Выставил табличку и потер ладони.

– Переучет? – взорвалась я. – Мы что, в «совке»? Немедленно прекратите тут командовать! Я сама разберусь со своими проблемами!

– Да ну? Ладно, открывай кофейню, пожарной безопасности скажешь, что у датчиков выходной, а у лампочек ПМС, поэтому они работать не хотят.

– У каких датчиков? – не поняла я.

Роберт поднял голову, взглядом указывая на датчики пожарной безопасности.

– Как минимум три не работают, – объяснил он.

– Я же… Месяц назад представитель фирмы приезжал, – растерялась я.

– Ну вот я и говорю, выходной у них просто. Так дяде инспектору и скажешь, он поймет. Дима где? Диночка, зови Диму или любого мужчину, кто в курсе, где хранятся инструменты.

– Это еще зачем? – нервно хмыкнула я.

– Ты пока думаешь, я посмотрю, что с твоими датчиками. Где Дима?

Я гордо прошла мимо Роберта, вошла в подсобку и, кряхтя, попыталась выдвинуть большой ящик с инструментами.

– Куда тяжелое? Аристарховна, вирус «все сама» лечится присутствием нормального мужика рядом. Да отойди ты, сам возьму.

Меня осторожно отодвинули, подхватили ящик, который мы с Катей вдвоем с трудом могли сдвинуть с места и тащить только волоком, подмигнули и утопали в общий зал.

– Что вы собираетесь делать? – сдувая с лица прядь волос, промямлила я.

Он не человек! Медведь гризли в человеческой шкуре. Даже не запыхался, пока пер тяжеленный ящик. Еще и осматриваться по сторонам успевал.

– Пойти поискать стремянку, – Роберт поставил на пол инструменты, развернулся ко мне и пригрозил: – Пойдешь тащить сама – выгоню до полного устранения всех неполадок.

– Вы… Диверсант! Скажите честно, вас Попов послал, да?

– Ху из Попов? Диночка?

– Конкурент наш, у него кофейня за углом, – мгновенно сдала меня Дина, только укрепляя подозрения, что диверсантов тут два.

– Аристарховна, чтоб тебя, извольте присесть, а? Вот тебе стульчик. А если ручки занять нечем, то свари мне нормальный кофе, а не ту бурду, которую ты мне подсунула десять минут назад. Я кофе пить люблю, а не жевать. Дима, ну наконец-то! Стремянку тащи!

Я обессиленно опустилась на стул и спрятала лицо в ладонях. Все мои подчиненные единым фронтом выступили за этого неандертальца, выполняя все его распоряжения и не советуясь со мной.

Может, Славик был прав и у меня нет авторитета? Бывший считал, что я слишком мягкая и не единожды говорил, что рано или поздно это выйдет мне боком.

Роберт разошелся вовсю, припахав к делу всех, кроме обалдевшей меня. Дима принес ему старую стремянку, поставил у стены и радостно возвестил:

– Вот!

– Не смейте ничего трогать! – снова попыталась я навести порядок. – Я сейчас в фирму позвоню, они приедут и все проверят!

– Через неделю они приедут, как в тот раз, – пробурчала Дина, – на восьмой день соизволил явиться, и даже без инструментов.

– Почему ты мне не сказала? – развернулась я к Дине.

– Забыла, – смутилась Диночка.

Я готова была биться головой о барную стойку, а Роберт продолжал веселиться.

– Дима, давай сам на стремянку, меня не выдержит. Другой нет?

– Сломали, – косясь на меня, признался Дима.

– Лезь на эту, я подстрахую. Знаешь, что делать?

– Нет, я в пожарной безопасности ничего не понимаю.

– Ой, деятель. Бери отвертку и делай только то, что я говорю. Аврора, где мой кофе?

– Вы и так чересчур бодры, боюсь, что после еще одной порции кофе вы предложите здание разобрать и построить заново, а я к таким потрясениям не готова.

– Диночка, – очаровательно улыбнулся он моей бариста.

– Сейчас все будет, – пообещала она и дунула к кофе-машине.

Роберт посмотрел на себя, оттянул футболку, подумал и снял ее, отбрасывая на стул.

– Немедленно оденьтесь! – подпрыгнула я, когда он стал разминать плечи, словно боксер перед боем.

