Роланд прокрутил эту мысль в голове, но затем отбросил. Что может связывать прекраснейшую Долорес Де ЛаВегу – донну из знатного рода и парочку залетных компрачикос. Ни-че-го!
В ответ на это его ничего, тревожно заныл, давным-давно перерубленной в одной из компаний, бицепс левой руки. Роланду очень хотелось потереть руку, но боль, словно услышав его, отступила. Вместо этого он налил в хрустальный бокал вина и протянул его Долорес:
– Выпейте немного вина, прессиоса дона17 и успокойтесь.
– Я спокойна сеньор Муэрто, – девушка все-таки взяла предложенный бокал и нервно пригубила вино.
– Роланд, зовите меня Роланд и рассказывайте, я вас слушаю.
– М-м-м, дело в том, что один знакомый посоветовал мне обратиться к вам, как к человеку умеющему улаживать, э-м-м так сказать касос делекадос18.
– Один человек? – Роланд изумленно вскинул брови. – Позвольте узнать кто?
– Я бы… – она запнулась, но твердо продолжила, – я бы не хотела называть его имени.
Роланд улыбнулся:
– В таком случае, сеньорита Де ЛаВега, я вынужден прекратить нашу конверсион привада.
– Но… – Долорес опустила голову, – я не знаю как…
– Как он или она к этому отнесется? – Роланд не сводил с нее глаз, он в принципе уже догадывался, кто мог посоветовать воспользоваться его услугами. – Не беспокойтесь, эта знание умрет вместе со мной. И он… – Роланд сделал небольшую паузу, – или она ничего об этом не узнает.
– Я… хорошо, – девушка вскинула голову, – донна Изабелла, Изабелла Дельгадо.
Роланд улыбнулся и пробормотал себе под нос:
– Болтушка.
– Что?
– У сеньоры Изабеллы длинный язык.
– Вы мне поможете, сеньор Муэрто? – Слова дались ей с трудом, очевидно, что прессиоса дона не привыкла просить.
Какие прекрасные глаза, машинально отметил Роланд, а сколько в них дел оргуло19. Да гордости в глазах донны Де ЛаВеги много, можно сказать прирожденной гордости, того чего нет в глазах большинства простолюдинов, но и мольбы в них было предостаточно. Пожалуй, мольбы было даже больше, решил он и х-м, таким глазам отказать невозможно.
– Как же я могу помочь, если не знаю сути тема сенсибле20?
– Это согласие?
А девочка, кстати, сколько ей – семнадцать вроде бы, имеет железную хватку, сразу видно, чья она дочь.
– Я решу это, когда выслушаю Вас, донна. Только надеюсь, речь идет не об убийстве. Я хоть и отправил немало душ навстречу святому Диктину, но не сикарио21 и даже не эспадачини22.
– Нет… – опять короткая заминка. – Нет, – уже уверенней произнесла она, – речь идет не об убийстве.
– Рассказывайте, донна, как я и говорил, наш разговор останется между нами. Рассказывайте, я Вас внимательно слушаю.
– Хорошо!
Это хорошо, она произнесла так, словно собралась прыгать в бездну:
– Слушайте.
Рассказ Долорес Де ЛаВеги был интересным и даже забавным, но в принципе достаточно заурядным.
У Долорес пропала наперсница, девушка из бедной, но благородной семьи. Габриэль ДеАриес приехала три года назад с севера Спании из славного города Пие-де-Порто, навестить престарелую тетку. Тетка, к прискорбию племянницы, вскоре умерла, оставив ту без средств к существованию. Денег, чтобы вернуться назад у нее не было, и судьба сеньориты ДеАриес была бы печальна, если не сказать, трагична, не встреться на ее пути Долорес.
Юная Де ЛаВега входила в тот возраст, когда благородные сеньориты выходят в свет и ей требовалась наперсница ее возраста или чуть старше. Габриэлла как никто другой подходила на эту роль. Будучи старше Долорес на четыре года, она была, что называется девушкой голубых кровей, из рода пусть и обедневшего, но благородного.
