– Хорошо. Проводницу я предупредила на всякий случай. Что еще? – суетилась мама. – Смотри, кто поедет с тобой в купе, тоже предупреди, не стесняйся. Чем больше человек знает о твоей…

– Особенности? – подсказала девушка.

– Точно. Чем больше человек знает о твоей особенности, тем сложнее тебе будет потеряться. Верно?

– Верно.

Так проходило расставание Ани с мамой на вокзале Пензы. Бесконечное множество волнительных вопросов, тысячи объятий и миллион поцелуев в лоб родного и любимого ребенка. Ребенка, который зачем-то вырос и собрался уехать в далекую Тулу. Елена Егоровна, так звали маму Ани, однажды уже стояла на этом вокзале и точно так же трепетно суетилась вокруг другой своей дочери – Ксюши. С тех пор прошло уже три года. Теперь Анин черед.

Ночной ветер обдувал и без того холодные и красные лица стоявших на перроне. Аня дрожала всем телом. И было непонятно: от холода этот озноб или от переполнявших ее эмоций. Она думала, как это случится, как она попрощается с мамой, как сядет в поезд. Как незнакомые люди будут ехать с ней, и она будет искать слова, чтобы поговорить с ними. Или не будет? Аня не ездила раньше в поездах. Там молчат? Она видела много фильмов про поезда и людей, которые там обитают. Близка ли реальность к кинопленке? Или все чересчур приукрашено, и никто не сидит в купе с гитарой? Никто не подпевает заунывные дворовые песни?

Поезд дал свой первый гудок. Пора уходить. Аня надолго задержала свой взгляд на маминых глазах, которые старались не плакать. Они улыбались сквозь слезы. Доверяли происходящему. И больше не спрашивали: «Может, ну это все? Давай домой?». Они теперь уверенно говорили: «Удачи, моя девочка. Ты обязательно найдешь то, что ищешь».

Аня схватилась за ручку чемодана и покатила его за собой ко входу в вагон. Перед тем, как пройти дальше, ее зеленые глаза поймали несколько кадров за окном: маму, тихонечко стоявшую на перроне и шмыгавшую носом, Мишаню, одновременно курившего и разговаривавшего по телефону вдалеке, и толпу, постепенно затмившую собой предыдущие картинки. Последние секунды закончились, и Ане пришлось пройти вдоль вагона. Она без устали вертела головой в поисках своего купе.

«Двадцать один. Двадцать один».

Спустя несколько минут Аня успешно открыла нужную дверцу. Здесь было темно, но чувствовалось чье-то присутствие. Девушка задвинула свой чемодан на место багажа и присела на нижнюю койку, прижав сумку поближе к себе. Ничего не разглядеть. И фонариком на телефоне светить как-то неприлично. Аня облокотилась о стену, постепенно привыкла к темноте. Вот прояснились черты спящего человека. Одеяло на нем сначала поднималось, затем опускалось. Дыхание незнакомца было такое тихое, что Аня не сразу смогла его услышать. Она могла любоваться только темной макушкой спящего.

В окне замелькали огни вокзала. Поезд тронулся и теперь постепенно набирал скорость. Аня продолжала сидеть в своем неуютном положении. Руки болели от сильного стискивания сумки, тело ныло от неподвижного сидения. Аня сдалась. Как сидела – так и плюхнулась на подушку, не разгибая ног. Казалось, она упала вместе с невидимым стулом. Ее глаза продолжали подозревать спящего человека в том, что они незнакомы. Дома у Ани своя комната. Она никогда не спала в одном помещении с незнакомцем. Это пугало. Паника подбиралась к горлу и сушила его. Теперь вместо влаги там был песок, предзнаменовавший жажду. Бутылка с водой была где-то в чемодане. Аня закрыла глаза, надеясь, что не умрет от обезвоживания до утра.

Она долго подбирала нужное положение для сна, глаза дергались, будучи даже в закрытом состоянии. Нужно было успокоиться. Вспомнить о чем-то другом, перестать наблюдать за верхней койкой. Спустя некоторое время ее ноги все-таки разогнулись. Сумку Аня приставила к стене. Хотела засунуть под подушку, но это оказалось неудобным мероприятием. Голова, в отличие от тела, стояла. Пришлось отказаться от идеи спрятать сумку. И все равно в глаза бросалась верхняя койка. Совсем пустая. Выходит, в купе сейчас находилось всего два человека. Повезло? Кто знает, что за человек по соседству с Аней.

