— Принеси горючее масло от береговых катапульт! — крикнул я Герту. — Быстрей!

Тот юркнул вниз со стены и вскочил на коня. До пристани на другом конце города две мили. Скорее…Скорей!..

Арабы наседали на стены и мы отвлеклись на взбирающихся воинов. Слон использовал паузу и встал. Он помчался вдоль стены к воротам, разбрасывая приставные лестницы вместе с карабкающимися врагами. Те сыпались гроздьями ему на спину, натыкались на шипы лат, гибли под его ногами.

Слон с ходу ударил железным лбом по воротам. Треск бревен и скрежет железной обшивки возвестил, что дело — дрянь. Слон сделал несколько шагов назад и устремился тараном вперед. Бух! Одна из воротин треснула и чуть не провалилась внутрь.

— Поднять флаг! — закричал я.

Белое полотнище с красным дракон взвилось на башенном флагштоке. Флаг трепетал, призывая конницу.

Белые плащи кавалерии выскочили из леса и ударили врага с фланга. Конница смерчем пронеслась по рядам басурман, сминая пехоту, срубая на ходу бородатые головы. Но через минуту враг опомнился и развернулся. Лошадей встречали острием ятаганов. Тысячная конница увязла и растворилась в огромном войске. Плохо дело…

— Убрать флаг! — скомандовал я отступление коннице.

Несколько конных легионеров не отступили и, прорезав ряды арабов насквозь, добрались до ворот. Один из них с косматой бородой и с красным драконом на белом плаще смотрелся как пещерный человек в смокинге. Нур с ходу запрыгнул на слона и вскарабкался по шипам на спину. Он молотил мечом по хребту, пытаясь найти брешь. Слон махнул хоботом и сбросил Нура вниз.

Разбойник покатился по земле и выронил меч. Через мгновение вскочил на ноги и подхватил ятаган у мертвого странника. Со всех сторон его окружили кочевники.

— Командуй! — крикнул я Ахибу и прыгнул со стены вниз.

В полете я снес голову ползущему по лестнице кочевнику. Не успел я приземлиться, как на мои доспехи посыпались удары кривых мечей. Я раскрутил молот, раздробив головы сразу нескольким нападавшим. Мы стояли с Нуром бок о бок, отражая атаки кочевников.

— Если не остановим слона! — крикнул я ему. — Астрабану конец!

В это время колосс очередной раз ударил по воротам. Воротины подпирались бревнами изнутри, но ничего не помогало — бревна с треском лопались и ворота грозились рухнуть.

Словно стая стервятников нас облепили арабы, но несколько взмахов молота и кривого меча Нура разметали их по сторонам. Кочевники вновь взяли нас в кольцо и давили количеством. Многочисленные рубленые раны покрыли мое тело. Камень регенерации не поспевал. Наши лучники сыпали сверху стрелами, пытаясь помочь. Быстрее и точнее всех била стрела с красным оперением — Даяна никому не давала приблизиться ко мне со спины. Ее стрелы беспощадно пронзали захватчиков, оберегая меня.

Мы прорвались к воротам. Слон уже почти пробил брешь. Я подбежал к гиганту и сходу ударил его по колену молотом. Бухнула сталь, вминаясь в плоть, но сустав остался цел. Слон мотнул головой и пошел на меня. Я попятился назад, скидывая с себя доспехи. Пришло время выпустить Ликана. Я вдруг почуствовал, что могу это сделать прямо сейчас.

Каждая клеточка моего тела встрепенулась, обернувшись в “темную”. Затрещали хрящи и кости, срастаясь и деформируясь в новое тело. Полированные когти блеснули на солнце. Я сбросил шлем, оскалившись пастью Ликана.

Слон мотал головой, пытаясь нанизать меня на бивни. Я прыгнул с места и очутился у него на спине, но меня тут же засыпали вражеские стрелы, пробивая шкуру и впиваясь в плоть. Я зарычал, и рев накрыл долину. Арабы отшатнулись, на миг опустив мечи. Слон взвился на дыбы, но зверь на его спине держался крепко.

Я протиснул когти под пластины брони и рванул на себя. Крепления лат затрещали и, одна из пластин оторвалась. Я полоснул когтями-кинжалами по свободной от брони коже. Кровь брызнула красными фонтанчиками окрашивая белый жир. Плоть толста — так мне его не убить.

