Синяки, шишки и легкие раны получал даже чаще, чем в крепости у Кроуса. Но отличие было в том, что причиной тумаков была не злость наставников, а моя невнимательность или глупость. На боевых тренировках случалось пропускать удары, неправильно ставить защиту или не замечать ловушки. Варго никогда не бил меня за какой-то промах. Если я проспал и опоздал на тренировку, меня ждали дополнительные отжимания или километры бега. За оплошность в поручении я отправлялся драить полы в холле или зале.

Несмотря на некоторые ошибки мое учение быстро продвигалось. Иногда я даже удостаивался высочайшей похвалы Варго. «Сносно», – говорил он, покидая зал тренировки. А я тихонько лучился гордостью за свои успехи. Мне нравилось у него учиться, хоть и было сложно. Я ощущал, как становлюсь крепче, ловчее, сильнее с каждой неделей. Иним учил меня контролировать сознание, концентрироваться и развивать самодисциплину. Должен признать, что твое обучение, Мэвел, стало отличным подспорьем для занятий у него. Как и ты, он заставлял меня думать. Часто ставил передо мной неразрешимые задачи и наблюдал, как я, импровизируя, пытаюсь с ними справиться, подключая весь свой опыт и знания.

Я прожил у него около семи лет, считал его своим наставником и учителем, подобно тебе, но не привязался к нему так же сильно. И он ко мне тоже, я уверен. Однажды Варго перешел дорогу кому-то из своего круга и должен был на время скрыться. Он быстро распустил слуг и отправил меня восвояси, сказав, что о моем присутствии в его доме в качестве ученика никто не знал. Добавил, что моя судьба больше его не касается.

Отправившись путешествовать, я решил довериться случаю и пришел в Секвир. В городе снял небольшую комнату за гроши и стал искать работу. Большая часть предложений меня не устраивала – слишком скучно. И спустя некоторое время праздного существования я случайно услышал про подпольные бои и заинтересовался. Был тогда в пабе, обедал. За соседним столиком мужик уговаривал крепкого паренька принять участие в боях и заработать. Как я понял из разговора, этот мужик искал кандидатов, на которых будут делать ставки. Когда парень ушел, я подсел к нему за столик. Он удивленно посмотрел на меня и изумился еще больше, когда я заявил о желании поучаствовать.

– Без обид, парень, – сказал мужик. – Но не выглядишь ты суровым бойцом. Молоко на губах не обсохло.

– Но вам же нужны бойцы, – не отставал я. – Я слышал, что вам очень не хватает людей.

– Ладно, – нехотя согласился мужик. – Твоя доля – пятая часть от выигранных на тебе ставок. Пятая от прибыли, конечно.

Затем он сказал мне название трактира, у которого меня завтра заберут и проводят на место боев. На следующий день я был там в назначенное время. За мной пришел невзрачный человек в сером плаще и повел куда-то вглубь квартала. Мы пришли к заброшенному зданию и спустились в большой подвал. В центре было ограждение примерно семь на семь метров – боевая площадка.

Людей набилось так много, что стояли жар и духота, а запах пота щипал нос. Рядом с ограждением я увидел потенциальных противников. Все они выглядели как уличные бандиты, а не профессиональные бойцы. Я мысленно расслабился и подумал, что легко справлюсь с любым из них. Правил боя не было, кроме одного – никакой магии.

Против меня выставили бугая, который, судя по виду, понимал выражение «работать головой» только в значении «бить». Естественно, зрители ставили на него. Бой был короткий и скучный. Я легко увернулся от его размахивающих культяпок и точным ударом отправил этот ходячий шкаф в нокаут. Толпа заревела удивленно и возмущенно. Против меня ставили других противников, и я играючи разделывался с ними. В конце дня мои карманы приятно потяжелели от приличной суммы денег, а на следующий день я снова пришел в тот подвал.

Меня встретили улюлюкающие зрители. Бойцы в этот раз были вооружены. Мужик, распределяющий их, сделал вид, будто забыл меня предупредить, что сегодня бои с оружием. Однако меня это не смутило. Я выиграл два зрелищных боя под восторженные крики зрителей.

– На этом все. Проваливай отсюда, – пробурчал мужик, сунув мне в руки мою долю.

Я не стал возражать. Окрыленный удачей и большими деньгами, от которых и десятой части я раньше не видел в своей жизни, я шел мимо ярмарки и рассматривал прилавки. Вдруг меня кто-то окликнул из узкого переулка. Какой-то паренек звал вглубь домов, утверждая, что ему нужна помощь. Я легкомысленно отмахнулся от интуиции, которая шептала, что не нужно туда соваться, и пошел вслед за ним, размышляя, на что же потратить выигрыш в первую очередь. Что ни говори, а тратить деньги намного приятнее, чем их зарабатывать.

