Пишу сыну: «Сегодня вечером приеду, заберу вас домой. Все будет как раньше».

«Обещаешь?» – спрашивает он.

«Обещаю».

Наконец выбираюсь из машины, иду к офисному зданию.

Поднимаюсь на нужный этаж, здороваюсь с коллегами, прохожу к своему кабинету.

А в приемной Вера.

Она тут же встает с кресла, лучезарно мне улыбается.

– Здравствуйте, Айк Барсегович.

«Ты! – хочу заорать. – Ты, сука паршивая, какого хрена вставала передо мной на колени?!»

Не сделай она этого, не было бы у меня сейчас никаких проблем.

Вскользь подмечаю, что юбка ее делового костюма слишком короткая – снизу чуть выглядывает линия черных чулок.

– Зайди ко мне, – командую с хищной улыбкой.

Сейчас главное – не сорваться и не повесить секретаря на люстре при помощи этих самых чулок.

Айк

Я прохожу в кабинет, усаживаюсь в свое кресло.

Устремляю на Веру тяжелый взгляд и плотно сцепляю челюсти.

Секретарь с невинным видом встает возле моего стола, а потом вдруг спохватывается, разворачивается, зачем-то снова идет к двери, которую оставила приоткрытой.

И как идет – походка как у стриптизерши на сцене, каблуки у нее соответствующие. Откровенно виляет задницей.

Вижу, как она запирает дверь, и моя левая бровь поднимается.

Зачем бы ей это понадобилось? Мне что, сейчас опять будут предлагать то же, что и пару дней назад?

Очень смахивает на то…

Откидываюсь на спинку кресла, продолжаю буравить Веру взглядом. Мне любопытно, что она будет делать дальше и как далеко зайдет.

Она разворачивается на шпильках и направляется прямиком к моему столу.

Молча наблюдаю за тем, как она убирает с плеча черные волосы.

– Айк Барсегович, может быть, мы могли бы продолжить с того места, где закончили с вами в прошлый раз?

Серьезно? Надо отдать ей должное, хватка у девки прямо-таки бульдожья.

Но если раньше мне бы ее интерес польстил, сейчас ощущаю лишь дикое раздражение.

После всего, что случилось в моей семье за последние два дня, я эту тварь из окна выбросить хочу. Ведь это с ее подачи моя жена попросила развода. С ее!

К слову, Мария бы никогда не опустилась до того, чтобы вот так внаглую предложить секс чужому женатому мужику. Ей бы даже в голову такое не пришло. Моя жена в сто раз чище и благороднее.

И красивее! Что лицом, что фигурой, что душой.

В этот момент мне становится дико от того, что я чуть не совершил на дне рождения собственной дочки. Нет, ну серьезно, как я мог допустить даже мысль о том, чтобы что-то там сунуть в рот этой подстилке?

Что я вообще в ней нашел? Сейчас она мне даже симпатичной не кажется, хотя на нее многие пускают слюни. Она не сравнится с моей женой, и рядом не стояла. Чем я думал, когда расстегивал штаны? Зачем позволил этой дряни влезть в мою семью?

А впрочем, хорошо, что Вера закрыла дверь.

То, что я собираюсь ей сказать, не для посторонних ушей.

– Хочешь еще раз встать на колени? – подначиваю ее с пренебрежительной усмешкой.

– Если вы этого хотите, – томно и с придыханием тянет она.

Моего пренебрежения предпочитает не замечать.

– Вера, – начинаю делано спокойным тоном. – Почему ты решила, что имеешь право брать мой телефон и отправлять сообщение моей жене от моего же имени? Ты правда думала, что я об этом не узнаю?

Вера делает большие глаза и очень натурально охает:

– Что? Я никаких сообщений не отправляла. Вы что, как можно?

Дамы и господа, вот в ком пропала настоящая актриса!

– Я, по-твоему, идиот? – строго прищуриваюсь. – Я снял отпечатки пальцев с телефона, так что ты не отвертишься.

– Отпечатки? – она снова картинно удивляется. – Я вас уверяю, что ничего не отправляла. Может, просто случайно передвинула ваш телефон, он же вроде бы лежал на столе, когда мы с вами работали с документами. Вот пальчики и остались…

Ага, передвинула, конечно.

