Кьяра посмотрела на Тима и только тут увидела, что на одном глазу мужчины красуется весьма заметное бельмо.

— Теперь держи его рот.

И он начал вливать в мужчину мутную жидкость.

— Шла бы ты к себе, Кьяра, — через плечо бросил Тайлер девушке, — Тут непонятно чем еще дело кончится.

— Ты его подлатай, брат! Нам же завтра в ночную, — вился вокруг Тайлера Тим.

— Тим я сделаю все, что смогу, но не жди чуда. Какую ночную? Он неделю проваляется.

— Тай, ты уж подшамань, нам ведь никак нельзя… Никак нельзя… — прочитал Тим.

— Я могу пригодиться, — твердо сказала Кьяра.

— Шить умеешь? — отрывисто спросил Тайлер.

— Да, конечно.

Больше он ничего не говорил, а действовал умело и скоро. Смешивал порошки, капал на увечья какими-то настойками, некоторые раны сразу перевязывал рваными полосками ткани, служившими бинтами. Длинной спицей ковырялся в пальцах под лупой.

Кьяра часто отворачивалась, потому что ее мутило. Но из упрямства она оставалась сидеть. Ей бы выдержку Тайлера! Тот явно чувствовал себя как рыба в воде.

Наконец, он вручил шокированной девушке в руки иглу с толстой нитью.

— Шей!

Она непонимающе уставилась на мужчину.

— Пальцы вот тут по кругу. Только быстро, он уже приходит в себя. После моего обезболивающего бывает непредсказуемая мышечная реакция.

— Как шить? Там же сосуды порваны. Они уже не восстановятся. Только ампутация… — глухо произнесла девушка.

— Шей, я все поправил. Я со швами, как с готовкой — не дружу. Ты попробуй, — он улыбнулся девушке. Слабо, одними уголками губ, но в душе у Кьяры потеплело.

В ослабевшей руке она зажала иголку. Девушка принялась за дело сначала медленно, но с каждым стежком ощущала себя все более уверенной. Рана уже не кровоточила. По краям образовывалась бурая корочка без признаков воспаления, и травмы выглядели уже не такими страшными.

Тим сидел, не шевелясь, вцепившись в здоровую руку друга. Хотя бы перестал причитать. Тайлер сосредоточенно что-то жег в блюдце у стола. Градус напряжения в комнате начал спадать.

Кьяра обратила внимание, что коридор постепенно наполнился людьми. Через приоткрытую дверь слышались настороженные голоса, раз или два появлялась любопытная голова Молли.

Тайлер тоже заметил и с раздражением взглянул на дверь. Рот начал приходить в себя и промычал что-то нечленораздельное.

— Прекрати! Ты не умеешь. — Грубо прервал Тайлер Кьяру и отобрал иглу, когда оставалось всего несколько стежков на втором пальце.

— Как? — она покраснела до кончиков волос, — Я ведь уже почти…

— Уходи. Только мешаешься!

А потом еще и припечатал:

— В итоге все оказывается не таким, каким хочет казаться…

Это было неожиданно и несправедливо. Швы были хороши. Кьяра при всем желании не могла бы скрыть то, как сильно она расстроена. Девушка поджала губы и, предательски шмыгнув носом, поспешно покинула комнату. Вот тебе и выдержка! Наверное, у Тайлера все-таки сдали нервы, но все равно девушку душила обида. Это все было очень погано.

Она вышла не понимая глаз. Ей хотелось зажмуриться в коридоре. Казалось, что все собравшиеся зрители из числа соседей ее засмеют, стоит ей только переступить порог, но никто не сказал ни слова. Люди прятали глаза. А Танья даже положила руку ей на плечо и дошла с ней до самой комнаты.

— Не стоило тебе, конечно… — но продолжать не стала и тихо удалилась.

11.2

Около часа Кьяра просидела у себя на кровати перед холодными тефтелями. В ее ногах валялась сумка с грязным бельем.

Голоса в коридоре уже давно смолкли. Соседи разошлись.

Девушка захватила полотенце и поплелась на второй этаж к душу. Она чувствовала себя грязной и использованной. А еще она четко уловила досаду на Тайлера. Парень обманул ее в лучших чувствах. Казался милым, а потом при всех выгнал!

На нулевом этаже Кьяру ждал неприятный сюрприз. Прямо на табличке с правилами приема душа висела надпись: «Душ закрыт на ремонт».