Вдруг я осознал, что паренек исчез, а меня окружают пятеро вооруженных мужчин с явно недружелюбными намерениями.

– Верни все деньги! – рявкнул один из них. – И больше не суйся в наш город!

– Держи карман шире, – нахально огрызнулся я. – Я честно их заработал!

Реакция не подвела. Я отбил удар сзади, блокировал слева и метким броском камня вырубил одного. Крутанувшись, левой ногой вывел из строя второго, затем – кулаком третьего. Вдруг впереди из-за спин двух верзил, еще стоявших на ногах, вынырнул паренек, который меня сюда заманил.

– Лови! – крикнул он и кинул мне какой-то небольшой предмет.

Я растерялся и чисто инстинктивно схватил его на лету. Это был полупрозрачный шарик. Как только моя рука его сжала, вспыхнул яркий свет, и я машинально зажмурился, а когда открыл глаза, шарика больше не было. Моему взору предстал бесцветный пейзаж, лишенный растительности и животных. Только пустошь и чудища. Ну а дальше ты уже знаешь.

***

Рист закончил рассказ и перевел дыхание. Все это время Мэвел слушал молча, с искренним интересом. После короткой паузы юноша снова заговорил:

– Как я себя винил, когда попал в Пустошь! Почему я был таким дураком, что повелся на детскую выходку? Долго мне это не давало покоя.

– Да уж, – усмехнулся Мэвел. – Но сейчас-то тебе не стоит из-за этого убиваться. Все, что случается в нашей жизни, нас учит.

– Ага. Что нельзя ловить неизвестные предметы, – пробурчал Рист.

– И это тоже, – серьезно кивнул отшельник. – Я-то знаю, что ты далеко не дурак и вынес из этого происшествия гораздо больше познаний, чем про «неизвестные предметы».

Рист удрученно кивнул, а Мэвел добавил:

– А Мертвая Пустошь была твоим очередным учителем, самым жестоким из всех. Раз ты выбрался оттуда, да еще и при своей памяти, значит, стал намного сильнее, чем был.

Парень лишь повел плечами.

– Кстати, о Варго, – Мэвел подал Ристу чашку с горячим ароматным напитком. – Не знаю, какую мораль он хотел тебе внушить, и получилось ли у него, но… он был одним из лучших боевых эфоров, а теперь и среди инимов вряд ли найдется равный ему. Можно пересчитать по пальцам одной руки тех, кто сможет сразиться с ним в ближнем бою. Ты знал это? Ну, теперь знаешь. Так что тебе очень повезло, что он учил тебя.

– Я понимал, что он отличный боец, но не знал насколько, – признался Рист. – Он не особо любил поболтать за чашечкой чая. Но все его уроки мне пригодились, чтобы выжить в Пустоши, и я мысленно благодарен ему за это.

Они пили чай некоторое время в тишине, затем парень внезапно спросил:

– Откуда ты знаешь Варго? Ты с ним знаком?

– Ох, мальчик. Я много чего знаю и слышу, – улыбнулся отшельник. Рист вздохнул. Он знал, что если учитель не хочет что-то говорить, то расспрашивать его бесполезно.

– Ну что, – произнес Мэвел, поднимаясь на ноги. – Будешь дальше превращаться в человека? Пока что у тебя неплохо получается, – озорно блеснул глазами отшельник.

– А что дальше по плану? – улыбнулся в ответ Рист.

– Заключительное омовение всех конечностей. Во дворе бочка с водой, еще теплой. Мыло там же. Поторопись, юноша, – притворно проворчал Темпо, улыбаясь глазами.

Мылся Рист долго. Хоть Мэвел свел с него большую часть грязи магией, это все равно не заменяет обыкновенного мыла. По крайней мере, при таком обильном загрязнении. Вернувшись в дом, обернутый лишь чистым полотенцем, Рист глянул на себя в большое настенное зеркало. Скелет с жильными мускулами, и только. Ввалившиеся карие глаза казались почти черными на фоне бледно-серого лица с высокими скулами. Нос с горбинкой и так всегда выглядел чуть большим, чем нужно, а сейчас и вовсе казался совсем огромным для столь худого лица. Темные волосы отросли до пояса. Парню непривычно было видеть себя с такими патлами, а не с короткой стрижкой.