохныкала Силаева. — У меня коленки больные, черти, — громко произнесла девушка, начиная сидя качаться туда-сюда, прижимая к груди колени.

— Извини, — сквозь смех произнесла Устя. — Я случайно.

Послышался удар по стене и девушки замолчали.

— Мой бесится, — с ухмылкой произнесла Лина, говоря про Саймона.

— Или кого-то уже трахнули, — хмыкнула Катя.

Звук открывающейся двери и чужие шаги. Лина состроила удивлённое и испуганное лицо. От увиденной смешной эмоции подруги, все снова засмеялись из-за чего уже начали стучаться в дверь. Кто-то пытался открыть дверь, но та закрыта на ключ. Каспар перешагнула Полину, которая развалилась на полу в позе звёздочки и прошла к двери.

— Я теперь не вырасту! — возмущённо сказала Полина.

Магдалина открыла дверь и увидев, кто стоит перед ней, резко закрыла. Послышалось недовольство и девушка снова открыла дверь, показав средний палец и опять закрыла. Подруги, смотрящие на это, уже хохотали во всю. Устя прикрывала рот рукой, а Катя нагнулась, смеясь как чайка. А смех Полины снова напоминал плач. Удивительно, что воспитательница не пришла на эти оры. Но она и не придёт, так как сегодня смена женщины, которой всё равно на такое. Пока другие соседи не пожалуются — она не придёт.