Холодная вода неприятно ударила в лицо. Я выхватил кинжал и вскочил на ноги. Дрему как рукой сняло.

— Подъем, лежебоки! — рядом стоял Герт с опустошенным бурдюком.

Нур изрыгал проклятия и отплевывался от соленой воды:

— Ты зачем, крысенышь, на спящих воинов воду льешь?!

— А чтобы не расслаблялись… Наставник учил меня: “Настоящий воин должен быть всегда начеку, даже во сне”…

— Голову бы оторвать твоему наставнику!

— Не получится! — захохотал Герт. — Голова у него больно крепкая, волчья!.. А теперь пробежка по берегу и завтрак. Все за мной!

Герт рванул из пещеры, а мы лениво уселись возле тлеющего костра.

— Совсем твой друг того, рассудок напекло ему, — Нур озадаченно почесал бороду. — Бегать впустую… Где это видано?!

— У всякого безумия есть своя логика. Это называется тренировка, — улыбнулся я.

— К дьяволу такую тренировку! Мужчина должен много жрать и много отдыхать, чтобы когда придет враг, у него было много сил дать ему отпор. Ну и с бабами мужик должен развлекаться вдоволь… чтобы веселый нрав не утратить, и душу хандрой не сгубить.

— А это называется отдых между тренировками…

— И ты бегаешь? — кустистые брови разбойника поползли вверх.

— Волка ноги кормят…

Запыхавшийся Герт вернулся с пробежки, притащив с собой пару жирных чаек.

— Камнями подбил! — светился добытчик от счастья. — Ощипайте их и зажарьте.

— Разрешите выполнять? — козырнул я.

— Разрешаю, — с серьезным видом ответил парень.

Нур поперхнулся, но промолчал. Не в теме он еще наших приколов…

Чайки — не самая хорошая пища. Они не брезгуют мертвой рыбой и другой падалью. Мясо их жесткое и отдает болотиной. Поэтому птиц хорошо прожарили и обильно приправили нежными мидиями и какими-то травками, собранными разбойником.

После завтрака я собрал мини-совет.

— Где находится Косая бухта? — спросил я Нура.

— А на кой она тебе? Путь туда лежит через побережье Гафаса, дня за три можно добраться.

— Ночью мне было видение… В Косой бухте есть флот.

— Да там только дохлая рыбацкая деревушка с дырявыми лодками!

— Раньше, возможно, так и было… А сейчас мы это проверим.

— Зачем?

— Если там флот — захватим корабль и двинем домой. Должен же я с тобой рассчитаться…

