– А я от тебя ничего другого и не ожидал услышать. Ты ведь у нас во всём органичный человек, то есть ограниченный своими убеждениями в главенстве естества человек. – С недовольством заявил Людвиг.
– Если ты знал мой ответ, то зачем же спрашивал. – Удивляется Леонид.
– Надежда на вдруг. – Кратко ответил Людвиг.
– Ну, это вдруг, как я понимаю, не от меня зависит. Так что не обессудь. – Развёл руками Леонид. – А ты, значит, руководствуешься другими законами и правилами при подходе к своим пациентам? – спросил Людвига Леонид.
– Отчасти да. И это не только мне, но и им нужно. – Кивнув в сторону Безвестницы, многозначительно говорит Людвиг.
– Зачем? – удивился Леонид.
– Чтобы успокоить их душу. – Уже шепотом проговорил Людвиг. После чего он прикладывает палец к своему рту, типа подаёт сигнал «тихо», и со словами: «Она ещё там», – наклонившись ухом к Безвестнице, начинает прислушиваться. И всё это так выглядит странно, что Леонид и не знает, как на всё это реагировать. И если бы он не знал Людвига столько, что уже и не вспомнишь сколько лет, то есть достаточно, чтобы он числился среди тех, кто занимает заметную часть его жизни, то он бы давно покинул это помещение, и прямиком за санитарами, чтобы они скорей того успокоили.
Так проходит с минуту, а может и две, в общем, это крайне сложно замерить, и по прошествии этого времени, Людвиг выпрямляется и с многозначительным выражением лица подвигается к застывшему на месте Леониду, и тихо ему говорит. – Я её услышал.
– И что она говорит? – на том же звуковом уровне загадочности спрашивает Леонид. Людвиг заминается с ответом, смотрит на Безвестницу, затем возвращается к Леониду и говорит. – Разговоры по душам, в общем-то, ведутся не для того, чтобы о них рассказывать третьим лицам, но Безвестница разрешила. Она поделилась со мной, что её заставило здесь задержаться.
– И что? – всё больше удивляясь, Леонид уже во всю вовлечённый Людвигом в эту странную игру, не может удержаться и задаёт вопрос.
– Приставь стетоскоп к её груди и она сама тебе обо всём расскажет. – Шепчет в ответ Людвиг. И Леонид, как заворожённый было потянулся за стетоскопом, за который он даже взялся, и тут её пробивает осознание происходящего. И Леонид одёргивается рукой от стетоскопа и, отступив на шаг от Людвига, окидывает его критическим взглядом и в полный голос делает заявление. – А мне не нужно её слушать, я знаю, что она мне скажет на свой бездуховный счёт. Ничего кроме правды, о чём и как полагается говорить с людьми ушедшими в иной мир. Так ведь? – к видимому удивлению Людвига, обратился с вопросом к Безвестнице Леонид. Ну а так как ответ от неё не следует, то Леонид опять берёт слово.
– Ну а правда на её счёт такова, – обращается к Людвигу Леонид, – что она, как минимум, ворожея, или ведьма другими словами.
– И почему? – спрашивает Людвиг.
– Уж больно красота в ней живая и изо рта вкусно пахнет. – А вот этот ответ Леонида сбивает с толку Людвига, вгоняя его в растерянность, с которой он смотрит, то на Леонида, то на Безвестницу. Что начинает смешить Леонида, и он подкидывает дров в этот костёр непонимания Людвига. – Что не веришь, или не знаешь, что делать, принюхаться или нет?
– Нет. – Выпрямившись в уверенности лицом, сказал уже улыбаясь Людвиг. – Да и что это даст.
– Понимание.
– Понимание чего? – спросил Людвиг.
– Требуемого от тебя подхода к пациенту. У тебя, как я вижу, свой нестандартный подход к своим пациентам. Вот и они, видя, как ты неформально подходишь к ним, решили тебе отплатить взаимностью, и подают тебе сигналы, на что нужно в первую очередь обратить своё внимание при работе с ними. – Сказал Леонид.
– И что, по твоему мнению, означает этот поданный ею сигнал? – задался вопросом Людвиг, ещё полностью не уразумев происходящее.
– Даже странно от тебя это слышать. Ты же сам совсем недавно выдвигал интересное предложение на её счёт. – Удивляется больше положенного Леонид.
