Во мне моментально поднимается волна негодования и непокорности.

– Почему? Отныне же это моя форма? – спрашиваю язвительно.

– Передумал, – покашливает он.

– Вы самодур.

– Сама дура. Ладно, шучу. Да, я самодур и абьюзер. И все плохие слова на свете, – Макарий садится своей роскошной задницей на край стола, прямо на какой-то документ, – но только больше не надевай эту юбку на работу. Нунчаки теперь как шмели будут в приемной виться, – добавляет с досадой.

– Не моя вина.

– Согласен. Косяк мой. Отныне в офис надеваешь паранджу.

***

Юбка на Шурочке сидит столь охренительно, что я потерял покой. Глаза сами находят стройную фигурку, передвигающуюся по приемной. Даже дверь оставил открытой, чтобы наблюдать за ней и сходить с ума от того, что крови в башке совсем не осталось. Она вся там, внизу, прилила к члену.

Даже не думал, что это будет так… томительно.

Эх, распечатать бы Шуруню. Только вот мне кажется, что просто так эта девочка не дастся. Таких, как Шу, для начала нужно окружить вниманием и заботой. Ну, положим, это умею, но… лень.

Я настолько избаловался в последнее время разрядкой от Томы, что стал ленивой жопой. Зачем кого-то там добиваться и обхаживать, когда можно организовать по щелчку пальца хоть секс, хоть минет, да хоть дрочку – всё в исполнении моей массажистки получается на отлично.

Ладно, хотя бы попытаюсь. Может быть, девочка будет не против полежать немного на моем столе с раздвинутыми ногами.

– Шу, зайди ко мне.

– Алекса, Макар Романович, – поправляет чертовка.

– Алекс, – закатываю глаза, – ходь сюды.

Блять, член щас ширинку порвет. Ну сколько можно уже – стоит и стоит. Хоть гвозди забивай им. Чертова юбка и стройные ноги моей сукахамы!

– Алекс, это мужчина, а я – женщина! – вздергивает носик.

– Отлично, женщина, закрывай дверь на ключ и ложись на стол.

– За-ачем?

– Хочу тебя, глянь дубина какая в штанах, – сцапываю руку Шу и кладу на вздыбленный пах.

– Вы что, с ума сошли?! – ахает.

– Видимо, да.

Хватаю Шурочку за талию и привлекаю к себе. Рука скользит вниз и ложится на упругую попку. Трусики там какие-то кружевные на ощупь. Приподнимаю подол юбки, чтобы рассмотреть белье, и Шу оглушительно взвизгивает.

– Не ори, – морщусь.

– Пустите меня, Макар Романович! Это харассмент! – ее рука дёргается, словно девочка собирается отвесить мне пощечину.

– Тока нипохаре, – говорю ей.

– А по-моему вы заслужили! По харе.

– Дерзкая какая… – чешу отросшую щетину и нахально ее разглядываю. Блядь, вот это фигура! – Шур, ты откуда взялась на мою голову?

– Шуры на лавочке сидят возле вашего подъезда. Уберите руки, Макар Романович! – добавляет грозно.

Ух, самурайша настоящая. У меня ещё больше встал. Открытие века! Оказывается, это возбуждает, когда тебя шлют нахер.

– Ну всё, хватит ломаться. Ложись на стол, – подталкиваю ее к столешнице. – Тем более палочка уже была в дырочке.

– Что вы несёте? – округляет глазищи с пушистыми ресницами.

– Повторим 8 марта? – скольжу пальцем по выпирающей Сашиной ключице.

– Я устала повторять, что меня с вами не было, ни 8 марта, и ни девятого!

– А если я докажу, что была?

– Это невозможно.

Рывком сажаю помощницу на стол и вклиниваюсь между ее бедер. Зрачки Саши расширяются.

Толкаюсь вперёд, чтобы она ощутила громадную мощь в моих штанах.

– Видишь, как тут все серьезно? – спрашиваю с придыханием.

Талия тонкая – двумя руками можно обхватить. Ножки длинные стройные, вот бы обвила меня ими. Или на плечи закинула – даааа, так тоже можно. Моя, нечего тут ходить и облизываться на красавицу. Я так и сказал Нунчакам, мол, нехера тут ошиваться.

Секс ходячий эта Шурочка.

– Коси сука сам! Разговорный японский, – невинно моргая глазками, выпаливает Шу.

