— Молодая совсем была, только двадцать пять исполнилось. Отучилась в институте и вернулась домой. Я ей говорил: «Наська, в городе-то больше возможностей!» Нет, вернулась зачем-то. А она на переводчицу училась, языки иностранные хорошо знала. С парнем познакомилась, с иностранцем. Он её к себе на работу и взял. Зарплата хорошая и работа видно интересная. А потом у них конфликт вышел с местными. Оне тутойть в соседнем леспромхозе доски пилили. Чего-то, видно, не поделили. А парень-то этот, тёзка мой, Колька тоже, только она его по-иностранному называла. Николас вроде. Он такой тоже боевой был. Всё дрались с местными. Никак мирно не жили. Наши-то их прогнать хотели. Уж и пугали его, и пилораму поджигали. Он: нет, не уйду — и все. Говорил: мы с Настюхой сами всё создали, сами построили. Будем защищать. Ну, эти видят, что Колька не боится ничего, решили дочку припугнуть. Ну и так получилось, в общем, Настеньку застрелили, — дед замолчал.
— Как так-то? — Виктор хоть и слышал уже этот рассказ от Николаса, но из уст деда он звучал совсем по-другому. — Ну и что с ними стало? Их хоть осудили потом? — спросил он.
Николай Васильевич затянулся, медленно выпустил дым, потом продолжил:
— Да, суд состоялся, подозреваемых было пять человек, но всех оправдали. Не доказали ничего. Свидетелей не было, никто ничего не видел.
— А этот? Ну, Колька чего? — спросил Виктор.
— А его потом и обвинили. Адвокат этих упырей на суде так и сказал, что Колька приревновал Настю и убил. А он же сразу после смерти Настеньки куда-то пропал, его даже в розыск объявили. Потом пришёл ко мне через месяц, наверное. Упал на колени, извинялся. Говорил, что всё из-за него случилось. Прощения просил. Клялся, что это не он убил.
А я ему тогда сказал: «Не говори глупостей, я знаю, что не ты, но ты в розыске, найдут — точно посадят». — Дед посмотрел на Виктора: — Любил он ее сильно. Это же видно было. Пылинки с неё сдувал. Больше я его и не видел. Не знаю, может, к себе уехал. Он где-то в тёплых краях жил. В Греции, кажется. Он мне тогда говорил: мол, Васильич, я тебе такие места покажу, закачаешься. На рыбалку съездим на море. А вишь, как судьба-то распорядилась.
— Ну а с этими, ну, с упырями чего, так и сошло с рук? — Виктор посмотрел на деда.
— А всех пятерых и убили. Почти сразу, как Колька ушёл, через несколько дней и убили. Ко мне тоже следователь потом приходил, вопросы задавал. Видимо, и меня подозревали. Но я не стал говорить, что Кольку видел, может, и его это работа, не знаю. Причём нашли их всех в конторе, на пилораме у них. Валялись по углам мёртвые. У четверых — ни царапины, ни синяков, а у одного грудная клетка сломана, как будто под молот попал. И на лицах у всех, менты говорили, прям ужас застыл. Ужас и удивление. Как будто сидели, мирно разговаривали, и вдруг что-то их напугало. Я не ведаю, но неспроста это. И уж что там произошло, теперь не узнаешь. Ну, они получили то, что и заслужили. Вот так бывает.
Николай Васильевич встал, как будто бы опомнившись от воспоминаний:
— Ладно, пойдём ужо, дело прошлое, мы с женой стараемся об этом не вспоминать, а то она и так все слёзы выплакала в первое время. Ты телефон свой запиши, если кто дом продавать будет, я тебе позвоню, а так, да, правильно, что у нас в деревне дачу присматриваешь, места здесь хорошие.
— А я хотел сказать еще… — Виктор подождал, пока дед остановится и повернётся к нему: — Может, и вам помочь чем? Вы мне помогите дом найти, а я вас отблагодарю. Или деньгами, или ещё как. Я человек самодостаточный, меня не затруднит.
— Не надо никакой оплаты, — замахал руками дед. — И не выдумывай, а то сейчас обижусь. У нас с Марьей две пенсии, а мы и одну не проедаем. Как ты сказал, Витя тебя зовут?
Виктор кивнул.
— Я тебе помогу не за оплату, а потому что, обратись я к тебе, и ты бы мне помог, верно?
— Конечно, — кивнул Виктор.
— Ну вот, а коли самодостаточный, подумай, может, там, в администрациях, знакомых каких найдёшь. Нам бы дорогу подсыпать, а то к нам даже автобус не всегда проедет. Вот это было бы хорошее дело, — дед грустно улыбнулся. — Да пустое поди, тоже небось не так просто у них. Ну да ладно, ты ещё и дом не купил, а я уж тебе про дорогу.