К четырем утра, когда поезд успел сделать одну остановку, Аня предприняла новую попытку уснуть. В купе через окно проникал желтый свет луны и немного прояснял картину. Теперь Аня была чуть спокойнее за незнакомца в кровати напротив. Это девушка, примерно такого же возраста, что и она сама. Может быть, студентка? Эта мысль позволила ей немного поспать. Отпустить оберегаемую сумку. Окунуться в мир снов.

– Привет. Ты так долго спала! Ничем тебя не разбудишь! – первое, что увидела Аня, когда открыла глаза: бодрое лицо ночной незнакомки.

– Я что-то пропустила? – вскочила Аня.

– Ты пропустила восемь остановок, последняя была в Ремизово. Заходила проводница, предлагала кофе/чай. И да, тебе звонили раз пять, – загибала пальцы девушка.

– Блин!

Аня кинулась к сумке, но у стенки на кровати ее не было. Огляделась вокруг. Пусто. Сердце заколотилось, Аня встревоженно посмотрела на соседку.

– Что?

– Где моя сумка? Она лежала здесь.

– Не видела я твою сумку! – отрезала незнакомка. – Но ты не бойся, мы найдем ее!

И девушка принялась ворочать руками Анино одеяло, поднимать подушку. Заглянула в место для багажа. На всякий случай посмотрела под столик. Аня сидела на кровати и крутила головой следом за действиями соседки. Она перемещалась быстро, как в ускоренном видео. И немного притормозила лишь тогда, когда прильнула телом к полу и заглянула под кровать. Радостно вскрикнула и попросила Аню отодвинуться. Ее рука наскоро нырнула под кровать и достала потеряшку.

– Нашлась! – довольно протянула сумку Ане девушка.

– Спасибо! Наверное, упала, пока я спала.

Ане стало совестно, что она мысленно обвинила соседку в краже сумки. Неловко вышло. Хотя, может быть, брюнетка ничего не заметила. По ее боевому настрою и хорошему настроению было непонятно. Аня достала телефон и сделала попытку позвонить маме. Плохой сигнал. Тогда она быстро написала сообщение. Все равно рано или поздно оно дойдет.

– Что-то важное? – поинтересовалась девушка.

– Нет. Просто мама волнуется, – ответила Аня.

– Это они любят, волноваться. Меня, кстати, Даша зовут.

– Аня.

– Приятно познакомиться, – протянула руку для пожатия Даша.

Аня медленно протянула свою руку в ответ. И пока Даша крепко и доброжелательно жала ладонь, интенсивно покачивая ее в воздухе, Аня рассматривала жгуче-черные волосы девушки. Два милых хвостика на голове подпрыгивали в такт рукопожатию. Розовые губы, явно накрашенные блеском, растянулись в улыбке до ушей, а голубые глаза смело таращились на все то, чем была Аня: небольшой рост, зеленые глаза, темно-русые волнистые волосы, слегка округлая талия и немного тяжеловатые бедра. Ничто не осталось незамеченным. Даша неохотно отпустила чужую руку, но продолжила пялиться на соседку. Аня метала глазами, лишь бы не встретиться ими с Дашей. Настолько некомфортно она себя чувствовала. Будто к концу осмотра ей будут присуждены баллы за фигуру, внешность, достаточный разрез глаз, размер груди и за крепкое рукопожатие, за…

– Ты похожа на Гомес. На Селену Гомес, – вдруг сказала Даша.

– А ты… ты – на Кэти Перри! – почему-то Аня решила, что должна ответить тем же. Словно это было что-то оскорбительное.

– Ну и ладненько, – пожала плечами Даша, легко приняв на себя образ Кэти. – Есть будешь? У меня в рюкзаке вареные яйца лежат, а еще почти целая курица.

– А как же вагон-ресторан?

– Все-таки мне не показалось, и ты действительно чудная. На кой он тебе нужен, Чепуха?

– Я просто ни разу не ездила в поезде…

Аня уселась на кровать и смущенно уставилась в пол. Была ли она виновата, что ничего не знала? И была ли виновата ее мама, которая положила ей с собой всего лишь несколько бутербродов?

Даша бодро копалась в своих вещах. Из большого рюкзака она достала вареные яйца и печенья, уже нарезанную колбасу и ломтики батона, конфеты и мармелад. В конце показался термос, который был все еще горячий. Даша начала разливать чай. Аня прошла к двери-купе и открыла ее. Самое время посетить туалет. Идя по узкому коридору, Аня старалась не останавливаться. Слева от нее были окна, зашторенные занавесками. Ее так и распирало посмотреть, что же там происходит? Однако Ане удалось добраться до уборной. Она подошла к стоявшей там раковине, включила воду и окатила ею лицо. Стало намного лучше.