А потом ловко ныряет мне под руку и сбегает, бессердечно оставляя меня подыхать с каменными зудящими яйцами…

Макар Романович заходит в приемную и кладет на стол мой диплом.

– Так ты Шуйская? – спрашивает он.

– Мгм. А что?

– Да так, знал одного мужичка с такой фамилией.

Весьма распространенная фамилия, что поделать.

– Не зря я прозвал тебя Шу, – самодовольно ухмыляется.

– А откуда у вас мой диплом? – любопытствую.

– Спиздил. Дай думаю, погляжу оценки моей помощницы, а то вдруг троечницей была. А ее на работу взял.

– Вы серьезно? – снова ведусь на его уловки.

– Ну конечно, серьезно. Из отдела кадров Ивановна передала, нашла блин, гонца, – признается ворчливо.

– А, спасибо! – кладу документ в сумочку.

Беру пакет с формой, в которой вчера ходила, и протягиваю боссу:

– Вот, я постирала. Верните, пожалуйста, хозяину.

Приподнимаюсь с кресла, и брови Романыча удивлённо подпрыгивают вверх.

– Переоделась! – говорит он, и в его голосе слышатся недовольные нотки.

– Да, никаких больше переодеваний на рабочем месте, – отвечаю строго. – А то это плохо заканчивается.

– Для меня точно. Послали и сукой обозвали, – ржет.

– Напомнить вам про сукухама? – сощуриваюсь.

– Ладно, 1:1.

– Что насчёт паранджи? Вы же пошутили?

– Конечно, пошутил. В покрывале тебя на раз-два скрутит охрана на проходной, и разденут до трусов в поисках проводов и взрывчатки.

– Ясно. А да, забыла вам сказать, вас в кабинете ждёт массажистка.

– Ох, ебушки-воробушки, забыл про Томку!

Босс поскакал козликом в свой кабинет, где его дожидается фея с волшебными руками. Конец рабочего дня, наверняка, у него массаж по расписанию.

Меня это волнует?

Нисколько.

Но почему-то, когда представляю его с голой попой на кушетке, начинаю немного волноваться и ёрзать на месте. Так и хочется войти туда. И посмотреть, чем они там занимаются!

– Приветики, – говорит мне кто-то ласково на ухо, и я подпрыгиваю от неожиданности.

Наглый парень, который сказал, что у меня классные ножки – это он. Молчит и сверкает белозубой улыбкой. А в руке роза. Вау!

Протягивает цветок мне и сообщает:

– Меня Сергей зовут.

– Алекса.

– Красивое имя, как и ты.

Во-от! И никаких "будешь моей Шурочкой"! Учись, босс, как подкатывать к девушкам, у своих самураев.

– Что делаешь после работы, Алекса? Могу я пригласить тебя на чашечку кофе?

– Не можешь, – рявкает откуда-то голос Макара Романовича.

Ищу глазами источник звука и нахожу динамик. Так он подслушивает все, что творится в приемной из своего кабинета! Ещё и в громкоговоритель отвечает, нахал.

– Дампохаре гирей, Сергуня, – вещает босс, не иначе как лёжа на кушетке с голой задницей и балдея от массажа.

– Понял, шеф, – смеётся парень и… улыбнувшись мне напоследок, ретируется.

– Что он вам сказал? – спрашиваю Сергея вслед.

Если я правильно поняла, то босс даст ему по харе гирей. Ну, вообще!

Хотя в переводе с японского наверняка это означает что-то другое.

Забиваю запрос в поисковую строку и нахожу ответ: "Разговор будет серьезный".

Приуныла.

Всё, отшил кавалера моего. А мне, между прочим, понравился этот Сергей! Он милый, и моложе босса. И не тиранит меня. Нагленький немного, так это к лучшему. Я сама безынициативная дама, мне такой и нужен. Чтоб за руку взял и твердо сказал: ты теперь моя.

Горько вздыхаю.

Ну каков гад, уши у него везде развешаны. Никакой приватности на рабочем месте.

Наверное, Макарий против служебных романов. Конечно, любовь мешает работе, с этим не поспоришь.

Вдруг раздается гулкий протяжный стон.

Простите, босс… кончил только что?!

***

Здороваюсь с Томкой кивком и скидываю с себя рубашку. Ранение в лопатке весь день даёт о себе знать тянущей болью. На смену погоды, наверное, как обычно. Дождь ночью будет, я уже метеорологом стал, бляха-муха.