Распрощались как хорошие друзья. Мария Ивановна предлагала ещё чаю, но Виктор вежливо отказался. Ехал медленно, аккуратно объезжая ямы, которые были, к слову сказать, везде. Думал о Поляковых. Хорошие люди, добрые, отзывчивые. Вот почему всё так несправедливо? Ведь могли бы жить счастливо, большой семьёй, наверное, с кучей внуков. А из-за каких-то, как он сказал, упырей, всё перевернулось. Но этот Васильич вроде не унывает. А куда деваться? Времени прошло много, видимо, переболело. Вспомнил странную историю с убийством этих парней. Как-то всё необычно получается. Прямо мистика. Было бы неплохо снова встретиться с Николасом. Пообщаться и в конце концов рассказать ему всё, как есть. Пусть скажет, как сделать, либо пусть сам поедет к деду и даёт ему денег. Но в тот же миг внутренний голос намекнул Виктору, что вообще-то он бессовестно пользуется подарком Николаса, а своё обещание не выполнил ни на грамм. Так что включи мозг и думай. Прояви сообразительность и выполни свою часть работы, кстати, не такой уж и сложной.
Надо просто найти подход. Дед дорогу подсыпать хочет. Можно попробовать. Хотя бы поспрашивать у знающих людей, кто вообще этим заведует. Наконец он выехал на бетонку и прибавил газу. Несколько раз нажал на кнопку, добавив громкости радио. На Ретро FM что-то испанское задорное ритмично ударяло в диафрагму, и Виктору стало весело и радостно. Какое же это всё-таки удовольствие — ехать на хорошей машине по хорошей дороге. Не прошло и десяти минут, как он напрочь забыл и про деревню, и про Поляковых, и про Николаса.
Вернулся домой засветло. Дома вкусно пахло жареным мясом. На плите стоял противень с чем-то очень аппетитным. Анна сидела за кухонным столом и разглядывала журналы.
— Чего там интересного? — кивнул Виктор на яркие картинки.
— Витечка, а поехали на море, — Анька выпятила губу, изображая обиженного ребёнка.
— Да не вопрос, поехали. Ты куда хочешь? — Виктор даже сам удивился, как он быстро согласился. Вроде пока никуда не планировали.
— А вот, смотри. Я уже тур насмотрела. В Италию на три недели. Первая линия от моря, пять звёзд, свой пляж, всё включено. Отдохнём.
«От чего?» — хотел пошутить Виктор, но только пожал плечами:
— Вообще-то там сейчас жарко.
— Поехали-поехали, — не унималась Анька. — Я уже всё продумала. Возьмём тур. Пляж, море, солнце. Там можно машинку в аренду взять, покатаемся по Италии. Обязательно проедемся по аутлетам, пошопимся, позагораем. И я хочу побывать в Венеции. Всегда хотела посмотреть на эти каналы, там ещё эти лодки с длинными носами, как их?..
— Гондолы, — вспомнилось откуда-то слово.
— Точно, а парни, которые гребут веслом, гондольеры, — Анька жестикулировала, как будто сама гребла.
— Надо подумать. — Он взял журнал в руки, разглядывая предложения.
— Не надо ничего думать, давай паспорт, я завтра отнесу в турбюро, чтоб сделали шенген, и сразу оплатим путёвки. Я уже звонила, сказали, нам ещё скидку сделают при полной оплате. — Анька повисла на шее у Виктора, обхватив обеими руками, и шёпотом, по слогам сказала: — По-е-ха-ли! Будет здорово, я тебе обещаю. А сейчас мыть руки и за стол. Кормить буду.
Вот как так она умела? Ярский не заметил, как опять попал в зависимость от этой самоуверенной красавицы. Ел вкуснейшее мясо, умело отбитое и такое сочное, что просто ах! На столе стоял большой запотевший бокал пива. Анька умела сделать красиво, уютно и вкусно. Да ладно, сколько той жизни! Когда ещё выдастся возможность шикарно отдохнуть. Если бы это был его выбор, то вряд ли это была бы Италия, пять звёзд. Это были бы, скорее всего, бюджетная Турция либо Египет. Ну, или Крым. Да вообще, какой отдых? Хотелось переехать в Питер, на остатки денег купить какую-нибудь квартиру, уже не пентхауз с видом на набережную, а обычную двушечку в спальном районе. Найти нормальную работу и в конце концов обрести хоть какую-то стабильность. Анька же своей импульсивностью взрывала все планы. Всё опять шло наперекосяк, и Виктор, соглашаясь, ничего не мог с собой поделать.