– Это ты про что? – с сомнением глядя на Леонида, от которого можно сейчас ожидать всякую пакость, спрашивает его Людвиг.
– Всё о том же, – усмехается Леонид, – о твоём сказочном предложении, которое никогда не даёт сбоев и оживляет ещё и не таких принцесс.
– Ах, вот ты о чём. – Расплывается в улыбке Людвиг. – Я бы с удовольствием, но боюсь, что я фактурой не вышел, и при виде меня ожившая принцесса, тут же начав расплёвываться, ещё как пожалеет себя за то, что поверила во все эти сказки с оживляющим поцелуем, за которым, как ей говорили, всегда принц стоит, а не такое хамло, как я, которому для поцелуев только зады коров будут уместны. Ну и как итог всему этому выходу из сказочного бытия принцессы в настоящую действительность, олицетворением которой являюсь я, она меня так не пожалеет, что мне совсем скоро захочется оказаться на её спящем месте. И я не сомневаюсь, что безвозвратно.
– Это точно. Будут за три квартала обходить тебя стороной. – Согласился Леонид.
– И что же делать мне, горемыке? – спрашивает Леонида Людвиг.
– Что? – не совсем понимая, что от него хотят, спрашивает Леонид.
– Мне нужен свой, но только в духовном плане, Франкенштейн. – Сказал Людвиг, многозначительно посмотрев на Леонида.
– Я тебя понял. – Сказал Леонид задумавшись. – Хорошо, – после небольшой паузы сказал Леонид, – пока я готовлю на него документы, у тебя есть 48 часов.
– Я знал, что ты человек. – Людвиг несказанно обрадовался и, схватив Леонида за руку начал её трясти. И Леониду хоть и приятно такое проявление признательности со стороны Людвига, всё же он не может удержаться от того, чтобы не от комментировать эти слова Людвига. – Ну, спасибо хоть на этом, а то я уж начал сомневаться в своей человечности. Впрочем, как и в тебе. – Когда же первая волна эмоций поутихла, Леонид спрашивает Людвига. – И какие у тебя имеются на его счёт планы? – А вот об этом Людвиг, по всей видимости, и не подумал. Он всё думал, как убедить Леонида в том, чтобы он дал в его распоряжение поступившего пациента потерявшего память, и за этим как-то совсем упустил этот момент. Людвиг не то чтобы был зациклен на потусторонних явлениях, то есть жизнью за пределами нашего разума, чему содействовала его профессиональная занятость, а он тоже был не лишён честолюбия и искал для себя тему для написания диссертации, а затем получения учётной степени. А этот случай с потерявшим память пациентом, как нельзя лучше подходил для его исследований.
Так что ответом на вопрос Леонида было полное сомнений лицо Людвига, не решающегося сообщить Леониду о том, что он ещё не разработал концепцию по работе с этим пациентом. Ну а то, что он ему уже придумал концептуальное имя, мистер Икс, то это не такое уж большое достижение.
Что, видимо, понимается Леонидом, и он решает помочь Людвигу, задавая ему наводящие вопросы. – Ну, с чего-то ведь нужно начинать. – Сказал Леонид.
– Это верно. – Согласился Людвиг, почесав свой нос.
– Ну и что в его возрасте люди обычно делают? – спросил Леонид.
– Обычно сидят на диване у телевизора и набивают брюхо. – Не раздумывая о последствиях своего ответа, Людвиг с потрохами себя сдал Леониду, который, конечно, и сам не без такого греха, и его можно часто застать за тем же делом, но всё-таки такое его поведение перед телевизором, не входит в его ежедневные планы, предписанные привычкой.
– Это первая твоя ошибка. Если уж ты взялся за исследования, то твой взгляд на объект исследования должен быть максимально отстранённым от своего собственного я. – Сказал Леонид.
– Я понял. – Согласился Людвиг.
– А наш пациент всё-таки досиделся на диване, раз так у него всё с собой вышло. Только вышел за порог, как всё из него и вышло. – Усмехнулся Леонид.
– Кто знает, может у него от долгого сидения на диване в голове всё так подвинулось. – Предположил Людвиг.
– Ты так думаешь? – спросил Леонид.
– Нет. – Ответил Людвиг. – А думаю я, что надо его вывести на прогулку.
– И куда? – спросил Леонид.