Я выдернул из тела стрелы и скакнул слону на голову, пытаясь добраться до горла. Слон обвил меня хоботом и сжал. Хруст собственных ребер током пронзил тело. Я вцепился в хобот клыками и пытался его разорвать. От боли слон расцепил хват, но я повис на хоботе словно бульдог. Гигант тряс им, мотая меня из стороны в сторону, но я вгрызался все глубже. Тогда тварь прижала меня к земле и ударила лбом, пытаясь раздавить. Но железные рога уперлись в землю, пропустив мое тело между собой. Рога затрещали, я отпустил хобот и откатился в сторону. В ту же секунду рога отломились и слон бухнул бронированной головой в землю. Удар в десятки тон не выдержит даже Ликан. Я отступил и попутно разметал приблизившихся к воротам арабов.

Двухметровый окровавленный Ликан наводил ужас. Даже самые смелые странники бросились врассыпную, лишь только я повернулся в их сторону.

Нур пробился ко мне и встал рядом. Погонщик направил слона на нас. Я прыгнул вперед, как вдруг в полете почуствовал вязкий воздух, вытягивающий из меня силы. Что за хрень? Я упал на землю, обратившись в человека, и еле успел откатиться в сторону, ноги гиганта чуть не растоптали меня.

Я вскочил на ноги, после мощи Ликана в человечьем обличье я чувствовал себя уязвимым и слабым… И доспехи далеко. Но почему я обратился?!

Я посмотрел на воздух, забравший мою силу. Тонкая полупрозрачная струйка тянулась куда-то в сторону. Я посмотрел в том направлении и увидел чуть поодаль ссутулившуюся фигуру в черном балахоне. Капюшон накинут на голову, руки мелькают, сотрясая воздух широкими манжетами, будто плетут невидимую паутину. Колдун!

Я подхватил ятаган у убитого врага. Осмелевшие арабы вновь взяли меня в кольцо. Поредевший отряд лучников уже не успевал выбивать всех. Нур пробил кольцо и встал рядом со мной.

Краем глаза я видел как слон насел на ворота. Бух! И перекошенная воротина откинулась во внутрь. В проем хлынул поток арабов. С криками они растекались по городским улицам, проникая все дальше и дальше. Нас с Нуром теснили к стене. Красный камень не успевал заживлять раны и вместе с кровью меня покидали силы. Я не мог обратиться в Ликана — что-то колдовское вытягивало из меня энергию темных.

— Убить Джунаида! — махнул я стеновым лучникам, но из обессиленного тела вырвался лишь хрип. Неужели это конец? Конница Даяны почти вся погибла. Ее остатки оступили в лес. Ворота рухнули. Сейчас нас может спасти только чудо… Колдовство.

— Я с тобой Молот, — приятный голос наполнил тело теплом. Меня обволокла красная дымка.

Я почуствовал невидимые прикосновение Ланы. Силы ко мне возвращались. Я разметал наседавших арабов и вновь наполнился тьмой. Красный падымок вытеснил магическую хворь Джунаида. Я издал рык первача и вновь обратился в Ликана. Мускулы мои налились, вздымаясь твердью бугров сквозь звериную шкуру. Волчья грива вздыбилась иглами жестких щетин. В два прыжка я очутился возле слона, крушащего вторую створку и встал на пути у потока арабов, проникавшего в город через брешь. Я откусывал головы, отрывал руки и ноги, ломал ятаганы. Кровь следовала за мной алыми фонтанами. Из под моих когтей и клыков вылетала сама Смерть. Я и есть Смерть!..

Поток врагов отхлынул от стены ощерившись мечами. Погонщик направил слона на Ликана.

— Берегись! — раздался крик со стены. — Рыжебородая родная морда плеснула на слона горючее масло.

Сверху полетел факел, я подхватил его в прыжке и швырнул на спину твари. Колосс пыхнул словно огромный стог сена. Его рев перекрыл шум битвы. Пылающий слон бросился прочь, сминая всех на своем пути.

Я прыгнул вперед и, словно бог смерти, пронесся по рядам кочевников. Я рвал их на куски. Предсмертные крики, потоки крови, куски плоти, все закрутилось в смертельном хороводе. Вскочив на макушку стены, я сбивал оттуда карабкающихся арабов и крушил лестницы.

В это время разрушенные ворота успели заблокировать бревнами и поток арабов вновь уткнулся в крепостную стену. Я выпустил очередному кочевнику кишки, очищая гребень стены, как вдруг пронзительная боль ткнула меня в спину. Я завернул голову: из моей спины торчала стрела. Черное оперение вытягивало из меня силы. Я схватил стрелу и попытался выдернуть, но силы вдруг совсем оставили меня, а зазубренный наконечник намертво засел в моей спине.