– Ты дура или прикидываешься? – Мое терпение сходит на нет. – Лучше признайся, зачем тебе это понадобилось. Зачем ты отправила то сообщение и сделала так, чтобы жена застала меня в провокационный момент? Это ведь ты бухнулась передо мной на колени, я тебя об этом не просил. Лучше скажи сама, иначе я найду способ вытянуть из тебя правду. Уволю по статье, например. Повод я уже нашел, не волнуйся. И это не худшее, что я могу сделать.

– Что? – охает она и опускает задницу на стул напротив меня.

– Что слышала. Ну так как? Признаешься сама или…

– Может, хватит уже издеваться надо мной? – вдруг выдает Вера.

Такого я, честно сказать, не ожидал.

– Как же я над тобой издевался? – интересуюсь с прищуром.

– Вы думаете, это легко каждый день работать с вами, слышать ваш голос, находиться рядом в тесном пространстве и терпеть бесконечный игнор. У меня же к вам чувства! Да, да, Айк Барсегович, у секретарей тоже бывают чувства. Может, я тоже замуж хочу, может…

Она всерьез метит мне в жены? Обалдеть!

– Стоп, – прерываю поток этого бреда. – Во-первых, я уже женат. Во-вторых, ты мне глубоко безразлична.

– Это неправда! – заявляет она с чувством. – Я же видела, как вы на меня смотрели, вы хотели, вы жаждали, и потом…

– Стоп! – повторяю строже.

Все-таки я идиот.

Ведь и вправду смотрел.

К тому же не раз замечал, как старательно она меня клеит, и не пресекал. А мог бы. Больше того, должен был. И не сделал.

Считай, сам открыл этой твари дверь в собственный дом, чуть ли не ключи вручил, и она пошла гадить.

Но все-таки как хорошо, что я ничего не сунул ей ни в рот, ни куда-либо еще. Иначе она попросту развалила бы мою семью, разрушила мои отношения с Марией до основания.

Естественно, в будущем я ничего подобного не позволю. Ни себе, ни ей!

– В общем так, – говорю, буравя ее взглядом. – У нас с тобой никогда не будет никаких отношений. Больше того, ты сейчас же пойдешь в отдел кадров и напишешь заявление по собственному. В ту же секунду, как это сделаешь, соберешь свои вещи и пойдешь лесом. Иначе я уволю тебя по статье, как и предупреждал. Все ясно?

Вера торопеет, бледнеет, а потом почему-то краснеет.

Подмечаю, как ее глаза наливаются праведным гневом.

– Вы не можете меня уволить, Айк Барсегович! – кричит она.

Меня забавляет ее реакция. Я не могу? Да я все могу.

– Это еще почему? – складываю руки на груди.

– Я беременна! – сообщает она с апломбом. – И отец – вы!

Чувствую, как у меня от ее слов начинает дергаться левое веко.

– Вера, позволь узнать, а каким способом я тебя оплодотворил? Воздушно-капельным путем, что ли?

Замечаю, как после моих последних слов ее лицо приобретает дикое выражение.

– Нормальным путем оплодотворил! – она практически кричит. – Классическим, тело в тело. И не надо больше делать вид, что…

– Что?! – прерываю ее тираду резким возгласом. – В смысле классическим? Я даже штанов не расстегнул до конца, дура! Что ты мне тут рассказываешь…

Вера смотрит на меня возмущенным взглядом, всплескивает руками и отвечает:

– Еще как расстегнули, Айк Барсегович!

– Это, интересно, когда? – спрашиваю с усмешкой. – В твоих влажных фантазиях?

Она вспыхивает, подскакивает со стула и продолжает возмущенным тоном:

– Три недели назад, командировка в Анапу. Вы, я, гостиничный номер. Не вспоминаете?

Хмурю лоб, пытаясь понять, к чему этот цирк.

Командировку в Анапу помню великолепно. Гостиницу тоже. Веру в моем номере – нет.

– Ты что мне тут пытаешься доказать? Я кто, по-твоему? Ударенный на всю голову? Думаешь, я не запомнил бы секс?

– А пить надо меньше, может тогда бы…

Вспоминаю первый вечер, который провел в командировке. Мы всей командой остановились в отеле моего старого друга Баграта Саркисяна. А у того праздник – день рождения отеля. Разумеется, не обошлось без банкета в зале ресторана при гостинице. А там столы ломились от угощений, ну и в бокале булькало изрядно. По-другому у Баграта не принято, гостеприимство через край.