– Карандаш? – первое, что Аня услышала, ответив на звонок.

– Блин, фломастер! – усмехнулась Аня. – Привет.

– Не обижайся. Слышу, настроение у тебя на нуле. Что ж, спешу порадовать – я договорилась. Квартира в твоем полном распоряжении. Ключи у меня. Все готово. Ты как? Не передумала?

– Все в силе! Сегодня ночью выезжаю, завтра в три дня на вокзале.

– Буду ждать, – голос в телефоне стал теплее.

– Хорошо, – Аня тоже смягчилась. – И спасибо тебе за то, что помогаешь.

В ответ от сестры Аня услышала ее любимое «Мазаль тов», что означало «удачи». На этом разговор и закончился.

Родная сестра Ани – Ксюша, в апреле ей стукнет тридцадтник, жила в Туле вместе с мужем и двухлетним сыном в своей квартире. Удачно устроилась за пятьсот километров от родного города, обзавелась собственным ателье и теперь отлично выполняла роль хорошей жены и матери. Всё, как автор детской сказки прописал.

И Аня. Жила по-прежнему в Пензе, с мамой. Окончила местный институт два года назад по специальности управление персоналом. Работала в книжном магазине продавцом-кассиром уже четыре года. Без развития. Без продвижения. Без перспектив на будущее. Из достигнутых целей за Аней числились статусы: «ни разу не проспавший работник», «заслуженный засланец в магазин за хлебом» и «Алёхина Аня – юбка-карандаш» или просто «Аня-Карандаш». Последнее прилипло к ней намертво. А все потому, что Аня любила носить юбки по крою «карандаш». Прозвище появилось еще в институте, а затем просочилось и на работу. Коллегам на радость.

– Уезжаешь? – поинтересовалась уборщица Надя, случайно услышавшая разговор.

– Да, на Новый год к сестре, – кивнула Аня.

– Смотри, будь повнимательней и там, и в поездке. Ты на поезде ведь?

– Ага.

– Аккуратней. А мама не против? Тебе бы попутчика в дорогу с твоей-то головой…

– Теть Надь, спасибо за беспокойство. Я справлюсь, – сдержанно ответила Аня.

Надя, пожалуй, была единственной женщиной в книжном, которая искренне переживала о судьбе Ани. Шестидесятилетняя Надежда трудилась на пенсии уборщицей, откладывала деньги на обучение своего единственного внука. Она часто рассказывала о нем, какой он смышленый и какой у него подвешенный язык. Говорила: «Его бы в артисты». Однако Петя замахнулся на МГУ, куда собирался поступить на айтишника. Родители об этом не задумывались, поэтому бабушка и складывала копейки, отдраивая грязные снежно-песочные следы покупателей.

«… с твоей-то головой…»

Аню больно дернула эта фраза. Как обжечься крапивой. Задетое место горит, а потом еще и чешется. То же самое и с кинутой фразой. Сначала резко загорелось внутри, потом боль понемногу утихла. И оставшуюся часть дня эта фраза будет чесать голову, выталкивая весомые аргументы прочь. И здесь уже не помогут установки: «Это всего лишь расстройство внимания», «Гиперпрозексия»², «С этим можно жить, и жить счастливо». Аня смогла себя убедить лишь в одном – Надежда сказала это не со злым умыслом. Хотела позаботиться. И это не ее вина, что Аня ощутила свою неполноценность.

После десятиминутного обеда Аня начала собирать вещи, которые остались в служебном. Подходящей коробки не нашлось, зато в столе лежала пара шелестящих пакетов. Туда она упихала свою запасную кофту, столовые приборы, кое-что из канцелярских принадлежностей. В комнату зашла Алла. Подошла к столу и налила воды из бутылки в стакан. Осушила его мгновенно. Немудрено. В главном зале был слишком теплый и сухой воздух. Отопление работало на полную мощность. Потом женщина поставила стакан на место и кинула взгляд на Аню.

– Не рано собираешься? Еще четыре часа до конца смены, – проговорила она.

– Я знаю. Дайте мне пять минут, и я вернусь в зал.

– Только пусть эти пять минут не растянутся на целый час, хорошо?

