Я даже ухмыльнулся — ещё один повод для Инквизитора, чтобы меня убить. Видимо, такова моя судьба. Ладно, что по второму вопросу:

— Тогда другой вопрос. Порождения Хаоса уже желают моей гибели, но пока им приходится со мной сотрудничать. После того, как баланс будет восстановлен, у них появится гораздо больше сил. Мой вопрос заключается в том — каким образом мне можно избежать их гнева? Как защититься, даже если я получу твой телепорт? Ответ на этот вопрос существует? Если да, сколько волн мне придётся пройти, чтобы его получить?

Туманник думал долго. Я даже начал подозревать, что он совсем мне не ответит, однако вскоре страшное чудище снизошло до ответа:

— Невозможно защититься от гнева Хаоса. Они являются полноправными хозяевами этого мира и ни одно из существующих с момента появления на планете Хаоса оружий не сможет их уничтожить. Ни одна из существующих с момента появления на планете Хаоса защит не способна защитить тебя от их атак. Мне нечего ответить на твой вопрос, путник, сколько бы волн ты не прошёл.

Казалось бы, что стоило расстроиться и впасть в отчаянье, что мне ничто в этом мире не сможет помочь, но Кималь Саренто научил меня смотреть между строк. Туманник не имел права отвечать на мой вопрос. Тем не менее от ответил. Причём так, что у меня не осталось ни единого сомнения, что способ спастись от Хаоса всё же существует. Потому что фраза «ни одно из существующих с момент появления на планете Хаоса» означает, что всего-то нужно использовать оружие и защиту древних. Использовать то, что наверняка храниться в двух локациях, до сих пор спрятанных от взора Хаоса. Вряд ли это поможет мне уничтожить Инквизитора и Дознавателя, ведь они всё же смогли захватить наш мир, но защититься и заставить с собой считаться я точно смогу. Главное, чтобы в локациях древних хоть что-то осталось.

Раз так… Посмотрим, на что годится «Лечебная аура» пятидесятого уровня. Даром ли, я его так прокачал?

— Мне нужен ответ на первый вопрос. Каким образом я могу пользоваться телепортом. Раз нужно пройти сорок волн, так тому и быть. Волна!

— Объяснишь мне, мой недалёкий наставник, для чего было так рисковать? Ты себя в зеркало видел? Похож на скелет, а всё туда же! Какие сорок волн? Как ты вообще на это решился?

— Результат получен? Получен. Я жив? Жив. Что ещё нужно? — спросил я, стараясь не хрипеть от боли. «Лечение» не справлялось — повреждения носили какой-то глубинный характер и обычная магия, усиленная всевозможными камнями поддержки, ничего с ними поделать не смогла. Да, руки и ноги я вернуть смог, но исправить тело после того, как две бесформенные туши прошлись по ней своей проклятущей магией и физической силой, уже не получалось. Очень надеюсь, что со временем оно само восстановится. Так, во всяком случае, обещал Туманник после того, как сороковая волна была полностью зачищена. На самом деле если меня попросят ещё раз повторить это безумие, мотивируя тем, что я уже проходил полностью арену, так что знаю, что там происходит, то мне придётся сильно постараться, чтобы не прикончить провокатора. Я сотню раз пожалел, что ввязался в это предприятие, но отступать было поздно. После тридцатой волны Фарафо начали появляться вдвоём, что сильно усложнило прохождение. Что касается финальной волны… Даже вспоминать об этом не хочется. Два Фарафо со стопроцентной силой повелителя второй орбиты — это что-то из разряда нереального. Меня рвали на части, месили, как тесто, несколько раз почти сбрасывали с арены. Развлекались бесформенные туши как могли. Тем не менее я прошёл. На зубах, на жилах, на какой-то непонятной силе воли, но прошёл! Постоянно приходилось отращивать себе ноги и руки, не забывая отправлять два-три «Лечения» в чудищ, так что к тому моменту, как последняя громадина рухнула на арену и развеялась, целостность моего мифрилового доспеха оставляла желать лучшего. Твари даже не замечали, что на мне надета непробиваемая броня и рвали её как тонкую бумагу. После того, как всё закончилось, Туманник поздравил меня с первым прохождением арены. За всю историю человечества ещё не было ни одного случая, чтобы кому-то хватало сил и наглости пройти этот кошмар и остаться в живых. Вот только одними поздравлениями награда и закончилась — ни сверхсильных артефактов, ни рецептов, ни ресурсов, ничего! Только ответ на вопрос. Но оно того стоило. « Писательство» оказалось крайне необычным навыком со многими гранями.