– Я в твоей кофейне уже испортил одну белую футболку, – подмигнул мне Роберт, окончательно лишая дара речи. – Дима, твою мать…

И снова вернулся к инструктажу строительного новобранца, матом объясняя, какую конкретно деталь трогать не надо.

Дина, виновато отводя взгляд, подвинула ко мне стакан:

– Кофе, – заговорщицким шепотом произнесла она, – успокоительный.

Я машинально потянулась за чашкой и залпом выпила. Закашлялась, потому что гордо назвать «кофе» чуть разбавленный коньяк могла только Дина.

Зато спустя пять минут действительно почувствовала себя лучше. В груди уже не вибрировало от гнева, руки не тряслись, а правый глаз почти не дергался, в отличие от левого.

Я спокойно смотрела, как Роберт, играя мускулами, достал дрель, проверил и передал ее Диме.

Почти не напряглась, когда Дима начал сверлить стену прямо над неоновой вывеской и даже согласно кивнула, когда Роберт авторитетно заявил, что ее нужно снять. Временно. Потому что там какие-то провода, до которых ему нужно добраться.

Я подперла щеку кулаком и уныло решила, что еще пара встреч с Робертом Багровым, и я сопьюсь!

Роберт

В свои сорок лет я понял, что ни хрена не понял. До того дня я мог с уверенностью сказать, что навыки дипломата у меня врожденные, в людях я разбирался, а подход смог найти даже к Инге Сергеевне.

С женщинами я обращаться умел. Ювелирно и тонко, всегда оставаясь в приятельских отношениях со всеми. Но с Авророй, мать ее Аристарховной, чтоб меня, Преображенской, все сломалось. На все мои знаки внимания и проявления дипломатии злючка почти не реагировала.

Я косился на нее и понимал, что маленько перегнул и, кажется, Аристарховну немного сломал. Она пила кофе, мечтательно рассматривая стену. И с каждым глотком ее взгляд все сильнее мутнел, а на губах блуждала романтическая улыбка.

В тот конкретный момент я варварски рушил ее выстроенную картину мира, где женщина «все сама, всего добилась, сама все порешает». Может, и перегнул немного, но в моей семье все проблемы решали мужчины. И ни одна женщина семьи Багровых не могла пожаловаться на вопиющий патриархат. Ну, может, только в самом начале, но быстро привыкали.

Смотрел на злючку и умилялся. Не мог не умилиться от растерянного выражения ее лица. Я видел, что стервочка косится на мой торс, прикусывает губу, рассматривая татуировку на груди. Ее дыхание сбивалось, а жилка на шее нервно пульсировала, сдавая Аристарховну с потрохами.

Просто она сама не знает, чего хочет. Галантного ей надо? Не верю! Из всего, что наболтала мне Дина, я мог с уверенностью сказать, что Авроре нужен мужик с ушами, потому что мужик без ушей – это некрасиво. Во всем остальном она точно ошибалась, а я выбрал верную тактику варварского завоевания.

И пусть она краснела и возмущенно охала каждый раз, когда я выдавал заковыристый мат, сопротивлялась любой помощи и негодовала от того, какой я хам, я видел – ей это нравилось. А значит, все ее галантные чистоплюи – тот же обман самой себя, как и ее бесящее «все сама». Просто мужики ей до этого попадались не фонтан, вот и пришлось надеть на себя маску холодной и высокомерной стервы.

– Дима, твою ж в Австралию! Иди, болезный, отдохни, – посоветовал я подрастающему поколению, которое тяжелее компьютерной мышки в руках ничего не держало.

А сам пошел на Аристарховну. Моя злючка переместилась на диванчик у окна, любовно прижимая к груди большую чашку кофе.

– Что скучаешь, барышня? – подмигнул я, садясь напротив.

Она вздохнула и снова сделала глоток, а до меня дошло:

– Аристарховна, ты что, пьяная?

– Угу, – согласилась она.

– Алкоголик ты мой начинающий. Я смотрю, ты по кривой дорожке вредных привычек пошла, да, злючка? Сначала сигарета, теперь… Что пьешь-то?

– Кофе. Успокоительный, – очередной вздох.

Подумал и переместился к ней поближе. Упал на сидение, вызывая монарший гнев, и принюхался:

– Хера себе. Коньячок?

– Хотите? – Аврора повернулась ко мне и протянула чашку.

Отобрал у начинающего алкоголика допинг, отставил в сторону и наигранно возмутился: