– Допустим, – выплюнул страж с такими интонациями, будто не верил ни единому слову и, даже больше, в чём-то меня подозревал.

Это пугало. Словно я шла по тонкому льду и в любой момент могла провалиться.

– А что вы скажете насчёт участия в произошедшем господина Феррена? Согласно моим данным, прошлым вечером у вас с ним состоялась ссора.

– Если вы о том, как я разбила его портокар…

– Не только, – жёстко оборвал меня страж и, порывшись в виртуальных папках на сенсорном столе, включил какое-то чёрно-белое видео-голограмму.

В воздухе нарисовался узкий коридор, вдоль которого располагались квартиры. Внезапно двери лифта открылись, и из него вышел Шон. Он ураганом пронёсся по коридору и остановился напротив моего обиталища. Постучал пару раз в дверь, раздражённо подёргал ручку, а потом что-то прошептал – и часть двери растворилась.

Замечательно.

Шон даже не утруждал себя вознёй с фантазийной отмычкой.

Надо что-то срочно придумать с охранной системой!

– Я промотаю немного вперёд, если не возражаете, – сухо произнёс страж.

Голограмма подёрнулась едва уловимой рябью, и вскорости я увидела в коридоре себя. Взъерошенную, вымотанную, усталую. В джинсах и чёрной футболке. Я неспешно вошла в квартиру, а через несколько мгновений из неё пулей вылетел разъярённый Шон. А ещё через секунду – взбешённая я.

– Так, остановим вот здесь. – Скорость записи стала нормальной.

Я подбежала к Шону. Попыталась то ли задержать его, то ли ударить, но вместо этого оказалась прижатой к стене, и наши губы слились в поцелуе. Щёки тотчас обдало жаром. Я смутилась. Благо, моя пытка продолжалась недолго. Девушка с записи оттолкнула Шона, и он ушёл.

– Вы ничего не хотите мне рассказать, госпожа Грант? – с мрачным торжеством уточнил страж. Я промолчала. Несмотря на то, что между нами произошло, было бы бесчестно бросать тень подозрений на Шона. – У меня сложилось впечатление, что причина вашей ссоры крылась как раз во взрыве карлёта вашего друга. Думаю, вы заподозрили первым не господина Клая, а вашего бывшего любовника – господина Феррена. Я прав? Он ведь первый среди небожителей, триумфатор, всеобщий любимец, лучший из лучших… А ваш успех может лишить его части победных лавров, низвергнуть в тень…

Я откинулась на жёсткую спинку стула, внимательно посмотрела на стража и тихо сказала:

– Всё верно. Шон лучший. Но мой карлёт уничтожил не он.

– Вы в этом уверены? Почему?

Я опустила голову и задумчиво постучала пальцами по столешнице. Не хотела, чтобы господин Хант догадался, насколько болезненным для меня было это признание.

– Шону не было смысла меня убивать, – грустно улыбнулась я. – Он являлся владельцем моего контракта на антианомальный проект и сегодня выжал из него всё, что смог. Живая я для него ценнее, чем мёртвая.

Страж хмурился, но молчал, обдумывая ситуацию. А я решила воспользоваться моментом.

– Это правда, что вы его подозреваете в уничтожении лаборатории Торнтона? – спросила резко осипшим голосом. – Он не мог… Не успел бы… Вы же сами видели, что мы скандалили незадолго до взрыва.

Страж вынырнул из своих мыслей и ледяным тоном сказал:

– Господин Черлиин отрабатывает все версии произошедшего. Не меняйте тему, госпожа Грант. Итак, вы считаете, что к взрыву карлёта вашего друга причастен господин Клай? – Я кивнула. – Хорошо, я проверю его.

– А какое Торнтона ждёт наказание, если вы докажете его вину? – спросила взволнованно. Неужели арестуют и отправят на рудники? Или приговорят к заточению в камере?

Страж замялся.

– Ну, это же сам господин Клай… Нужны неопровержимые доказательства, а лучше – свидетели… Он ведь второй в Пантеоне…

– Третий, – жёстко сказала я, начав догадываться, к чему клонит страж. – На втором месте теперь нахожусь я. Так что его ждёт?

– Скорее всего, условное, – нехотя произнёс господин Хант. – Вы же не пострадали…

– Только потому, что смогла вовремя выпрыгнуть из салона и создать парашют, – глухо закончила за него я и снова потупилась.