Полненькая брюнетка отвернулась от Ани и бодро зашагала к двери, покачивая бедрами, обтянутыми в узкие джинсы. Здесь нечего было ответить, только смотреть ей вслед. Наблюдать, как равная по должности коллега возомнила себя начальницей. Аня сделала глубокий вдох. Это почти сработало, но одну слезу с левого глаза вытереть все же пришлось.

Последние рабочие часы в «Буковике» не принесли ничего полезного. Аня расставляла книги, продавала книги и приносила со склада книги. Все вокруг книг. С ними было очень уютно, но Ане безумно хотелось выглянуть в окно. Что же там? Идет ли снег? Стало ли теплее? Уже стемнело? Только нельзя.

Обстановку в магазине угнетали не столько книги, сколько духота, суета приближавшегося праздника и неуместные шутки. К концу своей смены Аня просто оделась и ушла, нагрузившись рюкзаком и пакетами с вещами. Никто не сказал ей напутственную речь. Не пожелал удачной дороги. Не улыбнулся просто так.

Аня медленно шла по привычной стороне улицы домой, смотря себе под ноги. Слезы накатывались на глаза, а ветер сдувал их своим дыханием, подмораживая мокрые щеки. Все ее мысли были только об одном – уйти, уехать, умчаться подальше отсюда и больше не возвращаться. Ее никто не понимает. Никто не знает ее настоящую. Она неинтересная девушка с неинтересной жизнью. Кому это может понравиться? Вся надежда была только на список. Список желаний. Эту идею ей подкинула сестра. Ксюша охотно поделилась своим секретом, как не унывать и восстановить гармонию внутри себя. По ее плану нужно было выписать по пунктам все желания на листе. Так сказать, материализовать свои идеи, а затем осуществлять загаданное и вычеркивать из списка.

И Аня написала. Немного, сначала пять пунктов, потом кое-как добралась до десяти. Список до сих пор оставался незаконченным, но Аня старательно двигалась в нужном направлении. Она изо всех сил придумывала, чего бы ей хотелось. Мечтала по ночам, когда никто не запрещал ей отвлекаться. Именно благодаря списку Аня поедет в Тулу. И не к сестре, как она сказала Наде, а в свободную квартиру. Она будет жить там одна! Одна встретит Новый год. Одна пройдется по улицам Тулы. Сама устроится на работу. Сама будет обеспечивать себя. Как посчитала Аня, только так она сможет открыть для себя новую жизнь.

Время 23:00, а Аня только добралась до дома. На ней мокрое напрочь пальто и квакающие сапоги от растаявшего в них снега. А еще виноватые глаза и несколько пропущенных звонков от мамы в телефоне.

– Ты где была? Я же тебя просила повторять в голове «дорога домой», «иду домой». А ты что? – взволнованно кричала мама, встретившая «слегка припоздавшую» дочь.

– Я задумалась…

– Задумалась на шесть часов? Аня, я переживаю. Я почти на грани. Ну как я могу тебя отпустить одну на поезд?! Ты же пропадешь, потеряешься! Это невозможно!

– Мам, все будет хорошо! Ты ведь знаешь, эта поездка для меня очень важна, – дрожащим голосом проговорила Аня. – …Мам, а ведь у нас очень красивая набережная!

– Ох, Аня… Иди, обниму!

А в рюкзаке лежал угрюмый, помятый и грустный торт, плачущий стекшим на поддон кремом. К нему ведь так никто и не притронулся, потому что Аня отвлеклась и забыла про него.

1.Уйти с работы.

30.12.2021

Не успеваю рассказать обо всем. Мой поезд отправляется уже через полтора часа! Впереди ждет долгая дорога в Тулу. К тому же, еду с одной пересадкой в Москве. Путешествие обещает быть интересным и… трудным. Впервые уезжаю из родного города. И от мамы. Буду очень скучать.

До вокзала нас подкинет наш сосед Мишаня. Он все равно не спит в такое детское время. Часто слышу через стенку клацанье компьютерной мышки и бешеный стук клавиатуры. Играет всеми ночами. Даже сейчас, за десять минут до выезда.

Ладушки, я побежала. Навстречу мечте!

– Будильники завела? Дай, посмотрю!

– Да, вот же, каждые два часа, – показала на дисплей Аня.