Третий день мы тряслись на лошадях вдоль побережья, двигаясь на восток. Гафас остался позади, мы обогнули его с севера, чуть углубившись в пустыню. Унылый пейзаж устойчиво преследовал нас много миль: каменистые осыпи берега перемежались с островками белого песка и потресканной земли.На очередном песчаном пляже остановились на короткий привал освежиться и искупаться. Пока я возился с доспехами Герт мигом скинул арабское “платье” и нырнул в зеленые волны первым. Нур распластался на песке в обнимку с бурдюком, приканчивая остатки бражки, взятой у пещерных отшельников.— Ныряй! — крикнул ему Герт. — Хватит пойло сосать, искупайся, а то воняешь как стая дохлых крыс!— Я пойло пил, когда твой отец еще не залез на твою мамашу, а зачаток тебя сидел в его мошонке! — отрезал Нур.— Зато в твоей мошонке скоро живчиков не останется! Сдохнут все от пьянства!— Ах ты, отрыжка драконья! — Нур отбросил бурдюк и вскочил. — Да я тебя выпотрошу как куренка, только из воды вылези!Герт не унимался:— От твоего оскала мне жопа мерещится. Словно я с задницей разговариваю. Но это ничего… Не всем же быть такими красивыми как я!.. Кто-то должен и с жопой вместо лица ходить!Нур взревел и бросился в воду прямо в одежде. Словно разъяренный буйвол он с шумом разрезал волны, пробираясь к Герту и сотрясая руками. Когда до парня оставалось два шага и разбойник уже скалился в предвкушении сладкой мести, Герт исчез под водой. Нур рванул вперед, но его руки беспомощно черпали пустую воду, где только что стоял обидчик.Бух! Нур завалился на спину — невидимая сила дернула его за ноги и утащила под воду. На поверхности показалась голова Герта. Он сделал несколько глубоких вдохов и вновь нырнул. Разбойник выскочил из воды, хватая воздух и отплевываясь. Герта не видно. Нур не рискнул больше лезть в воду и изрыгал проклятия, сотрясая воздух на берегу. Герт вынырнул чуть поодаль, фыркая и хохоча.— Ну только вылезешь на берег! — топтал песок Нур. — Я тебя на кусочки порву и чайкам скормлю!— Не злись на малого, — улыбнулся я. — Он тебя одолел в честном бою.— Честная битва — это когда лицом к лицу и не под водой!— А если враги в воде нападут? Тоже предложишь им на берег выйти? Настоящий воин бьется в любых условиях и с любым врагом…— Все равно чайкам скормлю…***К концу третьего дня пути побережье отступило вглубь материка. Перед нами раскинулась огромная бухта, окруженная скалами красного песчаника. Укрывшись среди скал мы наблюдали за происходящим внизу.Побережье залива усеяно бревнами и остовами строящихся кораблей. Несколько кораблей уже стоят на воде со спущенными парусами. Всюду снуют люди. Большинство из них в лохмотьях — рабы, пригнанные на корабельные работы. Стук плотницких топоров и крики надсмотрщиков смешались с шумом прибоя. По периметру бухты на возвышенностях раскиданы часовые, вооруженные луками и ятаганами.— Откуда они берут дерево для постройки кораблей? — спросил я, оглядывая скудную на растительность местность.— Привозят с дальних островов, — ответил Нур. В Гафасе нет подходящих деревьев, а в океане много скалистых кряжей, поросших соснами.Закат набирал силу, погружая красный диск солнца в океан. Жара спадала и тьма подкрадывалась к Косой бухте. Лишь сейчас я понял почему ее так назвали. В вечернем солнце залив казался изрезанным косыми отмелями. В тропиках сумерки наступают почти мгновенно. Еще несколько минут и над бухтой проявится луна. Наступает мое время… время волка…***Я пробирался меж камней, вглядываясь в прохладу ночи. Доспехи и молот пришлось оставить в укромном месте, где ждали меня Нур и Герт. На себя я накинул арабское “платье”, связал из тряпья тюрбан, а на пояс повесил кривой басурманский меч. Лицо обмотал восточным “шарфом”. Нужно без шума и пыли взять “языка”.Верфь опустела. В серых шатрах из промасленной парусины спали рабы. В шатрах из кожи и верблюжьего войлока — надсмотрщики и воины. Редкие дежурные огни мерцали по периметру бухты. Их отблески облегчали мне поиск часовых.Я пробрался к одному из костров. Двое стражников сидели возле огня, о чем-то переговариваясь. Один из них лишний — сразу пойдет в расход, второй еще поживет пока будет мне полезен… Кого убить первым? Я прислушался к их диалогу.— Ты жалкий и никчемный червяк, благодари богов, что тебе удалось избежать казни и попасть на верфь! — негодовал голос постарше.Ему ответил голос молодого мальчишки:— Я не просился на службу к Мансуру, а то что всех в дозоре убили кроме меня — в этом нет моей вины. Он напал словно зверь, пришел из ниоткуда. Я не воин и никогда им не был. Я ничего не смог сделать, все уже были мертвы…— Может ты был в сговоре с врагом? Почему он не убил тебя?— Я не знаю… Может пожалел...