Помимо славных предков Габриэла была обладательницей стройной фигурки, симпатичного личика и что самое главное – обладала безукоризненными манерами. Что в глазах отца Долорес гранда Де ЛаВеги было весомым аргументом. Так ДеАриес оказалась в окружении взрослеющей Де ЛаВеги.
И вот третьего дня она пропала. Ушла в кирху помолиться и не вернулась. Но это не самое худшее, вместе с ней пропала реликва де фамилиа23, которая передавалась в семье Долорес от матери к дочери, уже на протяжении десяти поколений.
– Вы считаете, что это именно донна ДеАриес взяла эту вещь? – Роланд до этого бесстрастно изучавший стол между ними посмотрел на Долорес.
– Я… – девушка нервно поправила прядь волос, выбившуюся из прически. – Я не знаю что думать. Габби… Габриэль не способна на воровство, она… она честна до…, я не знаю человека более правдивого чем она. А тем более чтобы что-то украсть… – сбивчиво говорила она. – Может быть ее заставили? Я не знаю!
– Хорошо. – Роланд усмехнулся наивности девушки, и решил зайти с другого конца. – Предположим, что это не она. Скажите сеньорита Долорес, с чего вы решили, что ДеАриес пропала? Может быть, она просто загуляла, закрутила роман, отправилась к любовнику или просто се энаморе24? И потеряла счет времени? Тем более что она взрослая и свободная женщина, и никому не должна давать отчета в том, куда и насколько она уходит.
– Нет, что Вы сеньор Муэрто, – глаза Де ЛаВеги от такого предположения вспыхнули огнем, – Габби не такая, она честная женщина. У нее есть жених, они помолвлены и даже день свадьбы назначен. Она любит своего жениха, вы бы видели, как горят ее глаза, когда она про него рассказывает. Габби, конечно, могла пойти к нему, – при этих словах Долорес покраснела и опустила глаза, – такое уже бывало, но его сейчас нет в городе.
Святая простота думал Роланд, рассматривая прекрасную донну, при всей ее гордости, красоте и железе в характере, она смущается, когда речь заходит об ми энканта ла сераниа25.
– Где же это весьма достойный сеньор, и кто он кстати?
– Сеньор ДеКабреро в отъезде с торговой миссией, где-то в Алисии.
– Сеньор ДеКабреро? – переспросил Роланд, – Хоакин ДеКабреро?
– Да, – удивленно ответила Долорес, – Вы его знаете?
– Нет, – Роланд улыбнулся, – слышал что-то.
Хоакин значит ДеКабреро, Хокки Брибон26, как его прозвали в злачных местах ночной Оливы. Большой любитель подростков, малолетних девочек и крепкой граппы, а также азартных игр, с хорошо подвешенным языком и очень красивый, ну-ну. Такой и впрямь мог подбить девушку на кражу, особенно если она влюблена в него до умопомрачения, но Хоакина и вправду не было в Оливе. Вот только отправился он не в Алисию, и уж конечно не по торговым делам. Насколько было известно Роланду, сей «доблестный идальго» отправился навести шороху в публичные дома Талии.
– Н-да, – произнес он в слух, – весьма достойная кандидатура для прекрасной донны ДеАриес.
– Мне кажется или в ваших словах я слышу иронию? – Долорес выпрямилась, хоть казалась куда больше, ее осанке позавидовала бы и королева Альбанских островов, и сурово свела красивые брови на переносице.
– Ну что Вы, сеньорита Де ЛаВега, как можно, вам просто показалось. Как давно они вст… хм помолвлены?
– Полгода.
– Хорошо.
Роланд замолчал, обдумывая услышанное. Отпив еще глоток чудного терпкого Альенского он произнес:
– Скажите, а слуги не пропадали из вашей асиенды? Может быть, кто-нибудь из обслуги ведет себя не так как всегда, нервничает, ну, что-нибудь такое?
– Нет, – задумчиво ответила Долорес, – слуги все на месте, никто не пропадал и даже не отлучался и поведение…, я не замечала изменений в их поведении. Нет.