Даже если вина Торнтона будет доказана, он наверняка сумеет отвертеться от настоящего наказания. Выходит, если ты в верхней пятёрке, то можешь бесчинствовать безнаказанно. Неужели Мари кое в чём была права насчёт топа и для них законы были не писаны?

– У вас есть ещё какие-то вопросы ко мне? – сухо спросила я.

Господин Хант отрицательно мотнул головой.

– Пока нет. Но если возникнут, я с вами свяжусь.

– Хорошо. Держите меня в курсе хода расследования.

Я решительно встала со стула. Господин Хант поднялся вместе со мной.

В обществе стража я вышла из отдела расследований, миновала пост охраны и приблизилась к туманной арке. Забрала свои вещи, которые, будто из ниоткуда, появились с обратной стороны дорожки, попрощалась с господином Хантом и вышла на улицу. В лицо тут же ударил яркий солнечный луч, растворяя в своём свете ту тьму, что пропитала меня в Сейфере.

Я полезла в сумочку за коммуникатором, чтобы вызвать таксолёт, как услышала позади себя ненавистный бархатный голос.

– Уже, небось, пожалела, что избавилась от моего портокара? – насмешливо бросил Шон, спускаясь по лестнице и поигрывая в руке крохотной металлической сферой.

Судя по его довольному самоуверенному виду, разговор с главой стражей прошёл лучше некуда. Наверное, выпили вместе коньяк и разошлись. И с чего я только решила, что ради меня он решил нарушить закон?

– Хочешь, подброшу домой?

– К себе? – колко ответила я, и Шон усмехнулся:

– Почему бы и нет. Нам с тобой надо многое обсудить. Без свидетелей. Да и выпустить пар не помешало бы…

– Неужели Морена Карлхельц к тебе охладела? Сочувствую…

Шон улыбнулся, покачал головой.

– Ревнуешь? – Я промолчала. Уткнулась носом в экран коммуникатора. – Знаешь, почему у тебя до сих пор нет карлёта, малышка? Ты мечтаешь летать в портокаре, но гордыня мешает пользоваться моим творением. Хотя теперь он тебе положен по статусу. А покупать обычный карлёт ты не хочешь. Потому что он будет во всём уступать тому мандариновому шедевру, что стоит в моём гараже и дожидается возвращения своей своенравной хозяйки.

Шон перестал поигрывать сферой и небрежным жестом швырнул её вперёд, на дорогу. Она зависла в воздухе, начала увеличиваться в размере, наливаться красками и вскорости превратилась в роскошный чёрный карлёт.

– Могу пустить тебя на место водителя, если захочешь, – предложил Шон. – Ну что, ты идёшь?

– Как-нибудь обойдусь, – фыркнула я и снова уставилась на экран коммуникатора. Ещё не хватало снова остаться с бывшим один на один.

Шон усмехнулся, наблюдая за мной.

– Ты, как открытая книга, Карина. Даже перчатки эмпатии не нужны, чтобы понять то, что творится в твоей голове. Встречаемся завтра в восемь в моей сфере. Не опаздывай. – С этими словами он скрылся в салоне карлёта, и чёрная блестящая машина взмыла в небеса.

А я осталась стоять на месте как громом поражённая.

Перчатки эмпатии… Перчатки эмпатии… Как я могла о них позабыть?!

Ведь если меморисборник уже запущен в производство, то… и они на очереди! А значит, Штольцберг со стражами без труда вскорости смогут прочитать мой истинный эмоциональный фон. Ложь обнаружит себя мгновенно, а связь с бунтовщиками выплывет на раз-два-три!

И тогда моя жизнь, как и жизни друзей и наших союзников, окажется под угрозой!

Глава 4

Пикник под звёздами

Кое-как дрожащими пальцами набрала номер Даниэля.

– Привет, я неподалёку от парка Творцов, – произнесла как можно спокойнее, беззаботней. – Очень хочу с тобой встретиться. Ты скоро освободишься?

Даниэль отпросился пораньше с работы у Берда, одолжил у Макса карлёт и полетел ко мне. К тому моменту, как мы с ним встретились, я пребывала в состоянии близком к панике. Нервно вгрызалась зубами в лимонный щербет, будто он был источником моих бед, и нарезала круги вокруг белоснежной центральной арки, к которой стекалась весёлая ребятня.