Кьяра готова была разрыдаться. Ей казалось, что все беды мира обрушились на ее голову. Она пнула по двери. Та распахнулась, открывая взору влажное кафельное нутро, и жалобно заскрипела.

— Я уже вызвал мастеров. Но у тебя, похоже, свои методы.

Внезапно рядом с ней оказался Мик. Сердце ее подпрыгнуло от неожиданности. Как давно он тут появился? Кьяра смутилась, но распаленная всеми предыдущими неудачами, с вызовом посмотрела на вчерашнего обидчика.

— Да, какие уж тут методы? Такое чувство, что ничего в этом доме не идет так, как надо! Скоро буду душ на кухне принимать.

— Мы бы с ребятами на это посмотрели. Не забудь предупредить, когда пойдешь мыться, — он даже не улыбался и смотрел серьезно.

По нему было не ясно шутит он или на самом деле так и поступит.

— Вы бы с ребятами лучше посмотрели, что у вас под самым носом делается.

— Ты о чем?

— Часа два назад Тим с минус первого притащил раненого Рота. Там такое… было.

— Я знаю обо всем, что тут происходит, но не лезу в эти дела. — Он отвел взгляд и снова уставился на нее, — Эти дурни сами виноваты. Жадность ни одного до могилы довела, и этих доконает. Если они сами себя не тормозят, то я им ничем не помогу.

— Хотя бы душ починили бы — уже радость! Как долго будет идти ремонт? Во всех домах невозможно помыться?

— Нет, только этот сломался, — и он пытливо посмотрел ей в лицо. Кьяру поглотил мрак темных глаз, — Если бы ты жила в другой квартире, проблем бы не возникло.

— Пффф… квартире? — сглотнула девушка, — Это так называется моя комната? И, если ты забыл, то я подходила к Алану по поводу переселения. Он сказал, что больше мест нет.

Микаэль неопределенно пожал плечами и шагнул ближе. Было в нем в эту минуту что-то безумное, колючее и одновременно по животному мужское и дикое. Он оперся рукой на стену над головой девушки и склонился так низко, что от его дыхания зашевелились волосы у нее на макушке. От Мика пахло одуряюще приятно. Чем-то терпким, свежим и мятным. Не раздражающим и в то же время волнующе громким. Кьяра непроизвольно повела носом.

— Может быть, ты не у того спрашивала?

— Может быть, надо было у тебя? — задирая голову, дерзко спросила она, хотя находиться настолько близко ей было очень некомфортно.

— А надо было у меня, — глухо повторил он и протянул руку к ее лицу. Мик коснулся тыльной стороной ладони ее щеки и медленно провел по скуле до подбородка. Кьяра почувствовала, как от этой мимолетной, скупой ласки по ее телу пробежали мурашки. Это воспринималось так отчаянно и так пронзительно, что тело само как будто тянулось к руке за добавкой. Губы мгновенно пересохли. Закружилась голова, и она еле поборола желание прикрыть глаза.

Поймав себя на таком преступлении, девушка мотнула головой так, что ударилась затылком об стену. Не больно, но отрезвляюще. Мик проследил за ее испугом и довольно оскалился.

— Мы, зверье, любим, когда нас нежно просят.

Вот теперь уже он по-настоящему смеялся. Кьяра поняла, что кухаркин сын просто издевался над ней, мстил за те неосторожные слова, вырвавшиеся у нее на кухне.

— Да пошел ты… Не дождешься! — зло выплюнула она ему в лицо.

— Может, и нет. А может, да. Ты что только корпорам даешь?

— Ты — больной зарвавшийся малолетка! Отойди от меня! — она уперлась руками ему в грудь. Но не смогла сдвинуть ни на дюйм. Пальцы уперлись в твердые, словно литые, мышцы. Кьяра задыхалась от возмущения.

— Не ты, а вы! Для тебя я, может и малолетка, но пока главный здесь — я. И мне нравится, когда такие как ты знают свое место.

Он отстранился, отряхнул несуществующие пылинки с куртки, с тех мест, к которым прикасалась Кьяра.

— Я подожду, когда ты передумаешь.

— Так в этом уверен?

— Да, не строй из себя целку.

Мик, заложив руки в карманы и насвистывая себе под нос какую-то веселую мелодию, двинулся по коридору в обратную сторону.

«Что это только что было?!». Кьяра не могла поверить, что все это просто закончилось. Внутренний голос орал об опасности. Как маленькие вспышки прокручивался в памяти этот диалог.