— Точно, в сговоре! Зря Мансур не казнил тебя! Утром я буду просить старшего стражника о снятии тебя со службы как неблагонадежного и никчемного воина и возможного предателя. Пусть тебя посадят в клетку и отправят в Гафас.— Что я тебе сделал? Почему ты так злишься на меня?— Не люблю бесхребетных, одеваете нашу форму и считаете себя воинами. От таких как ты нужно избавляться, как от скверны, — в голосе старшего воина появилась агрессия.— Я служу Мансуру не ради славы. Заработок позволяет содержать моих родителей. Они очень больны и не могут работать. Если ты лишишь меня работы — ты убьешь их!— Тем лучше, одним махом избавлю Гафас сразу от трех бесполезных ублюдков!— Не говори так про моих родителей! — молодой вскочил.— А то что? Забрызжешь меня слюной? Или забросаешь до смерти мольбами? Утром ты покинешь верфь, надеюсь, тебя бросят в тюрьму.Я вытащил кинжал и пригнулся, готовясь выпрыгнуть из укрытия. Но парень вдруг схватился за ятаган и приставил его к горлу обидчика.— Ты не оставляешь мне выбора, — приглушенно процедил он.— Ты что, Саид?! Не дури!.. Я же пошутил!..— А я нет!Вжик! Отточенный клинок ятагана скользнул по горлу сидящего стражника. Тот упал навзничь, обхватив шею руками, и захрипел в предсмертных судорогах.Я скинул с лица шарф и шагнул из укрытия. Парень дернулся и отпрянул, выставив на меня окровавленный меч.— Ты все правильно сделал, — спокойно сказал я. — Ты не виноват, что выжил… Я тебя не стал убивать не потому, что считал тебя предателем, а потому что не видел в тебе угрозы…Огонь осветил мое лицо.— Это вы?! — черные брови Саида поползли вверх. — Что вы сдесь делаете?— Меня зовут Молот. Мне нужен корабль, чтобы добраться домой…— Но вы не сможете управлять кораблем в одиночку…— Я не один… Мансур наш враг… И твой теперь тоже. Присоединяйся к моей команде! Вместе проще выживать!— Я не могу, — глаза парня потухли. — Родители без меня не протянут… Но здесь у меня есть надежные друзья… трое. Они сторонники Ахиба. Их не казнили, а отправили работать на верфь рабами, потому что они корабельные мастера. Если вы их освободите, они сбегут с вами и смогут управлять кораблем.— Отлично. Помощники нам не помешают. Для чего Мансуру военный флот?— Простым стражникам это неизвестно. Но все говорят, что эмир намеревается захватить новые земли. Те самые, куда ушел Ахиб.— Как мне найти твоих людей?— Завтра в полдень рабов поведут на обед, а у стражников будет пересменок. Напасть лучше в это время. Я предупрежу друзей — когда начнется заваруха, они побегут к берегу и спрячутся на одном из кораблей, котрые уже стоят на воде. Они поднимут на нем флаг и вы сможете их найти. Когда вы окажетесь на борту, они поднимут паруса и отчалят.— Нас могут догнать другие корабли.— Друзья выберут самый быстроходный и легкий корабль, они знают в этом толк. Они сами их строили.— Скоро хватятся убитого тобой стражника. Как ты вернешься на службу?— Нужно спрятать труп и замести следы. Утром я скажу, что напарник мой дезертировал на рассвете. Искать его не будут. Стражники слишком заняты охраной рабов и верфи.— Расскажи, что за постройка в центре лагеря? — спросил я, вглядываясь в черноту.— Вы видите в темноте? — не переставал удивляться Саид. — Это склад бочонков с корабельной смолой. Ее используют при постройке судов.— Много там смолы?— Бочек десять-пятнадцать точно есть. Я видел, как подводы привозили их из Гафаса.— Спасибо, Саид. Жаль, что ты не сможешь уйти с нами…— Спасибо вам, господин Молот, что не убили меня тогда и сейчас.***Я пробирался меж шатров, держась в их тени и прячась от света звезд. Песок шуршал под ногами, казалось, оглушительно и предательски. Я затаил дыхание и прислушался. Стражники, расставленные по периметру, меня не видят — слишком темно и далеко. Внутри лагеря охраны не много. Большая их часть несет дежурство внутри шатров с рабами.Несколько дозорных попалось мне навстречу. Я слышал их приближение заблаговременно и прятался за тканью шатров. Я сжимал кинжал и провожал врагов кровожадным взглядом, борясь с желанием покромсать их. Но убивать их нельзя — лишний шум сейчас ни к чему. Хотя так хотелось вспороть им животы, отточенным ударом снизу…Ни один человек, хоть немного разбирающийся в ножах, не наносит удар сверху, так обожаемый киношными боевыми сценами. Профессионал всегда ведет удар снизу вверх, так как путь к сердцу человека лежит через его желудок.Вот и склад. Дощатая дверь заперта на навесной замок. Я просунул пальцы между досок стены строения, вцепился в дерево и потянул на себя. С недовольным скрипом доска отошла, обнажив гвозди. Пахнуло хвоей и скипидаром. Я юркнул в образовавшийся проем, прикрыв его доской.***