— Ты называешь это состояние «жив»? — Кималь Саренто усмехнулся и в очередной раз оглядел меня с ног до головы. — Да ты оптимист, мой верящий в себя наставник! Мало того, что сам пострадал, так ещё и доспех сломал! Ты в курсе, что каждая твоя вылазка вынуждает меня работать? Чего я, между прочим, не очень-то и люблю.

— Туманник сказал, что состояние стабилизируется через три дня. В меня попало слишком много яда Фарафо, просто так его не вывести. Доспех, конечно, пострадал, но мне удалось забрать все кольца и обломки. Думаю, одной костяшки будет достаточно, чтобы полностью восстановить мой доспех. Так что вскоре я буду в полном порядке и готов к новым свершениям.

— Естественно будешь — у тебя просто выбора иного нет. К тебе же гости приходили?

— Приходили, — ответил я и поёжился от неприятных воспоминаний. Обе сущности Хаоса явились ко мне в комнату, даже не спрашивая на то разрешения. Нависнув надо мной, они какое-то время молча на меня смотрели, держа в руках обнажённые мечи. Один пытал светлым огнём, другой тьмой. Наверно, нужно было что-то им объяснить, но после того, как я вернулся с арены Туманника, мог только хрипеть. Это сейчас, пару часов спустя, ко мне вернулась возможность говорить, тогда же даже дышать было трудно. Собственно, обе силы Хаоса молча возле меня постояли, после чего так же молча вышли. Единственное, чего они смогли добиться — перепугали Алию. Хотя непонятно, кто её перепугал больше — эти два чудовища или я, вернувшийся из арены. В общем, ещё один плюсик к тому, что мне в срочном порядке нужно искать способ защититься от существ, возомнивших себя богами нашего мира.

— С чего они вдруг так возбудились? В какой-то момент вскочили с трона и принялись ходить по залу, словно не понимали, как им поступить. Когда же ты вернулся, только что не побежали в твою комнату. Даже не представляешь, как это страшно — бегающий Инквизитор. Волосы сами собой шевелиться начинают.

— Телепортация в произвольную точку случилась, — пояснил я. — Раньше это была прерогатива Хаоса, теперь она есть и у меня. Туманник предупреждал, что моим гостям это не понравится. Как показывает практика, он был прав. Когда в наш мир вернётся баланс сил, то Хаос займётся мной вплотную. Они и так сегодня едва сдержались, чтобы меня не прикончить.

— Вот, значит, как… — Кималь Саренто задумался. — Как я понимаю, вариант с тем, чтобы упасть на колени и вымаливать у них прощение, больше не работает?

— Боюсь, что он изначально был обречён на провал. Существа Хаоса слишком злопамятные, чтобы что-то кому-то прощать. Остаётся надеяться только на то, что переговоры с Фарафо и Бездной затянуться на несколько лет и…

— Эрцгерцога Валевского вызывают в тронный зал! — в комнату влетел мой помощник. Вид у него был какой-то взъерошенный и в чем-то безумный. Словно сам Свет спустился в наш город и приказал доставить ему меня. Я прекрасно понимал причину такого поведения — для моего помощника силы, что сидели в тронном зале, являлись воплощением богов, так что любое их слово должно было выполняться сразу и беспрекословно. Однако во мне проснулась врождённая вредность. Негоже, когда мой помощник ставит кого-то выше меня. Он же мой подчинённый, а не Инквизитора?

— Вызывают? Кто может вызывать меня в моём городе?

— Инквизитор!

— Разве Кострищ стал городом Инквизитора? — продолжил допытываться я. — Он так и приказал: «Доставить сюда Валевского»?

— Так точно, ваша светлость! Слово в слово!

Это было уже неожиданно. Обычно представители Хаоса вели себя более деликатно. Если Инквизитор приказал именно так, то он чувствует за собой силу, что не может меня не беспокоить. С чего вдруг такая резкость?