– А знаешь ли ты, сколько денег мне удалось накопить на своем счету в банке с той же целью? Я имею ввиду, чтобы уплатить за твое обучение в институте?

– Я полагаю, мне было бы несколько нескромно интересоваться этим вопросом, верно?

– Еще лучше! А теперь скажи, пожалуйста, кто во всем чикагском институте искусств, если не сказать больше, а именно, во всем Чикаго, заинтересован в обсуждении шансов будущих звезд национального искусства сбыться? Я имею ввиду, чтобы напомнить всему миру о стране, которая не пожалела средств для тех своих граждан, которые этого, вне сомнений, стоят заботы?

Я прекрасно знал правила этой игры. Я тяжело вздохнул и промолчал.

– Так вот, я с прискорбием вынужден сообщить тебе, что денег на моем банковском счету, чтобы одолжить тебе сумму, не уплатив которую ты не сможешь продолжить свое обучение, увы, явно недостаточно. И это особенно обидно, поскольку до конца твоего обучения осталось не так уж много.

– Не надо об этом, мистер Мюйр! Когда я поступал в институт, я понимал, что, вряд ли смогу, завершить свое образование, и даже догадывался, по какой причине мне , вряд ли, удастся это сделать!.. Я хочу сказать, что как ни грустно думать об этом, я был готов к такому повороту событий. Что же касается вас, то, как бы то ни было, я навсегда сохраню благодарность к вам в своем сердце. Я всегда буду вспоминать вас с теплом и искренней благодарностью.

– И это всё? Я хочу спросить, это всё, что ты можешь сказать в ответ?

– Боюсь, что да, – недоумевающе протянул я.

– Значит, так. Надеюсь, мне нет необходимости делиться с тобой деталями этой истории, но если в двух словах, в твою судьбу вмешалось провидение. Независимо от того, готов ты в то поверить или нет, это событие многое меняет с точки зрения решения твоих финансовых проблем. Вернее, речь идет о реальной возможности изменить многое в твоей судьбе, при условии, что ты проявишь сколько-нибудь благоразумия. Тем более что других шансов помочь тебе у меня нет.

– Прошу прощения, мистер Мюйр, но я, всё еще, не понимаю, каким образом…

– Дай мне свой телефон, – вместо ответа, оборвал меня он.

– Зачем?

– Я должен ввести в него номер телефона. Дело в том, что как мне объяснили, будет лучше, если я не буду произносить его вслух, и что ко мне относятся с безусловной доброжелательностью, но если я не буду благоразумен, то всё может измениться, и я еще не раз пожалею об этом.

Ничего не понимая, я протянул Гарри свой телефон. Он возвратил его мне, буквально, минутой позже.

– И последнее, что я могу сказать, в твоих интересах сделать этот звонок как можно скорей.

– Простите, звонок кому?

– Тому, кто возьмет трубку. Я пометил его в твоих контактах, как «Мистер X». Я ухожу. Будь хорошим мальчиком. Позвони, как только за мной закроется дверь.

Я так и поступил. Трубку взяли сразу.

– Мистер Одвелл? – услышал я хорошо поставленный голос, который, безусловно, к себе располагал.

– Да, это я.

– Мне бы хотелось попросить вас об одолжении. Не могли бы вы составить мне кампанию и скрасить своим присутствием мой одинокий ужин?

– Боюсь, вы сами не знаете, о чем просите! Вам грозит умереть от cкуки в моей кампании!

Довольный смех на том конце провода длился ровно столько, сколько нужно, чтобы дать понять, что мою шутку оценили.

– Вы можете мне не поверить, но эту проблему я готов решить! С вашей же помощью. Вы мне немного расскажете о себе и ответите на некоторые вопросы, – отозвался, наконец, голос на том конце провода. – А вот, чтобы мы оба не заскучали, отвечать буду я. Если вы, конечно, не имеете ничего против.

– Звучит довольно убедительно.

– Прекрасно. Вы замечали, когда-нибудь, крошечный японский ресторанчик справа по выезду со студенческого паркинга вашего института.

– Да.

– Там совершенно изумительно готовят один из самых опасных деликатесов в мире – рыбу фугу с запеченным овощным ассорти и гремолатой под лимонным соусом. Мне ничего не известно о том, есть ли место среди ваших кулинарных вкусов экзотике, но – просто, чтобы добавить интереса предстоящей встречи, одного грамма яда этой рыбы достаточно, чтобы уничтожить… впрочем будет лучше, если я вынесу эти печальные подробности за рамки нашей встречи… Скажите, ваша последняя по счету лекция завтра заканчивается в шесть сорок пять?

– Да.

– Я буду ждать вас в этом ресторанчике за столиком для двоих четвертью часа позже.

– И как я узнаю вас?

– Я буду читать спортивную хронику местной газеты, тем более что в течение дня у меня нет возможности познакомиться с самыми любимыми из моих новостей. До встречи.

МНЕ НЕ СОСТАВИЛО ТРУДА отыскать среди посетителей ресторана человека, говорившего со мной по телефону. Посетителей было не много, и среди них был лишь один человек, лицо которого скрывала газетная полоса. На ее, обращенной ко мне стороне, крупными буквами было набрано: «Спортивные новости».

Я подошел и поздоровался.

При моем появлении человек за столиком пружинисто поднялся из-за стола, протянул мне руку и представился:

– Майкл Коул, ваш проводник в мир кулинарных изысков.

Так я познакомился с ведущим офицером XY-13. В течение нескольких месяцев он был моим моим проводником в мир промышленного шпионажа и ментором по всем вопросам сыска пропаавших без вести.

– ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ, ЧТО Я ПРОБИЛ ДЛЯ ТЕБЯ! – кричал Гарри Мюйр, то ли обнимая меня, то ли прыгая вокруг меня от невозможности устоять на месте.– Тебя будет учить Мизрахи! Ты только вдумайся в это – сам Мизрахи! Ты знаешь, за сколько ушел на аукционе в Голландии его последний принт «И ни слова больше»?

Разумеется, я был знаком с ценами за монопринты на лучших аукционах мира, но я не хотел мешать Гарри наслаждаться своим маленьким счастьем.

– Тридцать четыре косых! Ты слышишь? Тридцать четыре!.. Не знаю, или ты в курсе!.. Это не масло, не холст. Это, всего лишь лист акварельной бумаги холодного прессования, истолченный в пыль уголь и немного цветных чернил. И эта цена – это высота, которую не каждый возьмет!

Это и в самом деле была высота, о которой монопринтисты, в массе своей, могли только мечтать. Средняя стоимость монопринта большого размера была в пределах от нескольких десятков до двух- трех тысяч долларов. И это был ценовой максимум, продиктованный техникой, выбором медиума для нее, традицией восприятия искусства, наконец, в нашем, не слишком логично выстроенном мире.

Гарри вдруг помолчал, как-то исподтишка, из некой известной лишь ему одному глубины, до времени потаенной ото всех, затаенно взглянул на меня и сказал:

– Ты побьешь этот рекорд. А про меня скажут, что это я подарил стране еще одного гения.

– С меня две банки пива в студенческой забегаловке. И при этом, вы сможете выбрать для себя что-угодно, – я повторяю, что-угодно в пределах четырех баксов, шеф! Другими словами, вам предлагается, прямо-таки, астрономический выбор, исключая зарубежные сорта. Это не только вкусно, но и патриотично. В конце концов, я не настолько богат, чтобы приплачивать за космополитизм. Другими словами, и хорошо зная ваши вкусы, я предлагаю вам исторический выбор между «Бадом-селект» и «Бадом-Лайт». Лично я воспользуюсь золотой серединой и возьму себе «Регуляр Бад» – недорогой выбор, который я, к тому же, назвал бы историческим!

Гарри тяжело посмотрел на меня, и напомнил, что как официальное лицо академии, он не имеет права принимать о студентов подарки.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.